Авалон. Возвращение короля Артура - Стивен Рэй Лоухед

— Он заглянул в блокнот и провел пальцем по списку. — Он начал полчаса назад.

Джеймс кивнул и направился к двери, ведущей на первую тройку.

— Надо повидать его. Минутное дело.

— Конечно, как угодно, — ответил подросток. — Думаю, он уже на второй лунке.

Быстро выйдя на поле, Джеймс направился в сторону второй лунки. Возле нее двое пожилых мужчин в ярко-зеленых костюмах, и кепках с помпонами перебирали клюшки; в одном из них он узнал Гилпина. Джеймс подождал, пока каждый сделает по удару.

— Извините, — сказал он, подходя. — Не хочу мешать, но мне надо переговорить с мистером Гилпином.

Оба повернулись и оглядели его с ног до головы, как это делают старики, встречая кого-то, кого они, скорее всего, знают, но сразу вспомнить не могут. Смотрели они с недоверием и слегка раздраженно. Джеймс шагнул вперед, протягивая руку.

–Джеймс Стюарт, — напомнил он, — из Блэр Морвен. Думаю, вы знали моих родителей, мистер Гилпин.

Старик переложил клюшку в другую руку и пожал ладонь Джеймса. Пальцы у него были прохладными и сильными.

— О, Джеймс! — воскликнул он, сложив в уме воспоминания. Он повернул голову к своему партнеру. — Слушай, Йэн, это молодой Стюарт — сын Джека. — Джеймсу он сказал: — Да, и чего ты хотел? Что тебя в клуб потянуло? Вряд ли ты увлекся гольфом. Или все-таки присоединишься к нам?

Старый законник говорил прямо и сердечно. Несмотря на годы, фигура его оставалась стройной, тело — жилистым, голова поросла короткой курчавой шерстью, как у терьера. Джеймс отметил, что старик не растерял своей всем известной едкости.

— У меня один короткий вопрос, мистер Гилпин. Позволите?

— О чем речь? Конечно, — кивнул старик. — Можем поболтать, пока Йен начинает. Спрашивай. Начинай, Йен, а мы прогуляемся следом. — Он поправил на плече сумку, из нее торчали всего три клюшки.

Джеймс пошел рядом с ним.

— Помочь вам нести клюшки?

— Решил заработать? — хитро прищурился старик. — Когда я решу, что мне тяжело таскать клюшки, я перестану играть, но чаевых от меня никто не дождется.

Они подошли к третьей площадке. Йэн примерился и ударил гибридом по центру фервея. Несмотря на то, что мяч просто лежал на земле, он взмыл высоко в воздух и улетел довольно далеко.

— Солидно, — одобрил Йен и неторопливо пошел вслед за мячом.

— Я тебя на лужайке догоню, — сказал ему в спину Говард и повернулся к Джеймсу.

— Ну, давай свой вопрос, раз уж тебе так пригорело.

— Это связано с моими родителями, — начал Джеймс и понял, что не знает продолжения. — Я даже не знаю, как спросить…

— Неважно, — отмахнулся старик. — Тут все довольно спорно.

— Простите?

— Не обращай внимания. — Говард смотрел вслед своему партнеру. — Я же знал, что рано или поздно этот день наступит. Ждал с тех пор, как узнал, что твои родители скончались.

— Не уверен, что я вас понимаю.

— У меня есть кое-что для тебя. Дома. В моем кабинете.

— И что же это?

— Не скажу. Приходи ко мне завтра.

— Я мог бы и сегодня зайти, — предложил Джеймс. — Или вечером, если удобно.

— Неудобно, — сварливо отозвался старик. — Я никогда не работаю по субботам. Моя вера такого не одобряет. — Говард наклонился и положил сумку на землю.

— Суббота считается от заката до заката, — возразил Джеймс.

— Зря беспокоишься. — Мистер Гилпин установил мяч на подставке, принял стойку и пару раз взмахнул клюшкой, примериваясь. Взглянув на Джеймса, он сказал: — Будешь делать ставку? Ну, так, понарошку.

— Нет.

— Жалко, — ответил старый поверенный. — Я хотел заключить с тобой пари: если я пройду поле за два часа, ты сможешь зайти ко мне сегодня вечером. Если я не управлюсь за два часа, придется тебе ждать до завтра.

— И пораньше никак нельзя?

— Ты напоминаешь мне своего отца. — Он еще раз примерился и ударил по мячу. Мяч приземлился далеко на фервее — хороший удар, но чтобы попасть на грин, нужно было бить получше.

Они вышли на фарватер. Йен уже сделал свой второй удар. Говард крикнул ему что-то задорное и собрался бить. Джеймс молчал, чтобы не говорить под руку. Старик пару раз замахнулся и ударил. Вроде бы замах не выглядел таким уж сильным, но мяч взвился в воздух как ракета, описывая высокую пологую дугу — слишком пологую, подумал Джеймс, чтобы достичь грина. Но по мере того, как белая точка набирала высоту, у нее, казалось, вырастали крылья. Мяч плыл по ветру, падая на край лужайки; упал, подпрыгнул один раз и покатился к флажку.

Джеймс поздравил его с прекрасным ударом, добавив:

— Если так дело пойдет, думаю, увидимся сегодня вечером.

— Будем надеяться, — рассеянно кивнул Говард.

Джеймс поблагодарил его за то, что старый законник уделил ему время и пожелал удачи в игре. Говард постоял, глядя Джеймсу в спину, и громко спросил:

— Не хочешь побыть со мной до конца? Похоже, ты приносишь удачу. Этак я смогу обыграть Йена, для разнообразия.

— Нет. Какой из меня игрок? — ответил Джеймс. — Вечером увидимся.

Вернувшись к машине, Джеймс поехал вдоль реки. Глен Ди в Бремаре особенно живописна. Река неторопливо струится серебряной лентой среди зеленых лугов, то попадая в тень темных холмов, поросших соснами, то снова выходя на свет. Он проехал мимо природного заповедника Бирквуд под суровой голой скалой Морроне, и возле Линн-де-Корремульзи свернул с шоссе, продолжая путь по каменистой проселочной дороге к Бремульзи, ферме отставного сержант-майора Оуэна Эванса, давно вышедшего на пенсию.

— Моя Дженни, — любил говорить Эванс о дочери, — дитя двух народов. Я валлиец, а ее мать шотландка.

Джеймс считал, что Дженнифер взяла лучшее от обоих родителей, сочетая мистическую чувствительность валлийцев и агрессивную изобретательность шотландцев. В Дженни высокая страсть соединилась с одухотворенной практичностью. В итоге получился прекрасный экземпляр очень привлекательной женщины. Темноволосая и голубоглазая, как отец, с гладкой кожей, длинноногая, как мать, Дженнифер временами казалась Джеймсу не столько человеком, сколько каким-то природным существом, сильфом или дриадой.

В школе большинство мальчишек ее побаивались, да и потом в этом отношении мало что изменилось. Джеймс не