Длинный - Алекс Войтенко

— Ну типа, да. Гроб с покойничком летает, и мертвые с косами стоят. И тишина… — и Длинный развел руками подражая Савелию Крамарову.

Леха, быстро-быстро начал креститься испуганно оглядываясь по сторонам и приговаривая: «Чур, меня. Чур, меня!»

— Да успокойся ты Лех, пошутил я. Нет там таких покойников.

— А какие есть? — осторожно поинтересовался Леха, подозрительно поглядывая на приятеля.

— А обычный. Мужик с бородой. Так пойдем?

— Не. Я на кладбище ночевать не подписывался. — Тут же пошел в отказ Леха. — Я уж, как ни будь здесь.

— Да нет там никакого кладбища. Пошли, не пожалеешь. Говорю же пошутил.

Приятели собрали все свои вещи, вытянули подальше на берег своё суденышко и не торопясь потопали вверх по склону. Леха всю дорогу приставал к приятелю, пытаясь вытащить из него, с чего бы это его потянуло на шутки, да еще на такие мрачные. Но тот все отбрехивался говоря, что скоро они дойдут, и Лепеха все увидит сам. Все же помня недавний разговор Леха несколько опасался и через шаг другой истово накладывал на себя крестное знамение. Подойдя наконец к заимке, Леха остановился как вкопанный и долго не мог поверить собственным глазам. Наконец приятелю надоело смотреть на изумленного приятеля, так похожего на выскочившего из норки суслика, и улыбаясь он подтолкнул его ко входу в жилище.

С мертвецом разобрались достаточно быстро. Как оказалось, мужчина, похоже предполагал свою скорую смерть и потому в сарайчике, куда они вынесли его труп, обнаружилась, давно приготовленная домовина, сделанная точно по росту и габаритам мужика. В ней же оказались и молоток с гвоздями, чтобы можно было забить крышку. Что приятели тут же и сделали. Правда с могилой не получилось, но решили, что пока достаточно и этого, и оставили домовину в сарае. Зверье не доберется, а позже, может удастся и похоронить. Чугуны, стоящие на плите, с каким-то варевом от греха подальше вынесли за пределы участка. Если вдруг набежит какое зверье сами все выковырнут и вылижут, а нет, так можно будет позже развести костер и растопив лед вывалить и помыть чугуны.

Пока же приятели обживали свое новое жилище. Растопив печь, с удовольствием обнаружили, что никакого трупного запаха в доме не наблюдается. Похоже мужик, помер в начале зимы, и дом выстудился раньше, чем он начал разлагаться.

Постель, находящуюся на топчане, вынесли на мороз, где перетрясли, из тюфяка выпростали все сено и заменили на свежее, благо, что сеновал был забит под самый верх. Дом основательно протопили, и, наверное, впервые с того дня, как покинули приют, смогли раздеться до исподнего и разогрев воды, от души помыться в тазу. Как оказалось, после того, как двор был расчищен от снега, в нем имеется даже колодец. Правда поднимать тяжеленое деревянное ведро с водой пришлось вдвоем, напрягая все силы, но зато даже водой они были обеспечены, и не нужно было мучиться, растапливая снег.

Как оказалось, в доме имеется даже небольшой погреб с запасами, нескольких видов солонины, небольшого бочонка с кабаньим салом, муки, нескольких видов круп и даже нашлась вместительная кринка с медом и пара таких же со смешанной с медом малиной и какими-то другими лесными ягодами. Корзинка с сушеным терном, и дикими яблоками, ароматные пучки мяты, чабреца, базилика. А когда в небольшом шкафчике возле разделочного стола обнаружилась килограммовая жестянка ароматного черного чая, Длинный решил, что их дальнейший путь потерял всякий смысл, во всяком случае до весны. Ну или до того момента, когда найдется человек, который вдруг решит объявить себя хозяином этих мест, и окажется сильнее приятелей.

Вскоре довольные и счастливые друзья, чинно рассевшись возле стола, с удовольствием пили густой черный чай с медом, даже не помышляя куда-то бежать и искать лучшей доли.

Глава 12

12

Утро, началось с расчистки двора. Все же за прошедшее время, снегу нападало столько, что до некоторых мест приходилось добираться, утопая чуть ли не по пояс. Пока Леха занимался завтраком, Длинный как раз и вышел навести порядок во дворе. Разгребая снег, он старался навалить его так, чтобы со стороны было трудно разглядеть находившуюся здесь заимку. Все же имелись некоторые опасения в том, что найдется кто-то, кто своим присутствием, разрушит такую славно подвернувшуюся идиллию. Чуть позже, он еще и спустился к Дону, чтобы прикопать стоящий там буер, но как оказалось, ночной снегопад, вполне справился с этим и без его участия. И сейчас не зная о том, что в этом месте, что-то находится, трудно было, что-то отыскать, если конечно случайно не наткнуться на него.

После вкусного завтрака, состоящего из свежезаваренного чая и наскоро испеченных Лепехой блинов, друзья занялись доскональным исследованием доставшегося им домика. Оказалось, что чуть в стороне от грубо сколоченного ложа, имеется еще одна, неприметная дверца, ведущая в совсем уж крохотную комнатку, которую с большой натяжкой можно назвать личным кабинетом хозяина. Дверь в эту комнатку была не слишком заметной из-за висевшей на вбитых в нее гвоздях шикарной меховой дохи. И потому открылась друзьям совершенно случайно.

Здесь, помимо письменного стола, покрытого зеленым сукном, причем явно сделанного мастером, а не сбитого из случайно подвернувшихся под руку деревянных плах, и изящновыгнутого стула, стоящего возле него. Находились два шкафа, стоящих возле стены. Один из них оказался доверху заполненным различной одеждой и обувью. Причем, что удивило больше всего, большая часть всей найденной одежды предназначалась скорее для светских салонов, а не для одинокой избушки расположенной на крутом берегу Дона. Здесь имелось пара фраков, смокинги, костюмы нескольких фасонов и расцветок, все это было сшито из прекрасного, приятного даже на ощупь сукна, и даже с виду казалось очень дорогим. Тоже самое можно было сказать и об обуви. Лаковые штиблеты, блестящие в свете керосиновой лампы так, что в них можно было увидеть свое отражение. Легкие мокасины из нежной замши, и кожаные сандалии хитро сплетенные из тонких полосок кожи. Все содержимое шкафа говорило скорее о том, что хозяин этого дома, скорее английский лорд, нежели простой охотник, неизвестно по какой причине отказавшийся от блеска высшего света, и закончивший свою жизнь, в одиночестве. Хотя помимо дорогих костюмов и обуви, непонятно зачем взятых в глухую лесную избушку, имелись вполне практичные охотничьи костюмы, сшитые и прочной парусины и кожаными вставками на коленях, локтях и седалище, с множеством карманов прикрытых клапанами, и двумя рядами газырей,