Хороший, Плохой, Сверхъестественный - Саймон Грин

Она ходила взад и вперёд по узким проходам, словно следуя за своим носом, пока, наконец, не остановилась перед запечатанной стеклянной банкой из под варенья. Я присоединился к ней и заглянул через её плечо.

В банке лежал обрубок — маленький, иссохший, с наполовину выпавшими волосами, из негнущихся пальцев торчали тонкие фитильки свечей. Обрубок почернел там, где он был запечатан открытым пламенем. Я потянулся за банкой и пальцы медленно зашевелились, как паучьи лапки. Я инстинктивно отдернул руку. Полли презрительно фыркнула и без малейшего колебания взяла банку.

Мы отнесли находку дикарке Хетти, которая потрясла меня до глубины души, отказавшись брать плату. Она откинулась на спинку стула, не дотрагиваясь до банки из под варенья и злобно уставилась на Полли, вызывающе высунув кончик языка сквозь щель между зубами.

— Я знаю таких, как ты, — Посланцев, хо, да, знаю. Я не хочу иметь никаких дел с вами и я не собираюсь рисковать быть обязанной тебе. Возьми эту гадость. Рада, что избавилась от неё.

Она громко фыркнула и посмотрела на меня.

— Удивлена, увидев мальчика Забвение с одним из её приспешников, но я полагаю, ты знаешь, что делаешь. Ослепленный красивым личиком и ошеломлённый запахом киски. Прямо как твой отец.

Мы с Полли быстро пошли прочь.

— Вы знаете, о чём она говорила? — спросила она через некоторое время.

— Понятия не имею, — решительно ответил я.

— Наверное, это и к лучшему, — сказала Полли.

Последние два пункта были простыми. Святой предмет пропитанный мочой девственницы и мелкий порошок, сделанный из раздавленных крыльев маленьких цветочных фей. Женщины используют самые странные вещи в качестве косметики.

Мы нашли оба предмета в торговом центре Маммон, первом торговом центре Тёмной Стороны и Полли заставила меня стянуть их с полок, пока она была настороже. Затем мы величественно вышли из торгового центра и никто не выразил нам претензий. Думаю, в погребальной камере мумии мне было не так страшно.

— Знаешь, — сказал я потом, — мы могли бы заплатить за них.

— А что в этом забавного? — спросила Полли и я, честно говоря, растерялся, не зная, что ответить.

Мы снова оказались на Улице Богов и я был не сильно этому удивлён, стоя во дворе перед тихой маленькой церковью. Простая каменная конструкция, без причудливой отделки и без видимого названия.

Люди проходили мимо неё, не глядя, но там, должно быть, что-то было, иначе какая-то другая церковь, или Существо уже давно заняли бы место. Дверь была закрыта, окна темны и нигде не было никаких признаков жизни.

— Не очень-то привлекательно, — сказал я, через некоторое время, потому, что должен был, что-то сказать.

— Он здесь не для людей, — сказала Полли. Её лицо было полно эмоций, которые я не мог прочитать, её глаза сверкали.

— А у него есть название? сказал я.

— Храм старый. — Имена приходят и уходят, но храм остаётся. Это место силы и она была здесь очень давно. Так долго, что люди забыли, для кого он был создан изначально, создан для почитания и охранения.

— Владычица Озера? — Она здесь?

— Помоги мне открыть врата измерений и ты увидишь — сказала Полли.

На входе не было никакой охраны, никакой защиты. Дверь даже не была заперта и легко открылась от прикосновения Полли. На самом деле над дверью не было таблички с надписью: «входите на свой страх и риск», но она вполне могла бы быть.

Когда я входил за Полли я чувствовал, как у меня на затылке поднимаются волосы.

Внутреннее помещение было не больше и не меньше, чем должно было быть, — открытое, пустое пространство, окружённое четырьмя каменными стенами, тяжёлыми от теней, только слабый свет просачивался через узкое окно в дальнем конце.

Ни скамей, ни алтаря, только открытое пространство. Воздух был неподвижным и неприятно тёплым, как будто внизу всё ещё работала огромная печь. Не было никаких признаков того, что здесь, кто-то был, в течение многих веков, но не было и пыли, или каких — либо признаков пренебрежения.

Чему бы не поклонялись здесь в прошлом, это не было ни хорошим, ни приносящим пользу. Я чувствовал здесь свои кости и кровь. Здесь происходили плохие вещи.

Ужас их по-прежнему вибрировал в эфире, как отголоски крика, который никогда не заканчивался. Я посмотрел на Полли, но она казалась совершенно незатронутой этой аурой.

Она радостно семенила из конца в конец пустой церкви, когда я спотыкался в сумраке позади неё, пытаясь разом смотреть во все стороны. Она внезапно упала на одно колено и её пальцы на мгновение царапнули пол, царапнули прежде чем наконец сомкнуться вокруг металлического кольца. Я готов поклясться, что кольца и двери не было минуту назад.

Сама дверь — перевертыш, была цельно металлической и должно быть, весила полтонны, но она легко вытащила её одной рукой, прежде чем позволить ей упасть обратно на каменный пол. Тяжёлый люк приземлился, но при этом даже отголоски удара были странно приглушены, как будто мрачная атмосфера впитывала звуки.

Я посмотрел на Полли и увидел только бледный отблеск во мраке. Женщина её роста не смогла бы так легко справиться с таким весом. Я подозревал, что она что-то скрывает от меня и теперь, похоже, собирался выяснить, что именно.

Под дырой в полу виднелись голые каменные ступени, ведущие всё ниже и ниже в темноту. Полли достала своё зеркало и начала спускаться вниз, даже не посмотрев, иду ли я за ней. Она знала, что я не задержусь, — не сейчас, когда я зашёл так далеко.

Я последовал за Полли и её фонариком вниз, в темноту и совсем не удивился, когда люк снова захлопнулся над нашими головами.

Ступеньки были грубыми и неровными. Голые каменные стены с обеих сторон были достаточно близко, чтобы дотронуться и достаточно горячи, чтобы обжечь пальцы и воздух был достаточно нагрет, чтобы вызвать блеск пота на моём лице. Оставалось только гадать, как далеко мы спускаемся.

Ноги ныли от напряжения непрерывного спуска, когда лестница наконец закончилась и Полли резко остановилась. Она подняла зеркало, но его свет не мог проникнуть дальше чем на несколько дюймов в темноту. Она легко рассмеялась, властно щёлкнула пальцами и заставила зеркало исчезнуть. Вспыхнул резкий свет, осветив огромную пещеру, прорубленную в скале далеко под Улицей Богов.

Это был не обычный свет — длинные потоки электрического огня с треском перескакивали вверх и вниз по каменным стенам и ползли по потолку, как живые молнии. Яростный свет резал мне глаза, но Полли, казалось, он совсем не беспокоил. Она снова посмотрела на меня и улыбнулась.

— Чего ты ждёшь, милый? Вот оно. Это то, ради чего ты пришёл сюда. Спускайся, Ларри Забвение и забирай свой приз.

Она одарила меня своей самой обаятельной улыбкой и захлопала ресницами, но теперь это выглядело нелепо, явно искусственно и практично. Всё влечение, которое я когда-то испытывал к ней, исчезло, возможно, потому, что я впервые ясно увидел её.