Рыцарь теней - Роджер Желязны

Юрт бежал рядом, по коридорам раскатывалось эхо. Вперед. Ужескоро.

Опять поворот.

И здесь я остановился. Коридор вел дальше, тропа — нет. Онасворачивала влево и упиралась в большую, окованную железом дверь. Я пошарилсправа от косяка, где должен быть крюк, нащупал его, снял ключ. Вставил вскважину, повернул, вынул, повесил на место.

— Мне тут не нравится, начальник, — заметилаФракир.

— Знаю. — Похоже, ты понимаешь, чтоделаешь, — сказал Юрт.

— Ага, — промолвил я и добавил: — До определеннойстепени, — поняв, что эта дверь открывается наружу, а не вовнутрь.

Я ухватился за большую дверную скобу слева и потянул.

— Может, все-таки объяснишь, куда мы пришли? —спросил Юрт.

Я шагнул назад. Тяжелая дверь скрипнула и повернулась.

— Это поразительно похоже на пещеры в Колвире подДворцом Амбера.

— Класс, — отвечал он. — А что за дверью?

— Очень похоже на вход в зал, где в Амбере помещаетсяОбраз.

— Еще лучше! Я, надо думать, обернусь струйкой дыма,если ступлю туда ногой.

— Ну, это вряд ли, — заметил я. — Прежде чемпройти Образ, я позвал Сухая, чтобы он на него взглянул. Никаких неприятныхпоследствий он не испытал.

— Наша мать прошла Образ.

— Верно. Если честно, я думаю, всякий истинный уроженецДвора Хаоса в состоянии пройти Образ, и то же с моими амберскими родственникамив отношении Логруса. Считается, что где-то в туманной глуби веков у нас былиобщие предки.

— Ладно, пойду с тобой. Там ведь можно повернуться и ненаступить на эту штуковину, так?

— Да.

Я распахнул дверь до конца, подпер ее плечом и заглянулвнутрь. Светящаяся тропа обрывалась в нескольких дюймах за порогом.

Я чертыхнулся и отпустил дверь.

— Что?.. — спросил Юрт, пытаясь заглянуть мнечерез плечо.

— Не то, что я ждал. — Я посторонился и дал емупосмотреть.

Несколько секунд он глядел, потом произнес:

— Ничего не понимаю.

— Я тоже, — сказал я, — но собираюсьразобраться.

Я вошел в комнату, Юрт за мной. Это был не тот Образ,который я знал. Вернее, и тот, и не тот. Очертаниями он в общем повторялистинный узор, но линии кое-где стерлись, исчезли, сдвинулись — а может,никогда и не были нанесены правильно. Обычно темное пространство между линиямилучилось голубоватой белизной, сами линии были черными — словно жизненная сутьушла из диаграммы и пропитала фон. По освещенным участкам пробегала мелкаярябь.

Но главное — другое: посреди амберского Образа никогда небыло огненного кольца вкруг мертвой, бесчувственной или заколдованной девушки.

А девушка, разумеется, могла быть только Корал. Я сразу этопонял, хотя лишь через несколько минут разглядел ее лицо за пляшущими огненнымиязыками.

Пока я смотрел, тяжелая дверь захлопнулась. Юрт долго стоялнеподвижно, затем произнес:

— Этот твой Камень явно в работе. Видел бы ты свое лицов его свете.

За бело-голубым сиянием Образа и дрожанием огненного кольцая и не заметил, что Камень тоже добавляет свою толику иллюминации.

Я сделал шаг вперед, и меня обдало холодом, как отпробужденного Козыря. Видимо, это один из Сломанных Образов, о которых говорилаЯсра, — узоров, на которых прошли посвящение она и Джулия. Значит, я водной из первичных Теней, где-то поблизости от Амбера. Мысли понеслись галопом.

Совсем недавно я заподозрил, что Образ обладает разумом.Очень вероятно, что разумен и Логрус — одно подтверждает другое. Впервые этамысль пришла мне в голову, когда Корал прошла Образ и попросила его перенестиее, куда следует. Он исполнил приказание, и вот где она оказалась. Без сознания— видимо, поэтому-то я не мог связаться с ней по Козырю. Когда она исчезла, яобратился к Образу, и тот, словно в насмешку, перенес меня из одного конца залав другой — видимо, хотел доказать мне, что все понимает.

А ведь он не просто разумен, решил я, заглянув в Самоцвет.Он очень и очень умен. В камне возникали картинки, они говорил, что я долженсделать. Так вот, в обычных обстоятельствах я бы этого делать не стал. Выйдя изстранного царства, сквозь которое вела тропа, я бы вытащил Козырь и попросилкого-нибудь меня отсюда забрать — или даже призвал бы Знак Логруса, и пока быони с Образом разбирались, благополучно улизнул через Тень. Однако посредиСломанного Образа в огненном кольце спала Корал… Настоящий Образ знал, что я еене брошу. Видимо, он понял что-то, когда она по нему шла, выстроил план ипридумал, как меня подловить.

Он хотел, чтобы я восстановил это его подобие, починил вотэтот Сломанный Образ — прошел бы по нему, неся с собой Камень Правосудия. ТакОберон вернул целостность оригиналу. Правда, ценою собственной жизни…

С другой стороны, король имел дело с Про-Образом, а это —лишь одно из отображений. И потом, мой отец начертил собственный эрзац-Образ счистого листа и выжил.

Но почему я? Потому что мой отец сумел создать новый Образ?Существенно ли, что я несу в себе отображение не только Образа, но и Логруса?Или просто я оказался под рукой и меня удалось принудить? Все вместе? Что-тосовсем другое?

— Что скажешь? — крикнул я. — Можешь ты мнеответить?

Живот пронзила резкая боль, голова пошла кругом — комнатазавертелась, расплылась перед глазами, остановилась. Я смотрел на Юрта черезузор, за спиной у него была дверь.

— Как ты это сделал? — завопил он.

— Это не я.

— Ох…

Юрт бочком двинулся вправо, пока не коснулся рукой стены.Держась за нее, он пошел по периферии Образа, словно боясь сделать лишний шаг всторону черных линий или отвести от них глаза.

С этой стороны я чуть яснее видел Корал за яростно пляшущимиязыками. Забавно. Нас ничто особо не связывало. Между нами не быловлюбленности, ни даже такой уж бешеной дружбы. Мы познакомились только третьегодня, долго гуляли — по замку, вокруг него и под ним, посидели вместе за столом,выпили и посмеялись. Может, познакомься мы ближе, выяснилось бы, что мы другдруга терпеть не можем. И все-таки мне с ней было хорошо и хотелось получше ееузнать. И еще я чувствовал определенную вину за то, что с ней сталось —как-никак, это и мой недосмотр. Иными словами, Образ держал меня за горло:хочешь освободить ее, изволь починить узор.

Пламя кивнуло в мою сторону.