Подпольная империя рода Амато - Эл Громов

с превеликим удовольствием, потому что карать таких, как вы — моё хобби.

— Мы заплатим, — хмуро отозвался Анатолий.

— Конечно, заплатите.

— Сколько?

— Я хочу половину акций с добычи алмазов в кимберлитовой трубки, которую вы нашли.

Старшие Звягинцевы взглянули на меня, как на полоумного, а взгляд младшего отражал всепоглощающий ужас.

— Но это слишком высокая плата за ту безобидную шалость…

— Насилие, побои и покушение на жизнь — это, по-вашему, шалость? — спокойно спросил я, но с такой интонацией, что у мужчин посерели лица от страха.

— Никто не собирался никого убивать.

— Девушка едва не утонула.

— Да не утонула бы она! — вскричал Анатолий.

— А ты вот утонешь. В отхожей яме. Киньте его туда, — велел я своим людям.

— Нет, нет, нет, стой! — завопил Звягинцев.

Мои люди уже направились к нему.

— Половина акций — ваша! — в отчаянии прокричал он.

— Оставьте его, — остановил я своих людей. — Значит, договорились, — одарил Звягинцева довольной улыбкой. — А теперь приведите себя в порядок. Скоро сюда приедет мой юрист, и мы оформим нашу договорённость.

* * *

Князь выразил крайнее довольство тем, как я справился с задачей. Правда, под фразой «решить проблему» он подразумевал — просто поговорить, максимум припугнуть и потребовать денежную компенсацию. Мой метод с отхожей ямой показался ему излишней мерой, но, узнав, что Амато теперь владеет половиной акции крупной компании Звягинцевых, отец милостиво изменил своё мнение и сказал, что из меня «выйдет дельный глава рода».

Но, не успели мы избавиться от одной проблемы, как судьба тут же подкинула нам другую.

Мы сидели в кабинете князя, и у меня было дежавю. Только на этот раз неприятный разговор шёл не с директрисой борделя, а с финансовым директором транспортной компании, принадлежащей нашему дому.

— С прибылью всё отлично, говорите, Евгений Викторович? — уточнил отец, обращаясь к тучному, лысому мужчине в очках, за стёклами которых блестел цепкий, пристальный взгляд умных глаз.

— В том-то и загвоздка. Рынок растёт, компания должна быть в плюсе, но её акции почему-то падают, владельцы массово продают их. Это совершенно не логично, не должно так быть, тут что-то не так.

— Полагаете, кто-то ведет целенаправленную атаку на активы нашего дома с целью выкупить их по дешёвке? — спросил я.

— Это разумная версия, — кивнул директор. — Акционеры поступают экономически нецелесообразно. И тут либо дело в том, что у них начались какие-то серьёзные проблемы с деньгами, причём у всех сразу, либо…

— Либо у нас появился враг, которого надо поставить на место, — закончил отец и многозначительно посмотрел на меня.

* * *

— Входите, пожалуйста…

Я вошёл в квартиру с хорошим, дорогим ремонтом. Миловидная женщина, хозяйка, провела меня в гостиную, предложила чай.

— Благодарю, но я бы хотел сразу перейти к сути дела, — сказал я, опускаясь на кресло, хозяйка села на соседнее.

— Да, конечно. — Женщина устремила на меня выразительные серые глаза.

— Вы продали акции нашей компании. Очень дёшево. Почему? У вас что-то стряслось? Понадобились деньги? Прошу прощения за столь неделикатные вопросы, Анна Дмитриевна, но я должен разобраться, в чём дело.

Женщина опустила взгляд. Руки её нервно теребили подол платья.

— Но ведь они могут прийти снова, если я… если я расскажу вам. Мой муж умер полгода назад, я вдова и кто же меня тогда защитит…

— Вы можете не беспокоиться, никто не причинит вам вреда. Я обещаю вам это. — Я на секунду накрыл её руку своей. — Вы говорите о тех людях, которым продали акции?

Она подняла на меня глаза и молча кивнула.

— Расскажите мне.

— Это было где-то пару недель назад… Их было трое. Пришли, позвонили в дверь. Я не ожидала ничего такого и… и впустила их. Они… они попытались выбить из меня согласие просто словами, а когда я отказалась… избили меня. — Анна зажмурилась и вновь опустила голову. — Я думала, меня убьют. Я была в ужасе.

— Никто вас не убьёт, всё будет хорошо. Вы можете назвать какие-нибудь имена?

Анна помотала головой.

— Я едва не померла от страха. Мне подсунули бумаги, я даже не читала их. Перед глазами всё плыло от крови и слёз. Я просто подписала и всё.

— А дальше?

— Они кинули пачку денег на стол и ушли. Я поклялась, что просто забуду этот случай, но сегодня явились вы.

— Вас больше никто не побеспокоит, обещаю вам.

* * *

Спустя неделю у меня состоялся долгий разговор с Яном. Когда он закончил, отпустил парня, попросил служанку принести кофе и сел переваривать информацию.

За прошедшие дни мои люди копали и накопали много интересного.

Анна Дмитриевна была единственной, с кем я поговорил лично, остальных поручил своим людям.

Прежде всего я велел выяснить, не возникло ли у бывших акционеров нашей компании каких-то чрезвычайных обстоятельств, которые вынудили их избавиться от акций. Мало ли, срочная операция или лечение, вопрос жизни и смерти, например. Или семейные проблемы. Всякое может быть. Если бы выяснилось что-то подобное, мы бы, конечно, успокоились, не запретишь ведь людям продавать то, что им принадлежит. Но чтобы продажи шли массовые? Сразу закрадывается нехорошее подозрение. И наши с отцом опасения оправдались.

Ян доложил, что все акции скупает некая консалтинговая группа «Ганеман и партнеры». Но самое интересное: они приобрели акции путём запугивания бывших акционеров, путём давления на них. То есть случай с Анной Дмитриевной повторялся с каждым из акционеров.

Ян рассказал, что большинство бывших держателей согласились сразу, как только прозвучали угрозы. А вот несколько человек показали зубы и поплатились за это. Один случай похищения и несколько случаев избиений. В итоге согласились все.

Теперь большая доля акций нашей компании принадлежит этой группе «Ганеман и партнёры». И мне это ой, как не нравится. Такой беспредел и прямо у нас перед носом. Нехорошо.

Не допив кофе, я отправился с докладом к отцу. Любопытно, за какой метод он будет на этот раз — решить проблему путём «переговоров» или же более радикально…

* * *

Высочайшее здание Санкт-Петербурга, бизнес-центр «Империя» поражал взгляд своей монументальностью. Монументальность в 105 этажей. Фасад имел ступенчатый контур, линии чёткие и резкие. Украшен строгими геометрическими фигурами. Плоская крыша заканчивается шпилем.

Те, к кому я собирался наведаться в гости, занимали последние этажи высотки.

В