Большая книга ужасов. Millennium - Ирина Щеглова

– Ага, бегу и падаю!

– Тогда чего ты за мной ходишь?

– Я хожу?

– Нет, я хожу. Сама зачем-то поперлась за мной в поход, сюда залезла.

– Почему залезла?

– Потому что дверь закрыта. И влезть сюда можно только через окно. Или ты этот… инопланетянин.

– Щаз!

– Музыка… Слышишь?

– Ничего я не слышу!

– Может, потанцуем?

– Что ты ко мне привязался?

– Сама привязалась! Значит, я тебе понравился. Ты мне, кстати, тоже.

– С ума сошел? Катись отсюда!

– Не могу. Говорю же – болею.

– Иди! Дверь открыта!

«Там-та-там», – звала музыка.

– Красиво. Чего, танцуем? Жалко, что ты мертвая. Мы бы с тобой подружились.

– Никакая я не мертвая! Это вы сейчас все станете мертвыми. Все будете со мной.

– Слушай музыку! Ты когда ругаешься, с ритма сбиваешься.

– Никогда не умела танцевать. С Пашкой пыталась. Но он меня предал!

– Не предавал тебя никто. Это ты себя предала. Если любила, то твоя любовь у тебя и осталась.

– Откуда ты такой умный?

– Это не я умный. Это мне одна девчонка сказала…

– Он должен был остаться со мной. Сбрось его!

Комната вдруг наполнилась охами, вздохами и шепотками.

«Виноват! Он виноват! – выл голос. – Ненавижу! Всех! Убью!»

– Ты мне показалась другой…

Музыка начала затихать. Из коридора в палату шагнула Ирка. Валька опустил руки. Ленка смотрела на него зло.

– А какой? – Она глянула через плечо Поси на застывшего Кабанова, который все сталкивал, но никак не мог столкнуть обалдевшего Юрку со второго этажа.

– Такой же, как я. – Валька глянул в сторону. – Одинокой. Мне казалось, вдвоем нам будет хорошо.

«Ах!» быстро осыпалось по стенам, зашуршало по стертому линолеуму.

Лена отступила.

Мимо нее проскочила Ирка, схватила замершего Кабанова за край футболки, потянула к себе. Сашка безвольной куклой качнулся в ее сторону. Кривой перестал дрыгать ногами и коснулся ими пола.

– А ты один? – тихо спросила Лена, равнодушно глядя на перемещение ребят по комнате.

– Вроде да. Домой хочется.

– Ой, и мне так хотелось! Чтобы больше никого-никого! Только мама.

– Но еще две недели.

– Ага! Я когда поняла, что еще столько ждать… – Лена замерла, уставившись в глаза Поси. – А хочешь, мы с тобой вместе из окна выпрыгнем?

– Ээээ, – Валька беспомощно оглянулся.

– Или я могу таблеток добыть.

– Нууууу… Это… – вконец потерялся Пося. – Ты мне, конечно, очень нравишься. Но как-то… того… Я вообще-то жить люблю. А потом, – заговорил он уверенней, – маму расстраивать не хочется. Она у меня одна.

– Ты ее любишь сильнее, чем меня? – кокетливо уточнила Лена.

– Ты – это другое дело, – расплылся в довольной улыбке Валька.

– А у тебя сейчас никого нет? Ну… девочки.

– Откуда?

И тут Ленка кинулась ему на шею. Валька успел зажмуриться и втянуть голову в плечи. Кабанов болезненно дернулся, прикрыл щеки ладонями. Юрка в панике спрыгнул обратно в палату и резко, наотмашь отвесил Сашке хороший пинок.

Соловей подавился звонкой трелью и расстроенно замолчал.

– Вот! – крикнули в наступившей тишине. – Гляди, что твой отряд делает! Где ты в этот момент должна быть?!

На ступеньках административного корпуса стоял Кирюша с синей папкой под мышкой. Рядом Алена. Она тяжелым взглядом смотрела на дерущихся в палате мальчишек. Они стояли, вцепившись друг другу в грудки, покачивались, словно собирались на пару кинуться вниз. Услышав старшего вожатого, они отпрянули в разные стороны.

– А я чего? – сразу перешел в глухую оборону Юрка. – Я ничего!

И потянул к себе створку окна.

– Кабанов! – заорала Ирка, повисая на шее обалдевшего Сашки.

Пося стоял посреди комнаты один. Лены рядом с ним не было.

– Я, пожалуй, пойду отсюда, – похромал подальше от окна Юрка.

– А куда эта делась? – Валька заметно расстроился. – Лена? Лена! – Пося тоже вывалился в коридор.

– Понесла свое счастье на тот свет, – оторвалась от Сашки Зайцева – щеки у Кабанова опять полыхали, но теперь уже украшенные Иркиными поцелуями – она ухитрилась подвести губы красной помадой.

В коридоре грохнула дверь со стеклянной вставкой – расстроенный Кривой ушел.

– Алена! В чем дело? – возмущался на улице Семен Семенович. – Отбой был! Почему твой отряд еще не в корпусе?

– А чего ты тут делаешь? – отстранился Сашка от обнимавшей его Ирки.

– Тебя спасаю, – прошептала Ирка, снова прижимая к себе Кабанова.

Она его не любила, нет, но сегодняшний день ставил сильного, уверенного Кабанова в зависимость от Зайцевой, и ей это очень нравилось. В голове рождались идеи – как использовать свою власть.

– От кого? – все пытался высвободиться Кабанов, но из Иркиных объятий вырваться было не так просто. Если Зайцева что выбирала, то держала крепко.

– От чужой любви.

– Чего?

– Очень просто. На тебя оказалось слишком много претенденток.

– Кто это? – Сашкины глаза смеялись.

– Томочка с Кузей.

– Да пошли они.

– Они и пошли. Ночью к изолятору. И кое-что нашли.

– И что же?

– То, что оживило вашу покойницу. Ты договорился с покойницей, что она уберет с твоей дороги Кривого?

– Ой, ну, подумаешь!

Ох уж эти мальчишки, все-то у них «просто так» да «подумаешь»!

– Вот она и решила его убрать твоими руками. Ты только что Юрку чуть из окна не выбросил.

– Да ладно! – Улыбка сбежала с Сашкиного лица. – А ты?

– А я уговорила Посю подыграть ей. Алена рассказывала, что эта девица решила из-за любви помереть. И теперь всех, кто не любит, а врет, что любит, забирает к себе.

– И чего?

– Наш наивный Пося вроде как оказался к ней неравнодушен. Ну, сам подумай, в кого еще этот чудик мог влюбиться?

– И чего? – Сашка пребывал в состоянии блаженного одурения, поэтому мог только вопросы задавать.

– Он ее уболтал, она про вас и забыла. Сам-то ты где был весь день?

Сашка нахмурился. Он не помнил.

– Кажется, в отряде, – пробормотал он.