Я прав - вы заблуждаетесь - Эдвард де Боно

Одним из основных элементов традиционной настольной логики является принцип взаимоисключения. Он целиком надуманный, но приносит пользу, когда мы имеем дело со статическими системами и системами символов. К реальному миру он подходит гораздо меньше, поскольку нечто может зависеть или не зависеть от того, как мы смотрим на это нечто, а также от обстоятельств момента. Несмотря на искусственность принципа, разум обладает естественной характеристикой, которая ближе других к противоречию. Речь идет о несоответствии.

В одном известном эксперименте (Брунера[14]) испытуемым предлагали быстро просмотреть колоду карт. В колоде имелись некоторые несоответствия, как, например, восьмерка червей черной масти. Как оказалось, некоторые испытуемые ощущали попросту физическое недомогание, когда натыкались на такие карты.

На первый взгляд наблюдается противоречие между концепцией несоответствия, согласно которому нечто должно в точности соответствовать ожидаемому, и концепцией широкой водосборной площади, когда все, что может быть «округлено» до определенного паттерна, принимается в него безоговорочно. На самом деле никакого противоречия нет. Широкая водосборная площадь имеет место до того, как мы вошли в паттерн. Множество различных входящих сигналов со временем стабилизируются в один конкретный паттерн. Однако коль скоро вход в паттерн произведен или паттерн пребывает в динамическом состоянии, любое малейшее отклонение будет немедленно зафиксировано. Это своего рода встроенный детектор аномалий.

Кто-нибудь рассказывает вам, как во время отпуска на Восточном побережье Шотландии он с восторгом наблюдал преодоление форелью высоких речных порогов. Вам немедленно хочется возразить, что это была не форель, а лосось, поскольку преодолевать пороги — характерная черта именно лосося. Иными словами, вам кажется, что человек использует ложный паттерн. Вам, кроме того, может быть доподлинно известно, например из справочника по рыбам, что форель не преодолевает порогов. В этом случае имеет место также несоответствие внутри паттерна, относящегося к форели.

На практике существует несколько типов несоответствия. Первый: «Это больше подходит, чем то». Второй: «Ничего из моего опыта не позволяет мне согласиться с тем, что вы мне пытаетесь доказать». Третий: «То, что вы утверждаете, прямиком противоречит моему опыту». Четвертый: «Предлагаемое вами логически невозможно». Еще есть тип, который делает ссылку на что-нибудь веское вроде законов физики (например, относительно утверждений, что некто придумал вечный двигатель).

В чем значение такого естественного явления, как распознавание несоответствия? В том, что коль скоро жесткие категории, абсолюты и дихотомии нашей настольной логики принимаются нашим восприятием (посредством языка и иными способами), встроенная система распознавания несоответствия включается с характерной для нее горячностью, что имеет последствия в худшем случае катастрофические, а в лучшем — нам поставят на вид. Если бы мы относились сравнительно равнодушно к несоответствиям и просто пожимали плечами или говорили бы «Ну и что?» или «Не имеет большого значения, что это не совсем так», тогда догма не казалась бы такой уж возмутительной.

Возможно, в эффекте распознавания несоответствий есть польза в плане выживания. Когда вы включаете паттерн и следуете ему, вам нужен механизм отключения. Вы видите желтую ягоду и пробуете ее на вкус, но неожиданно ощущаете горечь. Следовательно, вам нужен способ отказаться от исходной идеи. Вот почему борьба с крысами с помощью яда может быть делом таким непростым.

Возможно, в системных терминах несоответствие — это просто нестабильность в нервной сети, связанная с неспособностью стабилизироваться в установившийся паттерн.

Готовность имеет огромное значение и является ключевой частью поведения вышеописанной самоорганизующейся нервной сети. Я уже уделил внимание этому вопросу, когда описывал модель, но он достаточно важен, поэтому следует снова обсудить его уже несколько под иным углом зрения.

Представьте себе пляж, на котором загорают девушки-красавицы, лежа в полудреме на своих полотенцах. Группа осьминогов с очень длинными щупальцами тихонько вылезает на песок и подползает к лежащим девушкам. Осьминоги начинают осторожно щекотать некоторых девушек, но не настолько активно, чтобы хотя бы одна из них рассмеялась. Девушки, которых щекочут, готовы рассмеяться или, можно сказать, более готовы рассмеяться, чем те, которых не щекочут. Одной девушке повезло — ее пощекотали сразу два осьминога одновременно. Она завизжала и расхохоталась.

В более точной модели ее громкий смех привел бы к тому, что другие девушки воздержались бы от смеха (подавление). Кроме того, девушка сама стала бы осьминогом, который, будучи разбуженным, начинает щекотать своих соседей. Я хочу обратить ваше внимание на готовность рассмеяться. Имеются различные степени готовности, затем порог оказывается достигнутым и раздается смех.

Прибыв с опозданием на концерт юмориста, вы часто не можете понять, почему люди вокруг вас буквально катаются от смеха. То, что говорит юморист на сцене, не лишено юмора для вас, но не более того. Дело здесь в том, что до вашего появления в зале готовность смеяться у окружающих постепенно нарастала.

В нервных сетях мозга должно возникнуть возбуждение или активизация, чтобы нам прыснуть со смеху.

Нервный узел подвергается щекотанию со стороны других узлов посредством импульсов. Достигается пороговая величина возбуждения, после чего нервный узел переходит в активное состояние. Данный эффект часто именуют пороговым, и он характерен для нервных структур. Поступает сигнал, потом еще и еще, но ничего не происходит — затем неожиданно нерв оказывается полностью в активном состоянии. Термин «порог» позаимствован у простой аналогии. За окном вашего дома наводнение: ливень идет долгое время, и канализация не справляется. Внутри вашего дома идеально сухо. Уровень воды на улице растет. В вашем доме по-прежнему сухо. Однако как только уровень воды достигнет верхней кромки порога вашей двери, вода пойдет внутрь. И вскоре в вашем доме будет столько же воды, что и на улице.

В компьютерной технике и электронике мы привыкли проводить различие между аналоговыми и цифровыми устройствами. Такая дихотомия существует в рассматриваемой области знания. В аналоговых системах сигнал пропорционален входящему сигналу, так же как весы показывают ваш реальный вес. В цифровых устройствах сигнал воспринимается в виде последовательности нулей и единиц (включенное состояние и выключенное), словно имеется последовательность выключателей, каждый из которых может быть только целиком включен или целиком выключен. С цифровым представлением информации гораздо проще иметь дело, поскольку всегда есть возможность воспроизвести последовательность включенных/выключенных состояний. Это как если бы фотография состояла из множества квадратиков, каждый из которых может быть только целиком черным или целиком белым. Если бы вам было известно, какого цвета должен быть каждый квадратик, вы смогли бы воспроизвести исходную фотографию в любое время.