Профессиональный дракон - Валентина Савенко

Он усмехнулся:

– Совсем недавно я бы решил, что со мной бессовестно флиртуют. Но ты так хорошо приложила меня за невинный поцелуй, что подобные идеи теперь напрочь отказываются приживаться в моей голове!

Вскоре мы все четверо – я, он, ворон и белый пегас – были на дороге у конюшни. Я рассказывала коню, какой он красивый и хороший, проводя по его крыльям специальной щеткой. На землю исправно сыпались выпавшие перья.

– Кто следующий на процедуры? – спросил Ассандр, когда я старательно собрала перья и сунула их в сумку.

Следующим был серый пегас лорда Ортвина. Он тоже с удовольствием выслушал меня и отдал часть перьев во имя отбора. Я убрала их и счастливо вздохнула. Белые есть, серые есть, дело за черными…

А вот с ними как раз вышла загвоздка: к черным перьям прилагалась мощная зверюга. Она, всхрапывая и скалясь, выходила из конюшни следом за Сандром. Мне ее… его… вычесывать?! Я попятилась.

– Других нет, – строго сказал лорд Ортвин, но глаза его весело блеснули. – Тебе повезло, что этот троглодит сжевал ужин конюха и порезал язык о бумагу. Иначе дядя его бы тут не оставил.

Тем временем троглодит увидел щетки да как рванул вверх. Я взмыла следом и, уворачиваясь от крыльев и копыт, принялась за работу. Сандр ругающейся гирей висел на поводе, не давая вороному подняться еще выше.

– Наградить бы тебя чем-нибудь! – сердито пробурчала я, глядя, как Ассандр уводит зверюгу обратно.

Впрочем, неизвестно, кто там кого уводил: ноги лорда Ортвина едва касались земли.

– Не стоит, – отозвался Сандр, которого чуть не цапнули за плечо. – Тетушка против искусственных способов дрессировки.

Минуту спустя он вернулся, потирая руку: коняга таки достала. Перехватив мой взгляд, покачнулся и картинно застонал.

– Там всего лишь синяк, – насмешливо сказала я.

И демонстративно скрестила руки на груди. Мол, лечить не собираюсь. Умирающий мгновенно передумал умирать.

– Еще пожелания будут? – нахально спросил он. – Почистить зубы рыбкам в пруду? Прополоть сорняки в оранжерее?

– Нет. Хватит с меня пегасов. Спасибо!

– Не за что! Мне уже самому интересно, чем закончится тетушкин отбор, – подмигнул Ассандр. – У меня определенно появился фаворит.

Тут же сослался на дела – да, конечно, в полночь самое время ими заниматься – и исчез.

А я отправилась чертить, сшивать и крепить. Уснула за пару часов до рассвета, сидя за рабочим столом.

Под миниатюрным чехлом из паутины лежал восхитительный бант из перьев.

Утро началось с завтрака. И новости, что следующий этап переносится из беседки на площадку с фонтанами. Вот уж некстати! Ту часть поместья я еще не обследовала, а стоило. Вдруг удастся перехватить советника еще до приема? Благо час до начала конкурса у меня имелся. Быстро опустошив тарелки, я позвала:

– Ребята?

Сопушки выкатились из-под кровати.

– Я ухожу. Сторожите вещи! Всех, кто только сунет нос в комнату, сразу вяжите. Вернусь – разберемся, кому и что было нужно.

Троица радостно потерла лапки, а я, осторожно держа бант в коконе из паутины, вышла за дверь. Только успела шагнуть в коридор, как едва не столкнулась с… Фрэнсис. Так-так. Интересно, в домиках хоть кто-то остался после налета ночных диверсантов? Или все в особняк переселились? Кинув взгляд на мои руки, рыжая ведьма фыркнула и поволокла дальше укутанное белоснежной тканью нечто, подозрительно смахивающее на оторванную голову манекена. Следом, гордо задрав хвост, бежала ее кошка. Я потопала за ними.

Очередная дверь из белого резного дерева резко распахнулась, и в меня с размаха врезалась Денниз. Кокон расплющило, внутри него траурно захрустело. Демон побери! Кажется, мне больше не с чем участвовать в конкурсе. И все из-за одной мстительной жабы!

– Ой, извини, – злорадно протянула жаба. Да, именно жаба. Жаль, что мой заговор ей удалось снять. Лягушачья улыбка ей была очень к лицу! – Вот, так лучше…

Она двумя пальчиками расправила чехол и зашагала дальше, победно напевая что-то незамысловатое.

Заговор, столь любимый певцами, сам пришел на ум.

– Удачного дня! – пожелала я удаляющейся спине.

Денниз махнула мне рукой и громко (так, что звякнули хрустальные люстры под потолком) ответила:

– Ква!

Что?!

Она резко обернулась, схватилась за горло и в ужасе выпучила глаза.

– Ква!

Снова звякнул хрусталь над головой.

О Лунная Дева. Хороший же заговор. С ним певцы распеваются намного быстрее. Потому что могут издавать только те звуки, которые у них лучше всего получаются. В случае Денниз…

– Ква! Ква! Ква!

Похоже, у нее лучше всего получается квакать…

– И-и-и-и! – завизжала Денниз.

Ага, и визжать, видимо, тоже. На голову посыпались подвески, я торопливо попятилась. Что за напасть? Эдак она весь дом разнесет.

– Цыц! – скомандовала я. Денниз от неожиданности замолчала. – Прости, я случайно! Ты так хорошо пела, вот и… Я, знаешь ли, в опере работала…

Чистая правда. Было дело. До того, как нашла место в лечебнице.

– …Там певцы всегда, когда распевались, просили им заговор для голоса нашептать.

– Ква!

– Не нервничай. Он совершенно безвредный. Ты посиди где-нибудь пару часов, поквакай хорошенько, – посоветовала я. – Как только связки дойдут до нужного состояния, его действие кончится.

Денниз покосилась на люстру, злобно прошипела:

– Ква!

Демонстративно стиснула зубы и зашагала прочь.

– Не хочешь, как хочешь, – я пожала плечами. – Мое дело – предупредить.

Заговор был изобретен директором музыкального театра специально для тех, кто халтурит на репетициях. Как попал под него – все. Ни спать, ни есть, ни говорить не можешь, зато петь хочется со страшной силой. И пока голос не зазвучит в полную мощь – не отпустит.

Обратно я неслась на всех парусах, молясь о чуде. Крикнув: «Это я!», влетела в комнату, поставила свой шедевр на стол и торопливо сдернула кокон. Чуда не случилось. Вместо сложной многослойной конструкции, которая еще пять минут назад была весьма оригинальным бантом, передо мной лежала кучка перьев. И тонкая веревочка, украшенная выжившими в половодье бусинами. Да уж…

Придется ремонтировать. И времени до конкурса осталось меньше часа…

Я протянула руку, чтобы рассортировать перья по цветам, но едва пальцы дотронулись до первого, как оно… раскрошилось. Второе постигла та же участь. Затем третье…

Что за безобразие тут творится?