Обет на крови - Александр Тамоников

– Как вы знаете, Карл Густавович, у меня наладились неплохие связи с Кавказом. Помните, к нам приезжали представители фирмы «Лидер»? Им был нужен цветной металл. Что подразумевалось под металлом, вы знаете. Стрелковое оружие, которое мы удачно приобрели еще во времена вывода Западной группы советских войск. И все во время переговоров шло нормально. Кавказцы дали неплохую цену, взяли на себя весь риск, связанный с транспортировкой товара, как и транспортные расходы. Это вызвало у вас подозрение. Слишком уж сговорчивы оказались представители «Лидера», взяв на себя то, чего не должны были брать. Или брать, но взамен требовать снижения цены товара, что было бы естественно. Но они ничего не потребовали. Стало понятно, что дело не совсем чисто. И ситуация прояснилась только тогда, когда кавказцы объявили, что расплачиваться за товар намерены спиртом! Я ничего не путаю, Карл Густавович?

Цейман ответил:

– Продолжай! Пока ты говоришь о делах давно минувшего времени. Будь любезен, ближе к теме! Не убивай мое время и терпение!

– Хорошо, хорошо, но без данного предисловия я не смог бы объяснить своих дальнейших действий! Итак, от спирта мы отказались. Кавказцы уехали, чтобы вскоре вернуться, но уже с наличкой. Сделка состоялась, в честь чего на катере устроили банкет. На нем я и познакомился поближе с Доулетом, человеком, который входил в тройку главных представителей фирмы «Лидер». Меня заинтересовал спирт. Его качество, способы доставки сюда, в центр России, а главное – цена. Доулет все подробно мне рассказал. После чего кавказцы уехали, и после этого от них не было ни слуху ни духу. Естественно, фирма «Лидер» оказалась однодневкой, подставой, но люди-то, которые закупили оружие и которые имели доступ к спирту, остались же? Я начал их искать. Признаюсь, втайне от вас, потому что вы не одобрили бы мое решение вновь завязаться с кавказцами, тем более во время, когда началась вторая чеченская кампания. Я не нашел их.

Цейман, вертевший в руках дорогую авторучку, не выдержал. Бросил ее на стол, впившись тяжелым взглядом в помощника:

– Я же сказал, ближе к теме!

Ленский, продолжая лгать, ответил:

– Вот она и началась, главная тема, еще немного терпения, и вы все поймете. Как уже сказал, я не нашел их, но они нашли меня. И вот тут, признаю, я решил проявить инициативу. Доулет предложил большую партию спирта по десять рублей за литр. Спирта чистого, не какой-то там паленки, для здоровья человека, если принимать в меру, совершенно безопасного. По десять рублей за литр, вы понимаете? Если мы его пустили бы по тридцать рублей, сбив все расценки, то какую получили бы прибыль? Двести, а то и триста процентов. То есть на вложенные сто тысяч долларов – триста тысяч. И это могло стать только началом. Я изъял нужную сумму, втайне от всех изъял, тем более имел такую возможность. И уже через две недели мы должны были бы получить товар. А через три – деньги за его реализацию по нашей цене! Но... Доулет исчез. Я не знаю, куда он пропал с нашими деньгами, и уже хотел все рассказать вам и с вашей помощью отыскать этого Доулета или его соратников, но тут вы обнаружили недостачу, и это естественно, ведь я же не заметал следы. Разве мои действия можно расценивать как махинацию? Ведь я же хотел как лучше. Для всей организации лучше...

Цейман усмехнулся:

– А вышло как всегда! Так?

– Так!

– Значит, Дима, ты хотел принести организации пользу, а тебя кинули, как обычного лоха?

– Выходит, так! Но, клянусь, если вы предоставите мне свободу действий и окажете небольшую помощь, я не только верну эти 100 000, но и, найдя Доулетхана, заставлю его выполнить взятые на себя обязательства.

Казначей поднялся:

– Так, значит, Доулет скрылся от тебя?

– Да!

– А каким образом ты передал ему деньги?

– Через его представителя, у меня даже договор имеется.

– Эх, Дима, Дима, я думал, ты умней. Хочешь прямо сейчас встретиться с Доулетом?

А вот этого уже никак не ожидал Ленский. Он побледнел, стараясь понять, а не блефует ли старый еврей? Но нет, тот никогда не блефует, но что значит его последняя фраза-вопрос? Неужели...

Цейман повторил:

– Не слышу тебя! Мне вызвать Доулета? Он сейчас в Переславле, будто специально прибыл для заключения сделок с ребятами, как раз и занимающимися спиртом. Ты покажешь договор, по которому он обещал поставить тебе товар, его быстро доставят сюда. Вместе и поинтересуемся, почему он не выполнил обязательства, а, Дима?

Ленский понял, что проиграл. Проиграл вчистую! Дальше упираться не имело никакого смысла. Даже если в городе и не было Доулета, то он, Ленский, уже выдал себя с потрохами. Такой необходимой свободы, пусть всего на несколько дней, чтобы, обманув людей казначея, скрыться, ему не видать как собственных ушей. Вдруг мелко задрожав, Дмитрий ждал оглашения приговора. А он мог быть один – смерть.

Но Цейман, как ни странно, вдруг рассмеялся.

Ленский удивленно поднял голову, глядя на непонятно над чем смеющегося шефа. Тот оборвал смех, протерев платком глаза.

– Кого ты хотел обмануть, Дима? И зачем? Тебе мало платили? Свой червонец ты имел ежемесячно, и эту сотню мог за год свободно набить. Зачем ты пошел на воровство?

Помощник тихо произнес:

– Виноват!

Цейман повысил голос:

– Где деньги?

– У меня дома!

– Да? Там же делали обыск!

– Я надежно спрятал доллары.

– Позволь узнать, где?

– Последняя секция батареи на кухне изолирована от общего радиатора. В ней деньги.

– Хитро! Никто бы и не подумал искать их там! Молодец! Хоть в этом не разочаровал меня.

Ленский спросил:

– Что теперь будет со мной?

– Сам не догадываешься?

– Догадываюсь! И изменить ничего нельзя?

Дмитрий понимал, что задал глупый вопрос. Кому как не ему было знать, что крысятничество в среде, где он обитал, наказывается смертью. Но услышал то, от чего вздрогнул. То, чего не мог в принципе услышать! Но услышал, если, конечно, ему не показалось. Цейман спокойно проговорил:

– Ну почему же нельзя? Можно! При соблюдении определенных условий.

Нет, Ленскому не показалось. Казначей так и сказал:

– Можно!

Ленский поднял глаза на шефа, произнес, заикаясь:

– Раз, раз так, то я, я на все готов! Я...

Цейман перебил его:

– Ну, хватит мямлить! Приведи себя в порядок, пока я на минуту выйду. Можешь выпить, но немного, чтобы успокоиться. Нам еще предстоит обсудить кое-что!

Оставив еле живого от страха и от неожиданно полученного помилования Ленского, казначей вышел в прихожую, открыл дверь, позвал: