Тень в Зеркале - Ян Ирвин

Бегство Караны превратилось в сплошной кошмарный сон без начала и только с одним возможным концом. Она была в таком ужасе, что не могла даже плакать. У Караны сохранилось единственное желание — добраться до озера Нейд, хотя она уже почти не помнила, зачем ей туда надо. А еще она боялась, — нет, не вельмов, а того, что, как и ее мать, лишится рассудка.

Тем не менее ловкость и способности все время ее выручали. Наконец она оставила позади болото и попала в густой лес. Теперь Карана больше не видела вельмов, потому что была проворнее их, но не сомневалась, что они от нее не отстанут.

На четвертую ночь после своего первого знакомства с пиявками Карана, превратившаяся в жалкого, грязного, покрытого укусами и язвами зверька, выползла из леса и прокралась сквозь высокую серую траву к чистым водам озера Нейд. По неподвижной озерной глади стучал мелкий дождик. Половину ночи Карана, путаясь в длинных водорослях, брела по колено в воде вдоль берега.

Наступила полночь. Внезапно кто-то вцепился ей в одежду. Она рванулась, поскользнулась и рухнула в воду получив при этом удар по шее своим же мешком, болтавшимся у нее на спине. Карана попыталась вскочить на ноги, но ее не пускали Как же они нашли ее здесь в темноте?! Чем больше она барахталась, тем сильнее ее прижимали ко дну. Перед глазами у девушки поплыли красные круги. Она захлебывалась водой, которая жгла ей нос и горло. Силы оставили Карану, и она перестала отбиваться.

И все-таки даже вельмы не сумели бы ее здесь выследить! Ведь должны же они когда-то спать! Карана нащупала рукой большой сук и поняла, что запуталась в ветвях упавшего дерева. Она поползла, перебирая руками по дну, и в конце концов вырвалась из цепких объятий скользких ветвей огромного дерева, рухнувшего вершиной к центру озера. Карана попробовала нащупать ногами дно, но обнаружила, что вода слишком глубокая. Девушка так устала и замерзла, что даже не пыталась плыть. Она просто перевернулась на спину и, не в силах пошевелить ни рукой ни ногой, качалась на поверхности, пока ее не прибило к берегу.

Через несколько минут Карана напряглась, перевернулась на живот, откашлялась, выплюнула воду, выползла на четвереньках на каменистый берег и вслепую начала было удаляться от озера, но сразу же ударилась головой о ствол еще одного поваленного непогодой дерева; под ним была небольшая ямка, в которую Карана прилегла на минутку, пытаясь перевести дух.

Ей было очень хорошо и тепло. Тепло?! Но почему?! Карана перевернулась на спину, открыла глаза и зажмурилась. Прямо в лицо ей светили лучи высоко стоявшего над горизонтом солнца. Было около полудня. Карана осторожно осмотрелась. Берег был пуст, а она лежала на самом видном месте, где ее могло обнаружить любое оказавшееся поблизости существо. От этой мысли у нее похолодело внутри. Она немного приподнялась и посмотрела поверх ствола. В отдалении стояла полуразрушенная стена, за которой возвышалась пара одиноких колонн. Это были руины города Нейд, где они с Магретой спрятали большие мешки со сменой одежды и едой.

При этой мысли Каране мучительно захотелось есть, но она не смела пошевелиться. Силы, помогавшие ей идти вперед, иссякли. У вельмов было достаточно времени, чтобы нагнать ее. А может быть, они с самого начала знали, куда она направляется?!

Под корнями вывороченного из земли дерева было небольшое углубление. Это было не очень надежное убежище, однако она просидела в нем остаток дня. Девушка невыносимо страдала от голода, но поблизости не росло и травинки которую можно было бы пожевать. Приятно было только то, что весь день сквозь легкую пелену облаков пробивалось солнце, грязная одежда Караны высохла, и она даже немного согрелась.

Как только стемнело, Карана скользнула в воду и поплыла к каменному причалу возле ближайших развалин. Рядом с ним стояли руины небольшого здания, в которых они и спрятали мешки. Развалины же самого города находились примерно в часе ходьбы дальше на запад.

Найдя мешки, Карана немножко поела находившейся в них отвратительной пищи и долго мылась с мылом в озерной воде, пока мучения последних дней не испарились у нее из головы вместе с болотной грязью, сошедшей с тела. Она надушила себе волосы лимонной водой, которую так любила ее мать, и сразу же почувствовала себя гораздо лучше.

Рано утром на следующий день она прокралась через лес туда, где они договорились встретиться с их проводником Вальфом. Карана не надеялась застать там ни Магрету, ни проводника, потому что опоздала на целых четыре дня, но, оказавшись на вершине небольшого холма, увидела струйку дыма, поднимавшуюся в воздух среди развалин недалеко от берега. Кто осмелился разжечь здесь костер?! Этот человек был или крайне неблагоразумен, или контрабандист, которому в данный момент нечего скрывать.

Конечно, Вальф был хитрее и опаснее любого зверя, но Каране ужасно захотелось посидеть у огня, погреться у костра, поесть горячей еды и попить сладкого чая. После того кошмара, который она пережила за последние дни, даже общество отвратительного контрабандиста не казалось ей таким уж непривлекательным.

Карана осторожно приблизилась к месту, откуда поднимался дым, и нашла там костер, горевший у полуразрушенной стены, защищавшей его от дувшего с озера прохладного ветра. Немного в стороне стояли развалины другого здания, от которого осталось только несколько колонн. Проводник сидел у костра. Его массивная фигура выглядела бесформенной под широкой накидкой. На сковородке жарилась рыба, а в висевшем над костром котелке что-то булькало. Он будто бы знал, что Карана уже здесь, потому что стоило ей начать пробираться к нему через траву, как он стал выкладывать рыбу на металлическую тарелку, украшать ее нарезанным кольцами луком и даже налил в кружку чая.

При виде еды Карана почувствовала спазм в желудке. В конце концов, их проводник был не таким уж и мерзким; на его широком некрасивом лице было добродушное выражение, и Карана поняла, что рада его видеть. Он улыбнулся, обнажив десны, и протянул ей тарелку. Как же ей хотелось есть!

— Спасибо, Вальф! — произнесла Карана хриплым голосом.

— А где твоя темноволосая спутница? — Вальф говорил неразборчиво, едва двигая губами. При этом он избегал смотреть Каране в глаза, и ей почему-то стало не по себе.

— Ее схватили, — ответила она, положив на землю большой мешок, но на всякий случай оставив на спине маленький.

Карана пила чай малюсенькими глоточками. Он был замечательный, горячий и сладкий, точно такой, о каком она столь долго мечтала. Она положила в рот кусочек политой маслом рыбы, розовой, ароматной, — просто объедение! Карана была так голодна, так радовалась вкусной пище, что у нее на глаза навернулись слезы. Она проглотила первый кусочек, потом подцепила второй кончиком ножа. В этот момент она заметила, что сидевший по ту сторону костра контрабандист напряженно смотрит куда-то ей через плечо. Карана замерла, не донеся рыбу до рта.

Внезапно все ее чувства возопили о неминуемой опасности. Карана метнулась в сторону, одновременно плеснув в лицо контрабандисту кипятком из кружки. В воздухе просвистел обоюдоострый топор, воткнувшийся в траву там, где она только что сидела. Контрабандист схватился за лицо руками. Через мгновение Карана уже перепрыгнула через стену и помчалась прочь, петляя среди камней и обломков колонн. Еще несколько мгновений — и она остановилась и обернулась.