Михаил Задорнов. От Рюрика до Ельцина - Сергей Алдонин

Славянами же стали те многочисленные племена и народы, которые не признавали рабства, продолжали славить своих богов! Славянские боги рабство считали грехом! Ведь славянские боги это не человекоподобные существа, а природные энергии. Это позже примитивные обыватели стали рисовать лешего этаким чудищем, а водяного превратили в мультяшечную кикимору. А в глубинные времена Золотого века человечества лешим называли силу леса.

— Значит, вы выбираете свободу.

— В Природе, созданной Всевышним, рабство не заложено. Разве орлы делятся на рабов и эксплуататоров? А муравьи создают себе богатство за счет других муравьев?

Именно славяне, продолжавшие жить на природе, земледельничать, заниматься добывательством: охотой, рыболовством, и сохранили язык прачеловечества!

Русом-варягом был первый князь, объединивший восточных славян, — Рюрик. И это было великим событием! Образовалась та Русь, которая более тысячи лет противостояла мышлению «Завоевал — поработи!». Так что низкий поклон тебе, остров Рюген-Руян.

Балтийское море, в отличие от южных морей, часто бывает свинцового цвета. Это цвет тревоги. Здесь почти всегда ветрено. Все в округе наполнено природной дрожью. Белые гребни волн бьются о халцедоновые скалы, словно каждая волна — это девятый вал. И впрямь — Буян! Вдали белеет парус одинокий. Как тут не вспомнить любимые с детства строчки: «Ветер по морю гуляет и кораблик подгоняет…»

Славянские лодьи, какими их увидел Николай Рерих

И кораблик этот — память о наших предках.

— Вы её храните.

— Надеюсь, что я не один.

Царствуй лёжа на боку!

Первое десятилетие XVII века в России принято называть Смутным временем. Это такое политическое ругательство. Дескать, избрали Романовых — и наступила благодать, стабильность, торжество закона. А между Романовыми и последним Рюриковичем — чёрная дыра. Такая концепция выгодна Романовым и потому необъективна. На самом деле в предромановские годы было много всякого. И войны, и политические интриги, и репрессии, и самозванцы, и народный бунт. Крестьяне пытались отстаивать свои интересы, и едва не сбросили крепостное право. Разбойники просто куражились на больших дорогах. Но и после избрания Романовых все эти явления не исчезли. Но появился царь — почти как в сказке. Первый из Романовых. Несколько лет назад мы беседовали с писателем Михаилом Николаевичем Задорновым об основоположнике рода Рюриковичей. Пришло время вспомнить и о первом Романове…

— Каким он был — первый Романов, которого принято считать нерешительным и слишком осторожным?

— В сказках у царей всегда вот такой облик — в стиле Московской Руси. Шапка Мономаха, золоченные бармы, много блеска и восточной роскоши. И, конечно, борода. Даже в карточной колоде русский монарх представлен именно в таком виде. Значит, эта эпоха запала в народную память, хотя и была не слишком длинной. Нет более точного учебника истории, чем сказки. В них остаётся стержень народного понимания истории. Первый из династии Романовых был классическим фольклорным царем. Царствовал лёжа на боку, передвигался чинно и медлительно, окружил себя роскошью и заморскими диковинками. Толстел. И при этом — сохранил державу. Был ли он марионеткой? Вопрос.

— У Вас нет на него ответа?

— Он мой тёзка. Его так и называли — Миша Романов. Ни одного другого русского царя уменьшительным именем не окликали. А тут скажешь «Миша» — и всем ясно, что речь идёт о первом самодержце из могущественной династии. Миша — значит, мальчишка, несмышлёныш, которого нужно водить за руку по лабиринтам власти.

В наше время его чаще величают по имени-отчеству: Михаил Фёдорович. Или — первый Романов. Такова была его миссия в истории — быть первым Романовым. Но в официальной романовской традиции XVII века его называли Михаилом Кротким. То есть — смиренным, компромиссным. Кротость — одна из главных христианских добродетелей. «Был царь молод, но был добр, тих, кроток, смирен и благоуветлив, всех любил, всех миловал и щедрил», — говорили про ранний, безусый период царствования Миши.

— Хорошо ли это?

— Далеко не всегда. Вообще, не следует обманываться насчёт искренней и истовой православной религиозности русских людей того времени. Ни одна церковь не устояла бы в истории без лицемерия. Лицемерие помогает не впасть в суицидальный максимализм. В Москве времен первого Романова церковных приходов было, кажется, больше, чем семей. Но евангельские принципы понимались на свой лад. Тут и большая политика, и вековые — еще языческие — традиции. И, конечно, интриги. И всё-таки кротость считали большим достоинством. И царь удостоился этого прозвища по праву. Хотя и войны при нём шли вовсю, и казни бывали. Но по характеру он был нерешительным, а потому и миролюбивым. Всю жизнь он нуждался в руководстве и получал его — в первую очередь, от родителей. Он считался мягким и добродушным правителем, даже к преступникам проявлял милосердие. При Михаиле было принято два закона, смягчающих наказания за уголовные преступления. Один касался беременных женщин, приговоренных к смертной казни — теперь их казнили только после родов, ребенка же отдавали родственникам. Второй указ касался фальшивомонетчиков. Раньше им заливали горло расплавленным железом. По новому закону их заковывали “в железа” и ставили на щеке клеймо “вор”. Жить стало лучше, жить стало веселее! Особенно — беременным преступницам и всем остальным ворам.

— А его действительно в свое время спас Иван Сусанин?

— Древние считали, что земля покоится на слонах. Эта версия до сих пор не подтверждена. Но точно можно сказать, что государства держатся на мифах. Мифы нужно беречь. В империи Романовых таким мифом был рассказ про Ивана Сусанина. Как было дело? Обратимся к официальной версии — на которой воспитывали всех Романовых.

В феврале 1613‐го польский отряд рыскал по костромскому краю в поисках Михаила Романова и его матери, инокини Марфы. Якобы они намеревались пленить или уничтожить реального русского претендента на московский престол. А, может быть, хотели захватить его, чтобы требовать выкупа. По легенде, которая передавалась из поколения в поколение в домнинском церковном приходе, будущий царь, узнав о приближении поляков, бежал из села Домнина и оказался на выселках, в доме Сусанина. Крестьянин попотчевал его хлебом и квасом и укрыл в овинной яме, забросав её головешками и горелой ветошью. Внимание: будущий царь прятался от врагов в компостной яме. Воистину, подвиг смирения! И колоритная деталь литературного повествования.

Поляки налетели на дом Сусанина и принялись пытать старика. Он Михаила не выдал. Найти его с собаками полякам не удалось: головешки перебивали человеческий запах. Охмелевшие враги изрубили Сусанина — и ускакали прочь. Михаил и выбрался из укрытия и, в сопровождении крестьян, отправился в Ипатьевский монастырь.

Это один вариант — не самый известный. Куда популярнее другой сюжет.