Таблетка от одиночества - Татьяна Луганцева

– Тут комнат предостаточно, я не обделен полезными метрами, не переживай. Как себя чувствуешь? – проявлял он чудеса заботы.

– Как сказать… не знаю.

– Понятно, иди, прими душ, а я принесу тебе завтрак в постель, идет?

– Я, случайно, не в сказке? За мной впервые так ухаживают.

– Правда? – удивился Юрий. – Ты достойна большего. Стань моей подружкой, и я буду ухаживать за тобой вечно.

– Свежо предание, да верится с трудом. Я помню про тычинки…

– О господи! – Юрий притворно закатил глаза к небу и пошел на кухню.

Вернулся он с подносом еды. Тала к тому времени успела постоять под душем и сидела на кровати все в той же рубашке.

– Юра, моя одежда не высохла, – пожаловалась она.

– Вот и хорошо, а куда ты собралась? Доктор прописал покой, вот и лежи.

– Но я не могу находиться у тебя! Это как-то неприлично…

– Я тебя не съем. Куда ты поедешь? Да, кстати, ты не замужем?

– Нет.

– Бойфренд?

– Глухо… – вздохнула она. – Хотя замужем я была…

– Вот как? – вскинул бровь Юрий. – И где он?

– Все на том же кладбище.

– Прости…

– Ничего… это уже случилось давно. Да мы с ним и жили как друзья, а не как мужчина с женщиной, – зачем-то призналась Тала.

– Как это? – оторопел Юрий.

– Так… – покраснела она, – он не мог по состоянию здоровья…

– И ты осталась с ним как верная супруга?

– Он изначально не мог… не смотри на меня так! Людей объединяет не только физическая близость, но и духовная! – вспылила она.

– А… ты живой человек?

– Живой… – хмыкнула она, опуская голову.

– Ладно… проехали! Не буду тебя больше мучить расспросами. Мне такая ситуация непонятна. Я знаю одно, что за тобой некому ухаживать, вот и оставайся у меня. Сегодня должна прийти домработница, мне дизайнер обещала. Между прочим, это она украсила дом твоими картинами, ты ее, наверное, знаешь – невысокая, полная брюнетка по имени Арина.

– Это моя подруга, – спокойно прокомментировала Тала.

– Вот и хорошо, увидитесь!

– Я вчера была в таком паршивом состоянии, что не заметила здесь своих полотен…

– Успеешь еще налюбоваться, – заверил ее Юра.

– Я не хочу тебя напрягать.

– А ты меня не напрягаешь, давай ешь, тебе надо поправляться, – кивнул он ей на поднос с едой.

Тала приступила к завтраку – яичница с беконом, салат, похожий на «оливье», кусок теплой пиццы…

– Все, не могу больше! Сейчас лопну! А ты молодец! Хорошо готовишь, – похвалила она его.

– Это не я, – смутился Юрий, – это все из магазина и ресторана.

– Понятно, когда есть деньги, можно найти выход из любого положения.

– Деньги, кстати, заработаны честным трудом.

– Я должна позвонить на работу, – вдруг вспомнила она.

– Обязательно позвони и скажи, что болеешь, а когда поправишься, неизвестно. Больничным листом я тебя обеспечу.

– Я не могу себе позволить долго отдыхать. Ты забыл? Я же теперь важный человек!

– Неделю я тебя отсюда точно не выпущу. А сам поеду в «Прогресс», ведь я обещал тебе помочь, а ты оставайся. На кухне еды достаточно, внизу есть кинозал. Вот телефоны ресторанов выездного обслуживания. Устройся поуютнее в кресле с бокалом горячего глинтвейна и жди меня как верная жена.

– Заманчивая перспектива, – усмехнулась Тала.

– Заодно встретишь мою домработницу, и не забудь принять лекарство.

– Слушаюсь, «заботливая мама»! – козырнула Тала.

Юра поцеловал ее в щеку на прощание и умчался. Тала же, блаженно улыбаясь, чувствовала себя словно в раю.

«Почему мне с ним так хорошо? Так не должно быть! Мне нельзя к нему привязываться… Я живу одна и рассчитывать могу только на себя. Не нужно привыкать, что в любой момент есть кому позвонить и попросить о помощи!» – внушала она себе, но эти плохие мысли перебивали совсем другие – безумно приятные, уводящие в мир эротических грез и фантазий.

Просто так лежать она не могла, поэтому, позвонив в свою аптеку и предупредив о своем отсутствии, спустилась вниз. Дом был очень уютным, хорошо спланированным, но каким-то необжитым, в нем не было души. Тала начала переставлять некоторые предметы интерьера, как считала нужным. Постепенно она добралась до кухни, где огромный холодильник и все шкафы были битком забиты продуктами. Тала вытащила кое-что, чтобы приготовить ужин. Но погреться с кружкой глинтвейна у домашнего кинотеатра ей так и не удалось. В дверь позвонили. Она сначала хотела затаиться и не открывать, но потом решила все-таки рассекретиться, вспомнив, что должна прийти домработница. Распахнула дверь и остолбенела. Прямо на пороге дома стояла Арина собственной персоной.

– А вот и новая домработница! – радостно проговорила та и осеклась, замерев на месте. – Ты?! Здесь?

– Да. А что? – ответила Тала, тряхнув головой и в то же время пытаясь натянуть полы рубашки Юрия на колени.

– Что ты здесь делаешь?! – выдохнула нежданная гостья, и ее щеки побелели от возмущения.

– Юрий – мой друг.

– Хотя, что я удивляюсь, ведь ты нарисовала его, следовательно, видела! Еще обманывала, уверяла: «Да это так, мужчина из мечты».

– Что ты на меня кричишь? Ты тоже не горела желанием рассказать, что мои картины попали прямо в самую точку!

– Вот так подруга! Тихая мышка! Ничего не скажешь! Хорошо устроилась… встретила богатого и красивого, и сразу не узнать. А как же твои моральные принципы? Что, уже у него в постели в его рубашке, ну и шустра ты! – злобно смерила ее взглядом Арина.

– Я не должна перед тобой отчитываться, но каждый меряет по себе, – ответила Тала. – Я вообще не понимаю, что ты себе позволяешь? Я же твоя подруга! Ведешь себя как ревнивая матрона! Ты не забыла, что вообще-то ты замужем, опомнись!

– Намекаешь, чтобы я не мешала незамужней подруге строить личную жизнь? – Арина опустила голову и смягчилась. – Ладно, прости. Мне просто он очень понравился, как говорится, «снесло крышу».

– Заходи в дом, я замерзла, – пропустила ее в дом Тала.

– Наводишь порядок? – обвела Арина глазами холл.

– Убиваю время, я ведь болею.

– А что случилось?

– Сотрясение мозга. – Тала поведала жуткую историю своего возвращения на землю из могильной ямы.

– Какой кошмар, – всплеснула руками Арина, – но все-таки скажи, на какой стадии ваши с Юрием отношения?

– Да ни на какой! Он мне просто по-человечески помог и оставил у себя. Ну, не гнать же человека с пробитой головой и в мокрой одежде?