Венец проигравшего - Ярослав Коваль

— Это — похвала жене Сергея, которая безупречно устроила домашний обиход. Однако разве самого Сергея есть за что упрекать? Хорошо, когда мужчина увлечён войной и знает в деле толк. Вполне приличное занятие для мужчины.

— Позволь познакомить тебя с дамой, которая была чрезвычайно увлечена войной на протяжении всей своей жизни, — сказал я.

— О, так я имею возможность познакомиться с той самой Аштиа, о которой мне рассказывал Сергей? — одобряюще улыбнулась пленница.

— С Аштией, — поправила госпожа Солор.

Женщины оценили друг друга взглядами. Если это и был поединок, то такой же бархатный, как та сила, которой представительницы прекрасной половины умудряются сломить мужчину, ежели только хотят. И я едва ли способен был проникнуть во все перипетии этого молниеносного обмена ударами, хоть, может, его и вовсе не было. И, может быть, они просто так поприветствовали друг друга.

— Дамы, прошу к столу. А то угощения остынут. И мой повар расстроится.

— Не стоит расстраивать такого искусника. — Аштия сделала приглашающий жест, и я тоже, вслед за ними, занял место за столом, уповая, что лакомства и лёгкое вино снимут остатки напряжённости, которая ещё осталась между гостьей и пленницей. Они вели разговор осторожный, как походка сапёра. Но Аипери явно не видела в подобной манере общения ничего особенного. Причём, обращаясь ко мне, болтала по-прежнему свободно. Она интересовалась новостями, здоровьем моей жены и тем, собираюсь ли я всё-таки выменивать её на кого-нибудь.

— Обязательно выменяю, — улыбался я. — Не могу же, в самом деле, так долго издеваться над достойной дамой.

— Но не раньше, чем мы наговоримся всласть, — пошутила Аштия. — Я всё-таки хотела бы уточнить роль женщины в семье у тебя на родине, Аипери. Ничего, что я на «ты»?

— Всё хорошо.

— Замечательно. Так расскажи мне, пожалуйста, как у вас всё устроено? Ведь всем заправляют мужчины, верно? А женщина только распоряжается семьёй.

— Семьёй можно распоряжаться по-разному. Сергей очень хорошо смог мне это объяснить.

— Ох, лучше б он не вмешивался — со своими-то странными суждениями.

— Мне легче судить о своеобразии чужого уклада, я ведь имел удовольствие наблюдать два разных уклада — патриархат и относительное равенство, преобразовавшееся из патриархата. Уж наверное, способен сравнить то и другое с матриархатом.

— И всё-таки, думаю, мы с гостьей из другого мира скорее бы нашли общий язык, если б ты не помогал нам.

Я лишь усмехнулся, но подчинился, и их беседа стала чем-то вроде экзотической приправы к блюдам, действительно очень удачным и состряпанным в точности по моему вкусу. Женщины разговаривали о разном, подбираясь к важным вопросам с осторожностью рыбки, оценивающей, безопасен ли червячок, или всё-таки прячет в себе железную начинку.

Однако стоил ли результат таких предосторожностей? Беседы о семейном укладе показались мне неуместными, бессмысленными. Интересно, какая разница, в каком порядке жена усаживает за стол мужей и как она приглашает каждого из них в свою спальню? Но, наверное, смысл в этих расспросах есть, ведь Аштия, утомлённая долгой дорогой, не стала бы тратить драгоценные мгновения на пустую болтовню.

Интересно, в чём она успела разобраться? Однако узнать это я смогу лишь тогда, когда она сама захочет мне рассказать.

И, когда пленницу увели, сразу намекнул, что хотел бы услышать её выводы.

— Пока рано говорить о выводах. — Аше не удержалась от сочного зевка. — Ох, прости меня. Давай поговорим об этом утром. Хорошо?

— А с пленницей-то что делать? Имеешь какие-то указания на этот счёт?

— На кого собираешься её менять?

— У них в плену два моих офицера, как выяснилось. Хотелось бы их вернуть. Сперва я сомневался, можно ли её отпускать, но теперь понимаю, что у противника и без того уже должна быть обо мне исчерпывающая информация. И её возвращение к родным пенатам мне не повредит.

— Тогда действуй.

— Что — уже? Ты узнала у неё всё, что нужно?

— Всё. Всё, что могла. Конечно, всегда хочется знать больше и больше, но тут не поможет обычная разведка или опрос пленных, пусть даже самый подробный. Тут надо понимать расклад. Надо понять самую суть явления и происходящих событий. Думаю, что мне это вполне под силу. Как и тебе тоже.

— Самую суть чего?

Аштия задержала на мне взгляд, но, присмотревшись, я понял, что мысли её гуляют где-то очень далеко. О чём она думает — только ей известно. Но эти мысли были ей сейчас очень важны, очень дороги, и не стоило прерывать их ход. И требовать ответа бесполезно, настаивать на своём — пустая трата времени. Пока сама не решится, будет молчать.

— Я пока в растерянности, — наконец призналась она. — Однако разберусь. Обязательно разберусь.

— Время поджимает, — напомнил я. — Сейчас конец лета. До осени рукой подать, а в сентябре в здешних широтах уже бывает холодно. По ночам.

— Однако днём-то тепло.

— Днём тепло. Днём пригревает солнце. Но ты просто не представляешь себе, что такое холодные осенние ночи. Если ты даже и тепло одет, и закутался — а всё равно зуб на зуб не попадает. Здесь южнее, чем там, где мне пришлось сполна отведать этого на собственной шкуре… Поверь моему опыту, солдатам придётся несладко.

— Воину надлежит стойко преодолевать тяготы и лишения солдатской службы.

— Да, это, пожалуй, основная общая черта всех человеческих миров во Вселенной.

— И нечеловеческих тоже.

— Типа того. Вот только естественная убыль в рядах наших солдат увеличится. Здесь вам не тут, я уже не в Советской армии, где, если солдат помер от холода или голода, значит, он плохой солдат и в армию не годится. Аше, я всё думаю о том, что мы живём ради мира, а не ради войны. Мне поперёк горла любая лишняя смерть любого из моих людей.

— Думаешь, будто у меня другое мнение на этот счёт?

— Все имперские аристократы смотрят на солдат, как на ресурс. В первую очередь.

Моя названная сестра слегка подалась вперёд.

— Допустим даже и так. Но неужели ты всерьёз считаешь, что я сознательно стремлюсь затянуть эту кампанию насколько возможно? Действительно так считаешь?

— Не считаю.

— Да?.. А давай-ка начистоту! Шуточки ведь бывают с секретом. Зачем, как полагаешь, это вообще могло бы мне понадобиться?

— Хочешь допущение? Хорошо. Зачем бы это тебе? Ну, например, вспомнить молодость. Или, к примеру, устроить для дочери полноценный тренинг. Экзамен… Да ладно, я ж не всерьёз.

Сколько-то мгновений она сверлила меня взглядом, и, уверен, будь я, к примеру, её мужем, не ограничилась бы этим, запустила бы чем-нибудь в голову. Например, кубком. Но уж больно жест интимный. И так-то недопустимо, а уж в присутствии моей законной супруги, как сейчас… Наверное, именно её присутствие (мы втроём сидели за завтраком) и сподвигло Аштию действительно с ходу перевести всё в шутку.