Сводные враги - Виктория Вестич

– Жениха? Вы о чем? Я пока не собираюсь замуж, – едва заставляю выдавить из себя эти слова и неловко улыбаюсь.

– Конечно собираешься. Мы уже обо всем договорились с твоим опекуном.

– Что? – сиплю я.

Пытаюсь поймать взгляд Алекса, но он избегает смотреть на меня. Зато дядя Вова глаз не отводит – смотрит на меня, широко улыбаясь.

– Это шутка?

– Нет, Милана. Ты и правда выходишь замуж, – качает головой дядя Вова.

– За кого?

Почему-то ожидаю, что сейчас назовут имя Алекса. Не зря же он так странно себя вел, касался украдкой и смотрел так, что у меня невольно сердце екало. Поцелуй опять же…

– За меня, – раздается сбоку.

Поворачиваю резко голову, услышав знакомый голос, и в горле пересыхает.

– Познакомься – это Кирилл Волков, сын Германа.

Мне не нужно представлять мужчину, от взгляда которого вчера мурашки по позвоночнику бежали. До побелевших костяшек сжимаю в кулаке вилку и не могу отвести взгляда от его красивого холодного лица. Кирилл улыбается самодовольно, подходит ко мне.

– Прости, что не сказал тебе вчера. Но я счастлив, что у меня будет такая жена, как ты, – младший Волков легко разжимает мой кулак и театральным жестом целует пальцы.

– Знаю, ты немного не ожидала, но ты уже совершеннолетняя, Милана, и я, как твой опекун, должен позаботиться о том, чтобы устроить твое женское счастье, – поучительным тоном говорит сидящий напротив дядя Вова. – Поверь мне, Кирилл Волков – лучшая партия для тебя.

Обвожу взглядом всех присутствующих, пытаясь переварить только что сказанное. И тут меня осеняет…

– Вы с самого начала все спланировали.

– Миланочка, прошу, – сюсюкает Кирилл и достает бархатную коробочку из кармана, – Пусть мы плохо знаем друг друга, но даю слово, ты не пожалеешь об этом. Драгоценности, машины, курорты – я осыплю тебя подарками, и ты поймешь, как сильно я тебя полюбил. С первого взгляда, малышка.

Слева от меня раздается звон и я разворачиваюсь к Алексу, стараясь поймать его взгляд и понять, что сейчас за комедия вообще происходит. По его правой ладони течет кровь и отстраненно понимаю, что сводный брат все-таки раздавил бокал в руке… Значит, это все взаправду?

Это все настолько напоминает дешевую мелодраму, что с губ против воли срывается истеричный смешок.

– Вы все спланировали, – повторяю глухо. – С самого начала все решили. Только знаете, что? Никакой свадьбы не будет! Я вообще возвращаюсь в свой город и буду жить и учиться там!

– Это исключено, – отрезает холодно Герман. От добродушности не остается и следа.

– Я плевать хотела на ваше мнение! – резко поднявшись со стула, кричу в ответ.

– Миланочка, прошу…

– Отвали от меня! – отшатываюсь от Кирилла и отступаю к выходу.

– Милана, все решено, – весомо отрезает дядя Вова, – ты можешь быть хоть десять раз против. Ты останешься в клане и поступишь ровно так, как приказано.

– Вертела я ваш клан! – не удерживаюсь я от ругательства, и Екатерина Васильевна наигранно охает и закрывает рот ладонью.

– Веди себя достойно и сядь на место, – холодно говорит Герман, но я его уже не слышу. Я бегу к выходу, не разбирая дороги от нахлынувших слез. Они продали меня! Просто продали!

Вылетаю на улицу и, спотыкаясь на высоких каблуках, несусь к воротам.

– Выпустите! – требую у охранника.

– Извините, не положено.

– Выпустите меня! Слышите, вы!! – в таком состоянии я уже готова была даже броситься на этого амбала и просто расцарапать ему лицо, лишь бы выбраться отсюда и сбежать. Подальше от этого чертового клана, подальше от Громовых, после которых вся моя жизнь полетела к черту!

– Милана, – окликает меня Алекс и я резко разворачиваюсь к нему. Он стоит буквально в двух шагах от меня и смотрит абсолютно трезвым и усталым взглядом. Смотрит и молчит. Лучше бы наорал, сказал хоть что-то, вместо того чтобы так виновато пялиться! Замечаю, что с его правой ладони до сих пор капает кровь и меня разрывает от желания броситься к нему и помочь и дать пощечину, а после сбежать отсюда.

– Скажи, чтобы меня выпустили! – требую я, обнимая себя за плечи и отворачиваясь, чтобы Алекс не видел бегущих по щекам слез.

– И куда ты пойдешь?

– Плевать, куда! Подальше от вас всех! Лицемерные лживые мрази!

– Милана, ты не так все поняла. Мы действуем только во благо тебе.

– Вы действуете так, как выгодно вам! Сначала не получилось наследство моего отца себе заграбастать, так вы меня продать повыгоднее решили!

– Это не так.

– Да что ты! Ты все время говоришь, что все не так! Что я не так все понимаю, что ты друг моей семьи, что все это мне во благо. А на самом деле!..

– Прости… – глухо произносит он, – Уже ничего не изменишь.

Мне хотелось броситься на него, закричать ему в лицо, что я даже под дулом пистолета не поступлю так, как они хотят. Что сбегу, сбегу любым возможным способом, лишь бы никогда не встречаться с чертовым кланом. И с ним в том числе. Но неожиданно силы как будто покидают меня. На плечи каменной глыбой опускается усталость.

– Ты обещал мне, что защитишь, – тихо произношу я, – А дядя Вова глядя мне в глаза говорил, что берет меня под опеку только ради моего блага. Нельзя было доверять вам с самого начала. Жаль, что отец этого не знал. Выпустите меня! – рявкнула я уже в сторону охранника.

Алекс едва заметно кивает амбалу и кованые ворота все же разблокируются. Больше я не оглядываюсь – выбегаю за пределы участка и бегу подальше от проклятого дома.

Алекс

– Ну что?

Первый вопрос, который мне задают, стоит только появиться в столовой. Пожимаю плечами, стараясь сохранить спокойствие:

– Убежала.

– Так какого черта ты ее отпустил?! – рявкает Герман, грохая кулаком по столу.

На губах сама собой появляется кривая ухмылка. Вот уж всеми этими орами можно запугать разве что мелкого пацана. А я давно перестал им быть. Пусть скажет спасибо, что всего лишь стакан раздавил, а не размозжил черепушку его драгоценного сыночка. А хотелось. Твою мать, хотелось так, что кости наизнанку выворачивало.

– Ничего, пусть побегает, – хмыкает отец, отвлекая внимание нового главы клана на себя, – Ей полезно проветрить голову и подумать, – расслабленно отмахивается, – не переживай, Герман. На ней кулон с жучком, потом легко проверим, где она и заберем.

Волков хмурится. Поднимается, меряет шагами комнату и за этой нервозностью явно чувствуется, как ему не терпится. Будь его воля – прямо сейчас бы Милану под сына подложил, а сам побежал бы счета Орлова проверять.