Штормовой прилив - Дэн Патрик

– Вы что делаете? – спросила Хьелльрунн, выпрямляясь во весь рост и пытаясь подражать самоуверенной речи наставницы.

Мужчины помедлили, затем один из них издал пронзительный свист, на который отозвались ещё трое, появляясь на пороге. Один из новоприбывших вытащил меч.

– Это же работорговцы, глупая девчонка, – прокомментировала Трина, которая невесть откуда оказалась подле Хьелль. – Разве не очевидно?

Темноволосая девушка презрительно скривила губы, а потом плюнула прямо под ноги ближайшего мужчины. Глаза его расширилось от изумление, которое быстро переросло в гнев. Работорговец замахнулся на Трину, однако Хьелльрунн успела шагнуть вперёд и встать между ним и огнедышащей послушницей.

– Стой! – крикнула сестра Стейнера, вскинув руки, и к её удивлению, разъярённый мужчина опустил кулак. В эту минуту подоспел Максим и тихо заговорил на языке матери. Работорговец в ответ ухмыльнулся, и вся банда громко расхохоталась. – Скажи ему, что я послушница Фрейны, и все вы находитесь под моим покровительством.

– Лучше скажи, что я сожгу ему лицо! – завопила Трина.

– Нет уж, – отказался Максим и спокойным тоном сказал что-то главарю налётчиков. Услышав его ответ, на лице мальчика промелькнул подлинный ужас.

– Он говорит, что у него нет времени на древних богинь… И что он с радостью обгадит алтарь, когда всех нас продаст в рабство.

Мужчина обнажил меч, и Максим вздрогнул от страха, отступая назад. В ту секунду Хьелльрунн словно вновь оказалась в лесу Нордвласта, паря над землёй, пока трупы двенадцати Охранцев кружились над деревьями, попав в водоворот охватившей её боли и ненависти.

Боль.

Меч пронзил её плечо, и Хьелльрунн повалилась на плиточный пол, потрясённая видом алой крови, пятнающей рубашку. И тут яркая вспышка пламени озарила полумрак храма: Трина выдохнула колдовской огонь. Главарь работорговцев закричал от боли и с пылающими волосами и обожжённым лицом устремился на улицу. Другие бандиты бросились на черноволосую послушницу, однако дорогу им преградила Сандра, закрыв собой девушку. Один из нападавших уже занёс меч, чтобы нанести смертельный удар, однако глаза жрицы изменили свой цвет, и мужчина успел только ахнуть, как кожа его начала затягиваться серыми полосами. Совсем скоро его движения замедлились, и негодяй обратился в камень.

– Пошли вон из моего храма! – взревела Сандра остальным работорговцам.

На этот раз и перевод не потребовался.

* * *

Пока госпожа Камалова зашивала рану на плече, Хьелльрунн закусила губу чуть ли не до крови. Старуха ничего не говорила, но молчание и без того являлось достаточным упрёком. Максим держал девушку за руку, пока Зоркая-ренегат продолжала оказывать помощь. Сандра ждала снаружи, время от времени отгоняя послушников, которые так и норовили взглянуть на кровавое зрелище.

– Всё. Готово, – наконец закончила госпожа Камалова. – Смотри, чтобы грязь не попала и ложись отдыхать. – Хьелльрунн встала и осмелилась посмотреть на рану. – Все те приёмы, которые мы освоили в Нордвласте… – Наставница покачала головой и убрала иголку с ниткой. – И зачем я тратила время?

С поникшей головой раненая ученица вышла из комнаты. Послушники глядели ей вслед и перешёптывались, пока она брела мимо. Возле дверей храма её поджидала Трина, которая прислонилась к стене и смотрела на улицу так, будто могла прогнать возможных недоброжелателей одним только взглядом.

– Не стоит благодарности, – крикнула послушница Хьелльрунн, когда та спускалась по ступеням, заставив остановиться и раздражённо оглянуться через раненое плечо.

