Императорский отбор - Сергей Чехин

— Тогда выбирай — утонуть или быть сожранным живьем?

— Чтоб тебя, — дворянчик фыркнул и резво взял влево, прямо к мраморной балюстраде вдоль берега.

Перелезши через препятствие, скатились по мощеному камнем склону и окунулись в зловонную и густую, что смола воду. Несмотря на тошнотворный запах, я пролетел на адреналине метров десять, когда услышал позади жалобный крик:

— Трофим, тону!

Пришлось возвращаться — Щедрин барахтался на мелководье, а мертвецы уже лавиной катились следом.

— Ложись на спину.

— Ч-что? Я же захлебнусь!

— Вдохни поглубже — и на спину! — ткнул особо ретивого упыря в лоб, и тот с булькающим воем ухнул на дно.

— А давай ты до лодки доплывешь и подберешь меня?

— Вот же бестолочь… Возьми камень — кинь в лодку — и притяни вместе с камнем.

— Слушай, а неплохо придумал…

— Делай! Хорош свистеть!

Помещик вскинул руку, и над мостовой взмыл смерч из булыжников и крошеной брусчатки. Завертелся, загудел и рухнул прямо на вурдалаков, ломая кости и растирая мясо в фарш. Похоже, чудища не переносили любую магию, или же мозгов еще хватало, чтобы в полной мере оценить исходящую от нее угрозу. Вихрь перемолол с полдюжины тварей, а остальные предпочли разбежаться и забиться в щели. Выигранное время Руслан потратил с пользой и в точности выполнил все, о чем я попросил. Кое-как затолкав его на борт, я прыгнул следом и попытался нащупать весла, но весел на корыте не оказалось.

— Я привяжу камень к носу, а ты толкай.

— Не могу, — спутник в раскоряку лежал на старых сетях, точно перевернутая на спину черепаха. — Сил нет. В груди горит. Как бы снова лечить не пришлось.

— Уже нечем, так что отдыхай.

Пришлось обмотать меч куском сети и грести вместо весла — ширина клинка и густота воды это вполне позволяли. Вот только скорость не особо радовала, и пока выбрались на середину довольно узкого канала, мне в плечо точно вонзили каленые гвозди.

— Скоро рассвет, — сонно пробормотал толстяк, неотрывно глядя в небо. — Не знаю, как остальные, а мы испытание, считай, прошли.

— Ага, — огляделся, но вурдалаков нигде не заметил. Может, и в самом деле оторвались.

— Вот только вопрос один мучает. Ежели до утра дотянули двое, то кто победитель?

— Наверное, оба. Но если вздумаешь от меня избавиться — башку оторву.

— Да нет, — парень улыбнулся. — Ни о чем таком я не думал. Только о том, почему ты не бросил меня, хотя мог без труда избавиться от конкурента.

— Потому что слабак, — хмыкнул. — Сам же сказал.

— Прости, — с неожиданной искренностью прозвучал ответ. — И не принимай близко к сердцу. Может, тело и не самое сильное, но в нем — могучий дух. Даже удивительно, что ты позволил оболочке так зачахнуть.

— Болел много в детстве, — соврал, чтобы отвести подозрения.

— И все же — почему?

— Во-первых, без тебя я бы не выбрался. Во-вторых, вряд ли бы мне засчитали испытание мужества, если бы я бросил раненого соратника на растерзание. В-третьих, не по-человечески так поступать. Споры спорами, дуэли дуэлями, но смерть — это уже перебор.

— Не сочти за грубость, но с таким подходом ты вряд ли победишь.

Пожал плечами и тут же пожалел об этом.

— Посмотрим. Хрен его знает, какой жених нужен этим вампирам. Может, в конце окажется, что идеальная пара для принцессы — мудак вроде Каминского или отморозок Гессен.

— Ну и словечки, — Руслан тихонько захохотал. — Будто это ты живешь с холопами, а не я.

Я хотел уже огрызнуться, как вдруг впереди раздался громкий плеск. Прищурившись, заметил в мрачной дали типичный питерский мостик — очень низкий, арочный, в один пролет. За расколотыми перилами виднелась груда бревен и перевернутая набок пушка — похоже, водный рубеж отчаянно обороняли, но так и не смогли удержать. В принципе, с него могло свалиться что угодно — от доски до ядра, но я предпочел смотреть в оба и внимательно следить за подернутой туманом гладью.

— Как же тут пахнет… — протянул попутчик. — Голова кругом… Сдается мне, до утра в таком амбре не высидим. Надо бы причалить и хотя бы дух перевести.

— Спрячь руки, — процедил, встав на корме, точно Харон.

— Зачем? И так хорошо.

Лодку качнуло, из глубины пробкой вынырнул вурдалак и вцепился толстяку в предплечье — к счастью, пальцами, а не зубами. Руслан взвизгнул и попытался отогнать обидчика, но в итоге все свелось к тому, что помещик стал напоминать тюленя, что отчаянно хлестал себя ластом по пузу — и орал примерно так же.

Кое-как шагнув по шаткому корыту, размахнулся и словно копьем врезал упырю в висок. Череп хрустнул, и ублюдок камнем пошел на дно, однако в тот же миг со стороны моста донесся еще один всплеск. И еще. И еще. И еще… Я плюхнулся на банку и со всех оставшихся сил принялся грести, но чем быстрее размахивал клинком, тем медленнее поворачивалась лохань.

Несмотря на ширину, клинок просто рвал и резал густую жижу, почти в ней не задерживаясь и не двигая лодку. Для успешной гребли требовалось соблюдать крайне размеренный темп, на который у нас не оставалось времени. Я прикинул, сколько секунд прошло от первого плюха до нападения, и понял, что в этом гребаном тухлом дегте мертвяки плавают не хуже рыб. Уйти бы от них все равно не смог, так что пришлось использовать оружие по прямому назначению.

Встал над сжавшимся в клубок дворянином, широко расставил ноги и сжал рукоять двумя ладонями, изготовившись к круговой обороне. Нам очень повезло, что вурдалаки охотились подобно звериной стае, не шибко утруждаясь вопросами слаженности и тактики. И вместо того, чтобы перевернуть корыто или запрыгнуть на него всем разом, принялись по очереди выныривать и хвататься за борт.

Мне же оставалось сыграть в безумную версию детского автомата, где надо бить молотком по выскакивающим из нор кротам. И поначалу получалось вполне неплохо — меч вздымался и падал подобно гильотине, всякий раз попадая в цель. Вот только целей оставалось еще слишком много, а силы в моих и без того натруженных плечах таяли с каждым замахом.

— Руслан, помогай!

— К-как? — толстяк забился в сети, как под одеяло — одна голова торчала.

— Ты маг земли, так?

— Амнезия со страху напала, что ли?

— Так?

— Так! Ай, меня за гузно щупают!

Подался вперед и отрубил упырю лапу, а потом ткнул острием в пустую глазницу.

— Ты можешь двигать землю относительно себя?

— Конечно! Что за вопросы. А-а-а, волосы, волосы!!

Разрядил в посеченную картечью рожу накопленный свет, и мертвяк, вцепившись в опаленную шкуру, с воем ушел под воду.