Китти - Дебора Чаллинор

С этими словами Сара поспешила прочь, придерживая рукой развевающиеся юбки. Проходя мимо, она преувеличенно ободряюще кивнула Китти и скрылась за дверью.

Китти сидела с кротко сложенными на коленях руками, надеясь, что ей не придется первой начинать беседу, но мистер Баллок хранил молчание. Наблюдая за ним из-под длинных ресниц, Китти видела, что он неотрывно смотрит на дверь, неловко положив руки на подлокотники. Казалось, что с того момента, как они остались одни, он совсем лишился дара речи и испытывал такую же неловкость, что и Китти. Оставалось только догадываться, куда подевался тот молодой человек, что философствовал здесь еще минуту назад.

Ни Китти, ни Саймон не произносили ни слова, и тиканье часов на каминной полке внезапно показалось оглушительным.

Спустя пару минут вернулась Сара. За ней следовала Ваи, которая, боясь что-нибудь уронить и высунув от напряжения язык, несла в руках поднос. На подносе стоял фарфоровый чайник, фарфоровая же сахарница, молочник и тарелка с ломтиками лимона. Шествие замыкала Ами, которая несла поднос с бутербродами, сдобными булочками и кусочками свежеиспеченного фруктового пирога. Когда Китти видела его в последний раз, пирог был еще целым. Интересно, сколько успели съесть девушки, оставшись без присмотра? Когда стол был накрыт, они удалились, но почти в тот же самый момент присутствующие в гостиной вполне отчетливо услышали их пронзительный смех. Сара нахмурилась, а Китти прикрыла рот ладонью.

— Хотите сандвич с салатом и горчицей, мистер Баллок? — спросила Сара, протягивая гостю тарелку с миниатюрными бутербродами, с которых была срезана корка. — Или, может быть, кусочек фруктового пирога? Он весь пропитан соком. Китти сама испекла его. Она отличная хозяйка.

Саймон попробовал всего понемногу. Был ли он голоден или просто не хотел огорчать хозяев отказом, Китти не поняла. Он обладал безупречными манерами и промакивал губы салфеткой после каждого укуса. Теперь, когда вернулась ее тетка, Саймон был счастлив возобновить беседу.

— Вы бывали в миссии Веймейта, мисс Карлайл? — спросил он.

Китти покачала головой и поспешно проглотила остатки пирога.

— Нет, не бывала, мистер Баллок, но я слышала, что она очень похожа на типичную английскую деревню.

— Да, пожалуй, — ответил молодой человек. — Надеюсь, что посаженные мною фруктовые деревья усилят впечатление. Я привез саженцы из дома и теперь с нетерпением жду, как будут расти и развиваться айвы и гранаты. А вот насчет некоторых овощей я сомневаюсь. Кажется, здесь не бывает таких холодов, как в Англии, а некоторым сортам, которые я уже посадил, просто необходима настоящая морозная осень. Наверное, мне не удастся получить урожай артишоков, спаржи и, возможно, даже, редиса. А вот в брюкве, пастернаке и репе я уверен. Они худо-бедно могут расти в местах с неярко выраженным тропическим климатом. Поля в Веймейте, засеянные пшеницей, весьма внушительны. Я не говорю уже о тех, на которых произрастают овес и ячмень. В картофеле и батате мы тоже недостатка не испытываем. Мистер Кларк весьма преуспел в обработке земли.

Он говорил и говорил без остановки, и у Китти начали слипаться глаза. К счастью, Саймон вскоре допил свой чай, сделав такой большой глоток, что ломтик лимона, плававший в напитке, упал ему на верхнюю губу. После этого он не слишком вежливо вынул из кармана жилета часы.

— О Господи! — воскликнул он. — У меня же назначена встреча с преподобным Уильямсом.

Китти с трудом подавила вздох облегчения.

Поднимаясь с кресла и беря в руки шляпу, Саймон сказал:

— Благодарю вас за чудесный вечер, миссис Келлегер, и очень вкусный чай. — Повернувшись к Китти, он добавил: — Приятно было познакомиться с вами, мисс Карлайл.

Теперь, когда он собирался уходить, Китти решила позволить себе немного расслабиться.

— Взаимно, мистер Баллок.

— Надеюсь, вы позволите навестить вас снова? — спросил молодой человек, не поднимая глаз на Китти.

— Конечно, заходите, — поспешила сказать Сара. — Обычно после обеда Китти всегда дома. Она прикладывает все силы, чтобы помочь девушкам в ведении домашнего хозяйства и духовном росте, но, я уверена, она сможет найти для вас время. В этом доме вам всегда рады.

Поклонившись, Саймон ответил:

— Благодарю вас. Всего хорошего, леди.

Сара и Китти проводили гостя до дверей и теперь наблюдали, как он удаляется в сторону берега.

— Какой приятный молодой человек, — произнесла Сара. — Уверена, преподобному Келлегеру он тоже понравится.

«Возможно, так оно и будет, — подумала Китти, только вот ее он совершенно не интересует. Как же объяснить все Саймону Баллоку, не оскорбив его чувств?»

В течение следующего месяца Саймон Баллок трижды навещал Келлегеров, хотя Китти старалась как можно вежливее объяснить тете Саре, что не считает мистера Баллока подходящей партией и что он, возможно, настроен вовсе не так романтично, как кажется Саре. Китти и впрямь так думала. Саймон был неизменно вежлив и с радостью рассказывал о своем саде, уроках или преобразованиях, произведенных им на водяной мельнице, но, несмотря на это, он держался как-то обособленно, словно хранил какую-то тайну, которой не хотел делиться ни с кем, и в особенности с Китти. Но Сара слышать ничего не хотела, объясняя поведение мистера Баллока тем, что он попросту робок и вдобавок не привык к женскому обществу. Кроме того, она говорила, что обещала своей золовке Эмили при первой же возможности организовать брак Китти. Потому что если та удачно выйдет замуж, крайне неприятная история, связанная с именем негодяя Хью Александра, окончательно и бесповоротно канет в Лету. В конце своей тирады Сара сказала, что обсуждать больше нечего, и выразила надежду, что Китти все поймет правильно. Китти понимала. В особенности то, что тетя и дядя являются ее опекунами, а посему имеют право решать, что она может, а чего не может делать. Сознание этого пробуждало в душе Китти смятение и разочарование.

Поскольку Пайхия была маленьким и уединенным поселением, визиты Саймона Баллока возбуждали живой интерес Ребекки Персел. Даже Джанна Тейт, которая не раз предупреждала Китти о том, что жизнь жены миссионера отнюдь не сахар, не оставалась в стороне. Миссис Уильямс, памятуя о невозможности сохранить что-либо в тайне в столь небольшом поселении, вообще никогда ничего не говорила. Китти всегда отвечала, что вероятность помолвки слишком мала, однако подозревала, что женщины считают ее попросту слишком застенчивой, чтобы обсуждать собственную личную жизнь. И все же она получала удовольствие от общения с Саймоном. В особенности ей импонировал его острый ум, который она находила весьма привлекательным. Но несмотря на это, Китти прекрасно понимала, что между нею и Саймоном не может быть ничего, кроме дружбы. У нее также возникло ощущение, что она оказалась в самом центре связанных между собой событий, неизбежно ведущих к развязке, которой Китти не в силах предотвратить.

Когда Саймон пришел с визитом в четвертый раз, Сара внесла беспримерное предложение о том, чтобы Китти и Саймон прогулялись вдвоем по берегу. Китти едва не упала в обморок, ни разу еще она не слышала из уст тети чего-то более невероятного.