Страшные сказки Женщины в белом - Крис Пристли

осенило. — В какую же школу я пойду?

Отец сложил руки в замок и громко хрустнул костяшками.

— Ну, в этом-то и дело. Ты вообще больше не пойдешь в школу.

Роланд недоуменно нахмурился. Что здесь такое происходит?

— Я не понимаю, — сказал он.

— Думаю, мы оба знаем, что тебя вряд ли ждет большое академическое будущее. Нет, ты умен, иногда мне кажется, что даже слишком, но ведь наука тебя не интересует, верно?

Роланд промолчал.

— Я и сам никогда не был силен в учебе, сынок. Может, у нас больше общего, чем мы думаем, как знать?

По лицу Роланда было видно, что ему это кажется очень, очень маловероятным.

— Мне удалось выбить для тебя место в Ост-Индской компании, — продолжал отец. — Ты ведь всегда хотел путешествовать.

— Нет, не хотел.

— Ты отправишься в Бомбей в следующий вторник.

В кои-то веки Роланд не нашелся с ответом. Он смотрел на отца, не веря ушам.

— Так ты станешь мужчиной, мальчик мой, — сказал тот. — Так ты станешь мужчиной.

Роланд знал, что тут ничего не поделать. Они с отцом и впрямь чем-то похожи: если уж он принял решение, то не передумает. Однако Роланд намеревался лишить отца удовольствия считать, что он одержал над сыном верх.

Поэтому Роланд принял свою судьбу без дальнейших препирательств и переживаний. В следующий час он полностью примирился с новым будущим и даже решил, что это лучше однообразной жизни в Англии.

Однако он чувствовал, что должен окончательно порвать с прошлым. Неправильно будет просто шагнуть из одной жизни в другую, не очертя никакого рубежа.

К тому же у него есть неоконченное дело. Скорее всего, лидерство наверняка захватит Джек Лэндон, но Роланд счел, что этот мальчишка не должен занять его место тихо и мирно. Прощаться с остальными из своей шайки ему не хотелось. Он не питал симпатий ни к одному из них. С Джеком у него исключительно личные счеты.

Роланд ждал у мясной лавки Лэндонов на главной улице, и вскоре оттуда вышел Джек и свернул в близлежащий переулок. Роланд догнал его прежде, чем тот дошел до его конца.

— Чего тебе? — Джек обернулся на голос Роланда.

— Я просто пришел сказать, что через несколько дней уезжаю, — сказал Роланд.

— Да? Ну ладно. — Джек изобразил равнодушие и собрался было уходить.

— Приходи к новым домам, — крикнул ему вслед Роланд. — Где мы нашли Каттера. На закате. Или ты все-таки трус, каким я тебя всегда считал?

Джек снова повернулся к нему.

— Я не боюсь тебя, — сказал он спокойно. — И никогда не боялся. Это мой старик боится твоего отца, только и всего. Если б не он, я бы давным-давно с тобой разделался. Говоришь, на закате? Жду не дождусь.

Роланд рассчитывал испугать Джека, назначив встречу в том месте, где они нашли тело Каттера, но, судя по всему, это ему не слишком удалось. Он отметил выражение лица Джека: тот настроен на победу.

Надо признать, что Джек был бы прекрасным соперником. Он норовистый и настойчивый, гордый и сильный. Но есть у него одна слабость. Несмотря на все невежество и неотесанность, среди которых он вырос, в глубине души он добрый и справедливый.

Этим Роланд и собирался воспользоваться. Шагая по главной улице обратно, он нащупал в кармане металлический брусок и улыбнулся. Нет, он не рискнет потерпеть поражение от этого оборванца. Роланд покажет Джеку, почему он главный.

Может, перед отъездом он еще и запустит в окно Лэндонов кирпичом, чтобы этот жирный мясник знал, как совать нос в чужие дела.

Когда тем вечером Роланд поднялся на холм, он увидел, что Джек стоит в тени одной из немногих оставшихся стен старого работного дома. Хмыкнув себе под нос, Роланд подумал, что, может, и ошибался в Джеке. Он-то считал, что Джек из тех, кто сразу бросается в драку, а не таится в темноте.

Но когда Роланд подошел чуть ближе, он понял, что это никак не может быть Джек, ведь Джек лежал перед ним на дороге, и мухи ползали по его лицу — такому же искаженному, как и у мертвого Каттера.

Роланд осторожно подошел к телу, и мухи все как одна полетели к прижавшейся к стене фигуре. Роланд услышал те странные свистящие и шелестящие звуки, что дали имя Мальчику-шептуну, и его очертания начали показываться из тени.

Роланд вытащил из кармана куртки брусок и взмахнул им над головой, тяжесть металла в руке его успокоила. Кто бы это ни был, Роланд не намерен пускаться наутек. Этого он не делал ни разу в жизни.

— Думаешь, я тебя боюсь? — сказал он тоненьким дрожащим голосом. — Я проломлю тебе голову, кто бы ты ни был!

Роланд едва не добавил: «чем бы ты ни был». Теперь, взглянув на мальчика еще раз, он понял, что Джек имел в виду, говоря, что тот словно состоит из дыма. Он скорее тень, а не человек. И что это на нем надето?

Когда Роланд заговорил, мальчик остановился. Может, он испугался металлического бруска? Роланд взмахнул им снова. Мальчик-шептун двинулся к нему.

Двигался он так же странно, как и выглядел: хотя оба они стояли на неровной и усыпанной битым кирпичом земле, Мальчик-шептун словно скользил по начищенному паркету бальной залы. Шепот становился все громче.

Роланду подумалось, что, возможно, и впрямь стоит пуститься наутек, ведь никто не увидит его отступления. Но пока он раздумывал, прямо к нему полетела большая жирная муха. Роланд чуть не разбил себе голову, пытаясь отогнать ее бруском.

Но следом за первой полетела и вторая, и третья, и через несколько жутких роковых мгновений Роланд понял, что происходит, хотя его разум и отказывался это признать.

Мальчик-шептун походил на мальчика лишь очертаниями, и очертания эти образовывали мухи, бесчисленные мухи, которые движениями крыльев создавали непрерывный свист, похожий на шепот тысячи душ.

Роланд бросился бежать, но мухи опережали даже его мысли. Они полетели ему в лицо и облепили его, словно обернув рот и нос живым шарфом.

Роланд сжал губы и попытался не дать мухам забраться ему в нос, но зажать его и в то же время дышать было невозможно. Его разум отказывался принять неизбежное. Он чуть приоткрыл рот. Этого мухам было достаточно.

Мухи снова образовали фигуру Мальчика-шептуна, хотя в этот раз они слетелись вместе небрежно, будто растеряв всю дисциплину.

Они удалялись: то принимая очертания мальчика, то становясь просто стаей мух, то исчезая, то снова становясь силуэтом. Они мерцали, меняли форму и снова разлетались в ничто. Мухи — и только.

* * *

Пока Женщина