Оберег от испанской страсти - Дарья Донцова

— Вы родная тетка Рианатаны? Ведь так?

Я растерялась, поэтому машинально ответила:

— Да.

Нахалка продолжала:

— Лианатана, ваша сестра, давно скончалась. Апартаменты никогда не принадлежали другим людям, только семья де Гарсиа в них жила. Верно?

Вопрос снова адресовался мне, но я уже успела справиться с удивлением, поэтому вежливо, но твердо ответила:

— Информация верна. В этих апартаментах мои предки де Гарсиа де Кастильо поселились давно. А теперь соизвольте объяснить причину вашего визита.

Мужчина открыл рот, но Регина не дала ему высказаться.

— Риа все сделает ради Анечки. Девочки считают себя близнецами. В ваших хоромах полно дорогих картин, подлинников, они стоят таких денег, что закачаешься. Да хоть в холле посмотрите.

И тычет пальцем в полотно, которое на стене красуется. Несмотря на странность ситуации, мне стало смешно. Да, я владею коллекцией редких работ кисти великих мастеров, но есть и мусор. Что будет, если снять, допустим, вот это полотно?

Тиа показала на картину в дорогой раме, которая висела слева от больших, явно старинных напольных часов в резном деревянном корпусе.

— Ничего, — пожала я плечами, — останется пустое место и крюк.

— Вот именно, — кивнула хозяйка, — и еще след, потому что под творением рук Ханта[4] краска не выцвела. Тем, кто войдет в комнату, вмиг станет ясно: что-то отсюда убрали. Эсмеральдо не хотел делать ремонт, но и не желал, чтобы его многочисленные гости догадались: он продает живопись. Поэтому отец заказывал копию и водружал ее на место проданного подлинника. Тех, кто по-настоящему разбирается в живописи, единицы, остальные приходят в восторг, посмотрев на табличку с именем автора. Регина показывала на мазню, творение рук современного маляра, но ее спутники закивали, зацокали языками:

— О! Кустодиев!

Потом мужик стал снимать ботинки. Я ехидно поинтересовалась:

— Молодой человек, что вы собираетесь делать?

Он ответил:

— С порога видна стоимость жилья и какая у него начинка. Но мы обязаны дать официальное заключение по оценке апартаментов. Не хочу натоптать, поэтому вот обувь скидываю.

У меня в глазах потемнело.

— Что? С какой стати вы собираетесь производить сие действо?

— Нас Регина Львовна пригласила, — воскликнула женщина, — ее воспитанница Рианатана хочет взять в нашем банке крупную сумму под залог принадлежащей ей недвижимости.

Тиа хлопнула ладонью по столу.

— Я схватила телефон и сказала: «Считаю до трех. Немедленно уходите, или я обращаюсь в полицию! Риа здесь прописана без права на жилплощадь! Убирайтесь».

Они убежали, но Регина посмела вернуться, стучала в дверь, кричала:

— Впустите!

У нас приличный дом, соседи меня уважают как представителя древнего аристократического рода. Скандал — пятно на моей безупречной репутации. Исключительно ради сохранения своего честного имени я открыла дверь и велела:

— Немедленно уходите. Не испытывайте мое терпение.

И начался цирк! Баба стала умолять:

— Я хочу строить дом. Мечтаю помогать детям, у которых родители развелись и снова брак заключили. Я их у себя поселю, стану им родной матерью.

Я растерялась.

— Желаю вам успеха. Зачем вы ко мне явились?

Регина пустилась в объяснения:

— Денег нет. Риа может кредит взять под залог своих квадратных метров. Мой пансион начнет приносить доход, я погашу долг банку, с вашей квартирой ничего не случится.

Тиа рассмеялась.

— Она решила, что я дурочка, которая позволит себя облапошить. Уж не знаю, зачем сей пройде на самом деле деньги понадобились, но я в тот момент разозлилась и просто вытолкала ее вон. В буквальном смысле схватила за плечи. Никогда так ни с кем не поступала. Представляете, до чего меня эта особа довела? Де Гарсиа де Кастильо дерется, как базарная торговка! До сих пор стыдно. Хотела бы ту сцену забыть, да не получается. Так когда я ее вытолкала, Регина заорала:

— Я людей пришлю, они голову тебе открутят. Риа полной хозяйкой этих хором после твоей смерти станет.

Тианатана покраснела.

— Не очень приятная история, — заметила я.

Хозяйка схватила со стола салфетку и начала ею обмахиваться.

— Слабо сказано. А вот наконец и кофе с чаем. Татьяна, поставьте поднос на стол и удалитесь.

Тианатана наполнила мою чашку и сделала глоток из своей.

— До того случая я жила в плане безопасности весьма беспечно. Но после сменила входную дверь на стальную. Подключилась к пульту охраны.

Тиа взяла из вазочки шоколадную конфету и развернула фантик.

— Попыталась забыть про этот визит, однако не сразу получилось. Мебель в квартире антикварная, дубовая, она «живет», издает звуки. Лягу спать, какой-нибудь шкаф скрипнет, я подпрыгиваю на кровати: а-а-а, кто-то ко мне войти пытается, убить меня хочет!

Тианатана неожиданно рассмеялась.

— Поставила в спальне швабру, схвачу ее — и вперед. Палка со щеткой — отличное оружие! Анекдот просто! Увидит преступник даму в халате с «ленивкой» в наманикюренных лапках и лишится сознания от хохота. А я его шнуром от занавесок свяжу, в полицию сдам, медаль за храбрость получу. Потом я перестала нервничать, а мерзкая баба меня более не беспокоила.

Выйдя от Тианатаны, я позвонила в офис и, рассказав Димону о беседе, спросила:

— Как у нас дела?

— Народ к Ивану толпой идет, подарки несет, — засмеялся Коробков. — Вот думаю, наш с Лапулей презент боссу сейчас вручить или в ресторане?

— Лучше в ресторане, — посоветовала я, — надеюсь, никто из приглашенных не проговорился о празднике.

— Наши люди умеют молчать, — заверил Димон.

— Кто-то мог машинально ляпнуть: «Увидимся в восемь», — вздохнула я.

— Наши случайно не ляпают, — возразил Коробков. — Ты куда катишь?

— В офис, — объяснила я. — Кто-нибудь из членов бригады на месте?

— Один я сижу у компа, — протянул Димон, — Елизавета в Васюкине, Федор отправился к Пшенкиной, а! Михаила тоже нет! Может, тебе лучше поехать… э… куда-нибудь, чтобы вечером быть неотразимой на юбилее, о котором нельзя громко говорить?

— Зачем? — спросила я. — Отправлюсь в ресторан прямо из кабинета, платье-туфли в машине едут, утром их прихватила.