Форс-ажурные обстоятельства - Валентина Андреева

– Охренеть можно! – выдала мне Ксюша и с облегчением вернула мобильник. Я поднесла его к уху, выслушала Наташкин лозунг о необходимости женской консолидации в части решения вопроса о норме потребления спиртных напитков на одну мужскую рабочую силу и удовлетворенно кивнула.

– Запиши обещанный мне номер телефона, – прошептала я одними губами, не отрываясь от мобильника, и для наглядности продемонстрировала желаемое действо рукой.

Девушка еще как следует не оклемалась от поучительной информации. Не глядя нашарила в сумочке какой-то листок, пощелкала своим мобильником и быстро нацарапала на листке цифры. Сунув конец ручки в рот, проверила правильность записи, удовлетворенно кивнула и добавила к ней еще что-то.

– Созвонимся! – сказала она мне и, помахав рукой, отправилась к переходу через проезжую часть на бульвар.

Я удивилась, положила переданную мне записку в карман и, перебив монолог подруги, заявила:

– Благодарю за службу! Объект направился к машине кружным путем. Пытается дурить голову. Действуем, как договорились.

Наташка угукнула в знак согласия и отключилась. Я опять заблокировала телефон и, не отрывая мобильника от уха, неторопливо пошла к метро.

Привлекательный молодой человек из «БМВ» сразу перестал брякать ключами и отправился следом за мной. Минут пять я стояла неподалеку от входа, время от времени кивая головой в такт несуществующему монологу и страдальчески закатывая глаза к небу – поддерживала иллюзию переговоров. Молодой человек упорно маялся у киоска с газетами и журналами. В отличие от Ксении, он и не подозревал о наличии у меня даже ограниченных умственных способностей. Во всяком случае, попыток спрятаться в толпе народа молодой человек не предпринимал. Рассчитывал, что мне и в голову не придет подозревать слежку.

Удостоив сыщика несколькими безразличными взглядами, я успела запомнить его на всю оставшуюся жизнь. Скорее всего, это и был Ксюшин жених, Буйков Тимур Георгиевич. Темные волосы, хорошая стрижка, тонкие, интеллигентные, но истинно мужские черты загорелого лица. Удачно подобранные очки, за которыми не видно глаз. И чувство собственного достоинства, перехлестывающее через край настолько, что его фигура выглядела неестественно в оживленной толпе народа, снующего как муравьи на субботнике. Он явно привлекал к себе внимание.

Воспользовавшись моментом, когда молодой человек отвлекся на вопрос плотно упакованной в брючный костюм этак шестидесятого размера дамы, я шмыгнула за палатку с фруктовым изобилием. Один и тот же ассортимент по всей столице. Такое впечатление, что одна и та же палатка постоянно и незримо перемещается в пространстве. Импозантный преследователь, отболтавшись от дамы, с удивлением взглянул на то место, где меня уже не было. И даже вытянул шею, надеясь, что несколько дополнительных сантиметров помогут ему вновь узреть мой неповторимый образ. Затем беспомощно и суетливо стал оглядываться по сторонам. Суета ему совершенно не шла, делала смешным.

Оттолкнув любопытного гражданина, пытающегося выяснить, как доехать до Курского вокзала, он рванул к входу в метро.

– Во, времена настали! – услышала я за спиной женский голос, но оборачиваться не стала. – Парень-то, картинка! «Эта» его гораздо старше, а за нос водит! Проучил бы разок как следует.

– Дак, может, и проучил. Потому и бегает, – откликнулся второй женский голос. Немного скрипучий.

Не слушая продолжения, я торопливо отравилась на заранее условленное место встречи с Натальей – маленький продовольственный магазинчик, где снова включила мобильник и проверила перечень входящих звонков. Как и предполагала, никто, кроме Наташки, мне не звонил. Но буквально через минуту раздался звонок от Ксюши. Я собралась с силами и с надрывом в голосе произнесла:

– Полина, давай обсудим твои проблемы позднее. У меня в метро мобильник барахлит, плохо слышно. Кроме того, тут со всех сторон толкают.

– Извини, Ирина, это Ксения, – неожиданно вежливо перебила меня Ксюша. – Я только хотела убедиться, что у тебя все в порядке.

– Ой, а я думала… А что у меня может быть не в порядке? Да я после тех двух стаканов «Мартини» в вагоне за радостное возвращение домой из Скандинавии нахожусь в состоянии постоянной и исключительной трезвости. Кстати, это норма моей жизни. Не терплю алкоголь, прямо как господин Кочнев.

– Кочнев его не терпит по особой причине, у него аллергия. Однажды кто-то по ошибке плеснул ему в чашку кофе ложку коньяка, так ему «скорую» вызывали. Майке с мужем очень повезло. Что бы в жизни ни случилось, не запьет! Ну пока!

Я так и застыла на месте, буравя невидящим взглядом обманчиво-розовые образцы мясных деликатесов.

Следуя за черным «БМВ» по другой стороне проезжей части Цветного бульвара, Наталья заметила Ксению, с остервенением отрывающую подкладку пиджака Шурика. Иномарка остановилась прямо перед ней. Водитель и не думал вылезать, чтобы помочь девушке занять место в машине. Казавшаяся врожденной интеллигентность была поверхностным покрытием и на манеры не распространялась. Он просто распахнул перед Ксюшей дверь. Но она не торопилась садиться, решительно направилась к ближайшей урне и с раздражением кинула в нее пиджак. Наташка успела сделать несколько правильных выводов. Первый – как мусорную урну не приодень, урной она и останется. Второй – «черный бумер» преследует по пятам не только она, но и неброская зеленая «пятерка», в которой сидит какой-то мужик. Замедлив движение, подруга остановилась немного впереди, дождалась, когда «БМВ», а следом и «Жигули», проехав мимо, свернут на Садовое кольцо, и только потом покатила за мной.

Скорее всего, Наташка преувеличила, рассказывая, как я, замерев на середине маленького помещения магазина, в невменяемом состоянии косилась на витрину с товаром, а два продавца и редкие покупатели с интересом косились на меня, гадая, давно ли меня выпустили из дурдома. Никто не угадал! Меня там еще не было. А когда подруга решила затмить собой витрину, я хорошо отточенным ранее взглядом упорно продолжала любоваться ассортиментом и сквозь Наташкину фигуру. Сама всего этого не помню, так что справедливо могу считать, что Наталья приврала. Кроме того, неизвестно, как поведет себя сама Наташка, после того как поделюсь с ней выводами. Нахмурившись, я мечтала только об одном – не позвонила бы Майка. Нет никакой готовности к разговору с ней. Пока. На всякий случай опять заблокировала телефон.

– Давай свернем в какую-нибудь подворотню, – миролюбиво предложила я подруге.

– Перестань корчить рожи! Твой нахмуренный лоб в сочетании с умильной улыбкой, сдобренной ангельским тоном, зрелище не для слабонервных. А я в данный конкретный момент очень слабонервная. Все время вижу булочку с завитушками. Зря не купила. Сейчас, если за ней вернусь, продавщица точно в такую же спираль скрутится. Жалко девку. И себя жалко. А зачем нам в подворотню?

Я молчала. На мой взгляд, достаточно красноречиво.

– Ир, ты ведешь себя так, что я начинаю верить в то, что посторонним людям «со стороны виднее». Не зря народ шушукался про дурдом.