Драконья луна - Алан Ф. Троуп

– Хлоя, ты должна решить.

Она поворачивается ко мне, нервно поводит хвостом и беззвучно говорит:

– Я ничего не должна, Питер. Это ты должен убедить меня.

Я смотрю в ее изумрудно-зеленые глаза и восхищаюсь ее изяществом. Черты у нее тоньше, чем у сестры. Дрожь желания пробегает по моему телу.

– Что же сможет тебя убедить?

Хлоя бросает на меня гневный взгляд:

– Думаю, что у меня хватит сил сопротивляться своему желанию. – Она решительно выдыхает воздух. – Приведи хоть одну вескую причину, что бы я не делала этого.

У меня болит все тело. Я устал от разговоров. Если мне придется уйти, то лучше бы мне сказали об этом скорее.

– Значит, вескую причину? – рычу я, злобно бью хвостом по полу, встаю на ноги и возвышаюсь над ней. – А может, ты предпочла бы, чтобы я просто взял тебя силой, как поступил бы на моем месте любой из Людей Крови. Неужели ты думаешь, что смогла бы остановить меня? Я сдерживаюсь только потому, что хочу чего-то большего. И тебе смогу дать больше, чем кто-либо другой.

– И что же это?

– Настоящее общение, а не бездумное инстинктивное спаривание двух животных. Мне этого мало, Хлоя. И тебе тоже. Мы оба заслуживаем любви.

– Ты и в самом деле думаешь, что это возможно? Что мы можем полюбить друг друга?

– Да, я так думаю. И поэтому я здесь. Поэтому и ждал тебя. – От ее запаха у меня перехватывает дыхание, я хочу ее до боли. – Решай, Хлоя. Если ты просто хочешь жить семьей, как твои родители, скажи об этом, и ты свободна. Только поскорее, потому что, стоит мне задержаться, я за себя не отвечаю.

Хлоя качает головой:

– Разве ты можешь твердо обещать мне, что наши отношения сложатся лучше, чем брак моих родителей?

– Нет, не могу. Могу лишь поклясться, что приложу все усилия, чтобы они были лучше. И если ты

поступишь так же, думаю, у нас получится. А теперь, пожалуйста, Хлоя, либо иди ко мне, либо дай мне уйти.

Несколько секунд Хлоя просто молча смотрит на меня. Наконец она со вздохом наклоняет голову:

– Нет, я не хочу, чтобы ты уходил. Но только… – Она отступает на несколько шагов. – Это ты

иди ко мне.

Я делаю несколько шагов к ней. Еще один шаг – и наши тела соприкоснутся. Хлоя трется о меня шеей. Я жду ее следующего движения.

– Элизабет говорила мне, что впервые вы с ней занимались любовью в воздухе. Это правда?

– Да.

Она отступает, и на какое-то мгновение мне снова кажется, что я потерял ее. Но Хлоя ложится на спину на приготовленное ложе. Теперь мне виден ее нежный кремовый живот, ее самые укромные места.

– Что ж, а мы с тобой займемся этим здесь, – говорит она.

Я смотрю на нее и не двигаюсь, завороженный ее красотой.

– Иди же ко мне, Питер, – торопит она, – не только ты заждался.

Я бросаюсь на нее и погружаюсь в облако аромата, туманящего мой мозг. Больше незачем разговаривать. Мы оба так распалены, что нет необходимости в прелюдиях. Я врываюсь в нее. Хлоя содрогается и стонет, я рычу от счастья, оказавшись наконец в этой горячей тесноте. Она обхватывает меня передними лапами и вонзает мне в бока свои когти, да так, что брызжет кровь. Моя подруга бешено бьет хвостом, кусает меня за шею своими острыми зубами. Запах моей крови смешивается с ароматом корицы и мускуса, боль перетекает в наслаждение.

Слегка шокированный ее дикой страстностью, я реву, пытаясь высвободиться. О, мои мечты о том, что она в любви будет нежнее сестры! Нет, мне не ослабить этой хватки. Я наваливаюсь на Хлою всем своим весом, пытаюсь придавить ее к полу, подчинить себе, но она в ответ еще глубже запускает в меня свои когти. Она движется в бешеном ритме, запах становится все гуще, и мне ничего не остается, как только поспевать за ней.

Хлоя первой достигает оргазма. Она испускает вопль и прижимает меня к себе еще сильнее. Я присоединяюсь к ней через несколько секунд. Ничего не соображаю. Мое сознание занято только ощущениями. Они накрывают меня с головой.

Потом мы лежим без движения. Хлоя все еще держит меня в своих когтях, все еще сжимает мою шею зубами. Порыв ветра проникает в пещеру достаточно глубоко, чтобы коснуться нас своим холодным дыханием и унести некоторые из запахов, которые нас окутывают. Вдохнув свежего воздуха, я вдруг ощущаю боль. Откидываю голову назад, слегка повожу плечами, чтобы любимая отпустила меня.

На этот раз она не упорствует. Мы лежим рядом. Я ласково поглаживаю ее хвостом. Хлоя не то урчит, не то мурлычет, глаза ее прикрыты. Она гладит меня и, почувствовав кровь, усмехается:

– Это я сделала? – Она теснее прижимается ко мне. – Бедняжка!

– Ничего такого, чего я не смог бы залечить.

– Я знаю. Никак не ожидала, что так поведу себя. Не то чтобы я раскаивалась…

Я тоже ни о чем не жалею.

– И все же, – говорю я, отдав приказ своему телу залечить раны, – в следующий раз лучше «не рвать обшивку».

Устроившись поуютнее около меня, она пожимает плечами:

– Ничего не могу обещать, Питер. Я раньше ни когда этим не занималась. Откуда же мне знать, как я поведу себя в следующий раз? Тебе придется рискнуть.

Мы засыпаем рядом и дремлем, пока наши желудки не начинают урчать от голода. Хлоя садится, облокотившись на меня:

– Ты не спишь, Питер?

Не получив немедленного ответа, она бьет меня хвостом:

– Ты что, собираешься, как мой папаша и братья – лежать и ждать, когда женщина принесет тебе поесть?

Удар почти не чувствуется, и все же, приподняв веко, я ворчу:

– Не ожидал, что моя невеста станет будить меня шлепками.

– Вот и хорошо, – смеется Хлоя и шлепает меня еще раз, сильнее. – Я не хочу, чтобы ты считал меня скучной и предсказуемой.

– А настырной и надоедливой? – подыгрываю я.

Мне удается быстро сесть и прижать ее хвост к полу своим прежде, чем она успевает шлепнуть меня в третий раз.

– Так нечестно! Ты сильнее и больше! – Хлоя изо всех сил старается освободиться. Однако, сколь ко она ни извивается, моя хватка не ослабевает. Мы оба смеемся. – Ладно, ты сам напросился! – И она обдает меня свежей струей своего запаха.

У меня даже рот открывается от того, как быстро отзывается мое тело на аромат корицы и мускуса. Я немедленно отпускаю Хлою. Она с хохотом отпрыгивает от меня:

– Мама говорила мне, что с мужчиной справиться не так уж трудно.

Ее смех гуще и глубже, чем смех Элизабет, и в нем звучит неподдельная радость. Я улыбаюсь, невзирая на свое плачевное положение:

– Ну так кто ведет себя нечестно?

Моя подруга заливается смехом. Однако стоит мне только обнять ее, и она тут же перестанет смеяться. Но я вспоминаю о своем сыне, который остался дома. Мальчик никогда не просыпался один. Я встаю.