– За что мне тебя благодарить?

– Хотя бы за то, что спалила свинью, которая тебя порезала. Ты слишком глупа, чтобы защищаться.

– Я надеялась решить вопрос мирным путём. Что в этом глупого?

Трина вскинула четыре пальца в оскорбительном жесте, намекающем, что кое-кто является ущербным и не обладает ни одной из стихийных сил.

Хьелльрунн, желая оказаться подальше от храма, выбежала в город, несмотря на невыносимую жару, от которой каждый шаг давался с особым усилием.

Доки Дос-Хора выглядели скромно – здешний народ предпочитал рыбалку, нежели торговлю. И хотя несколько шатких деревянных пирсов тянулись в море, Хьелль направилась на север, желая избежать рыбаков, разговаривающих на незнакомом языке. Дойдя до пляжа, она заметила скульптуру в виде руки, вздымающейся прямо из песка. Белая каменная ладонь была развёрнута в сторону Мерцающего моря, будто приказывая приливам и отливам остановить свой бег. Хьелльрунн протяжно вздохнула и дала волю слезам, боль в плече никак не стихала. Морская вода переливалась лазурью, пока солнечные лучи играли на волнах золотистыми бликами. Внезапно кто-то за спиной кашлянул, и Хьелльрунн резко обернулась. Глядя вдаль, на песке стояла Сандра.

– Это место не похоже на Циндерфел. – Заметила девушка. – Пустынно, но по-своему красиво.

– У Шанисронда много общего с твоей родиной, – возразила Сандра, приближаясь. – Ни тот, ни другой нельзя назвать гостеприимным.

– Я скучаю по северным лесам.

Между ними вспыхнула искра молчаливого взаимопонимания, и они какое-то время стояли, вслушиваясь в шелест волн и крики чаек вдалеке.

– Максим рассказал, что ты представилась работорговцам послушницей Фрейны.

Хьелльрунн кивнула.

– Нельзя было?

– Нет-нет, напротив. – Спригганка улыбнулась. – Я горжусь, что кто-то помимо меня провозгласил себя вестником богини.

– Может, присядем? – предложила Хьелль, не зная, как вести себя в новой роли.

– Если сяду, то подняться быстро уже не смогу. – Сандра скривилась. – Кроме того, я ненавижу песок. – Хьелльрунн стояла возле верховной жрицы, и обе они глядели в море, чувствуя себя крошечными на фоне громадных белых облаков, плывущих далеко в небесах. – Ты молодец, что встала на защиту детей, но слов не всегда достаточно, особенно в нынешние опасные времена. Почему ты не воззвала к дару?

– Однажды мне пришлось убить, – с дрожью в голосе выдохнула Хьелльрунн. – Ещё в Циндерфеле. И не одного человека, а целую дюжину…

– Прискорбно, – произнесла жрица медленно. – Но временами это необходимо. Мы, слуги Фрейны, наблюдаем и ждём, но иногда вынуждены действовать.

– Когда я убила… – Хьелльрунн с трудом давался каждый глоток воздуха, каждое слово казалось пыткой. – Это… оказалось так легко. Даже слишком… Я подняла людей над землёй вместе с камнями и старыми ветками и закружила их в воздухе, пока не переломала все кости…

– Госпожа Камалова упомянула, что ты обладаешь великой силой. А ещё она рассказала, что ты была вынуждена убить Охранцев из самозащиты. Что здесь постыдного?

– Как что? – Хьелльрунн сморгнула навернувшиеся слёзы. – Я испытываю чувство вины каждый день и каждую ночь. Вижу этих людей во сне… Вижу себя, опьянённую невероятной и притягательной силой. Госпожа Камалова не говорила, что я и её чуть не убила? – Девушка горько усмехнулась. – Она не знает, потому что лежала без сознания. Я чуть не разрушила дом, в котором она жила!