У прокурора век недолог - Татьяна Полякова

— Есть еще одна: девчонку чем-то опоили, сунули в ваннуи инсценировали самоубийство. Но тут закавыка со временем. Действие развиваетсяслишком быстро. Акимов приходит, и через некоторое время он уже мертв. Отмомента его появления в квартире до смерти прошло примерно минут пятнадцать.

Далее приезжает Олег, буквально следом за ним ты, ну а потоммилиция, естественно. Допустим, убийца, покончив с Акимовым, направился всоседнюю квартиру. Но ведь нужно время, чтобы опоить девчонку, раздеть, сунутьв ванну, вскрыть вены и убедиться, что спасти ее не удастся. Даже если онпотратил на это двадцать минут, был твердый шанс встретиться справоохранительными органами.

— А если он все это время находился в квартире? И ушеллишь на следующий день, когда вся эта суматоха кончилась?

— Ну… возможно. Если у парня на редкость крепкие нервыили он попросту псих.

— У парня?

— А ты думаешь, женщина способна на такое?

— Не знаю. В квартире что-нибудь нашли?

— Ничего.

— И что думают работники прокуратуры? — вздохнулая.

— Голову ломают, естественно. При этом все большесклоняются к мысли о заказном убийстве. Но и здесь непруха: ничего особосерьезного в последнее время у нас не происходило, бог миловал, так что убиватьпервого зама прокурора области нужды не было.

— Невероятно, — покачала я головой.

— Да, история затейливая. Требуется твой совет: что мнеделать? Идти с повинной? Ключи и записка по-прежнему очень интересуют органы.Кажется, они считают, что это поможет им разгадать, кто убийца.

— Но мы-то с тобой знаем, что это не так.

— Мы — да, они — нет. Боюсь, придется их просветить.

— И они найдут убийцу?

— По крайней мере, будут знать, что этот след никуда неведет.

— Если тебе нужен мой совет, вот он — молчи. Ради себя,Славки и меня тоже. Я не хочу… в общем, ты поняла. — Поняла-то я поняла…Скажу тебе по секрету: в шкуре преступника чувствуешь себя неуютно.

— Не говори глупостей, ты не сделала ничего такого…оставим это. Скажи-ка мне вот что, жена Акимова…

— У нее алиби, — перебила Ольга. — Гостила уматери в районе. И мать, и ее соседка это подтвердили. От матери она выехала всемь, так что в городе в момент убийства быть не могла.

— Это точно?

— О господи, ты меня спрашиваешь?

— Мать это мать. А соседку уговорить нетрудно.

— Допустим, ты права, она зарезала мужа. А как ножпопал к твоей соседке?

— Понятия не имею, — пожала я плечами.

— То-то. Или она и ее зарезала?

— Но ведь кто-то их убил? — сказала я чуть ли не.с обидой.

— Точно. Боюсь, у нас мало шансов узнать, кто…Хотя… мнелюбопытная мысль пришла в голову, — усмехнулась Ольга. — Я кое-чтознаю, ты кое-что знаешь, возможно, еще кто-то что-то знает, но все молчат, укаждого на это свои причины. Если бы тайное стало явным…

— Об этом мы уже говорили. Я не хочу…

— Я тоже, — вздохнула Ольга. — И не хочу, итрушу, и совестно людям в глаза смотреть. Про Славку я уже просто молчу. Да унего инфаркт будет — жена, видите ли, решила помочь с карьерой… Карьера точнонакроется.

— Вот и помалкивай. В конце концов, убийство не нашедело, ты работаешь в отделе кадров, а я вообще на вольных хлебах. Слушай, тыверишь в гадание? — спросила я.

— В каком смысле? — не поняла Ольга.

— Ну, ты когда-нибудь гадала? На картах или на кофейнойгуще?

— А… конечно. Дальняя дорога, казенный дом. Один раз вМоскве на вокзале мне цыганка гадала, так золотое кольцо и стольник исчезли,как девичьи мечты. Да я тебе рассказывала, помнишь? В десятом классе учились…

— Помню я твою цыганку. Но ведь иногда что-тосовпадает?

— Может, ты лучше объяснишь, с какой стати тебязанимает гадание?

— Я случайно познакомилась с одной женщиной. Онапригласила меня к себе, я пошла, мы мило побеседовали, а потом она предложилапогадать на кофейной гуще.

— Где она живет? — нахмурилась Ольга.

— Неподалеку от “Ланы”..

— Знаю… как же ее…

— Нелли Борисовна, — подсказала я.

— Точно. Зарецкая Нелли Борисовна.

— Ты с ней знакома?

— Нет. Слышала много. Она объявление в газеты давала,народ к ней три года назад валом валил, тогда все вроде как помешались на всейэтой чепухе. Потом были проблемы с налоговой. В общем, сейчас к ней обращаютсячерез знакомых. От Юльки Самохиной муж ушел, вот она к этой гадалкеотправилась, узнать, вернется ли любимый?

— Ну и?

— Нагадала, что вернется. Так и вышло. А куда емудеться? Ни кола, ни двора, жить привык хорошо, а работать страх как не любит.Деньги, что с собой прихватил, кончились, возлюбленная к нему заметно охладела,и он к жене подался. Она тебе что, убийцу Акимова назвала?

— Нет. Но порадовала, что его на днях арестуют.

— Дал бы бог.

— Ты не поняла. Она мне об этом убийстве рассказала.

— Что? — нахмурилась Ольга.

— Лежит человек в прихожей, мужчина, блондин, у вассложные отношения, ну и прочее в том же духе…

— Но кто убийца, кофейная гуща умолчала?

— Мне и сказанного за глаза…

— Об убийстве Акимова весь город болтает.

— А у меня на лице написано, что его в моей квартирезарезали?

— У нее полно знакомых, город невелик, да и ты у насчеловек известный.

— Спасибо, — хмыкнула я.

— Что-нибудь еще? — поинтересовалась подружка,внимательно разглядывая мою физиономию.

— Нагадала мне большую любовь.

— Так это прекрасно.

— Она рассказала, как мы познакомимся, во что он будетодет и все это увидела в чашке с кофейной гущей.

— Надеюсь, парень красавец, умница и…

— Точно. Красавец, умница, и, кажется, я влюбилась.

— Ты это серьезно? — спросила Ольга, садясь рядом.