Золотой дракон - Наталья Тихая

– Ну ответь, пожалуйста, мне очень нужно знать, – очень жалобно попросила я и умоляюще посмотрела на него. На бабушку, конечно, такое не действовало. А Фир, ну, это Фир, он же с нами не все время жил – приезжал наездами, и с ним у меня это раньше срабатывало, надеюсь, и сейчас получится, все-таки не мог же он за три года раскусить все мои хитрости.

Фир поерзал на покрывале, явно обдумывая ответ, тяжело вздохнул, видимо что-то решил, так как во взгляде проскользнуло смирение с уготованной участью подопытного мышонка, и кивнул. О, отлично, значит, можно у него полностью прояснить этот вопрос.

– А это что, действительно так хорошо, что все туда ходят? Нет, ну я понимаю, что там происходит, но неужели, это так здорово, что все ходят и делают это? Как-то со стороны, это не очень смотрится, – вспомнила я рассказ Луники и картинку, представшую мне в комнате Фира. – Противно, шумно, и как-то неправильно, наверно.

Те девушки, которые там с тобой были, сказали, что они тебя объезжали. Почему объезжали? Объезжают же только диких лошадей, ты что, сопротивлялся? И почему одни говорят, что им понравилось, а другие, что нет, и что больно? – меня прорвало на вопросы, пока Фир не передумал отвечать. На свою скромность и неудобство я плюнула. Любопытство подавило все остальные чувства.

А эльф во все глаза смотрел на меня, открыв рот, его щеки, уши и шея покрылись красными пятнами.

Он уже сам не рад, судя по его реакции, что согласился ответить. Потом он взял себя в руки, и все-таки попытался ответить мне:

– Ох, Кьяра. И как тебе все объяснить? Но ты права, проверять пока тебе не нужно. Давай я попробую тебе объяснить в общих чертах, а ты потом задашь вопросы, если останутся. Понимаешь, когда кого-то любишь, то очень приятно прикасаться к любимому и его, или ее прикосновения, тоже очень приятны. С поцелуями та же история. А кто, как и кого целует, это уже кому, что нравится. И… – запнулся эльф, явно подбирая слова, – …сам… процесс… со стороны… может… выглядит… не сильно красиво и приятно… но… для тех, двоих, – тут он запнулся, видимо, вспомнил, что их тогда в комнате было не двое, – участвующих… это все равно… им… нравится, и остального для них не существует, – уже быстро закончил эльф.

Я недоверчиво посмотрела на Фира. Как-то мало верится, что все это делать приятно. Видимо, Фир понял мои сомнения теперь, потому, что, улыбнувшись, сказал:

– Ну вот смотри: вот меня ты же любишь…

– Да, но тебя нигде там целовать не буду, – поспешила ответить я.

Фир покраснел, отвел глаза и ответил:

– Не перебивай, пожалуйста… Любишь. И на руках у меня тебе тоже нравится сидеть, и слушать сказки, и легенды вечерами. Ведь так? И целую я тебя на ночь всегда, и ты тоже меня, и у тебя не возникало мысли, что это неправильно и противно. Ведь так?

– Ну да, – шепотом ответила я, после того вечера в деревне, когда Фир меня вроде как потерял, я теперь опять слушала любимые легенды, и почти всегда засыпала на руках у Фира. Теперь это казалось опять правильным, и не было неудобно. Будто тот случай разрушил все сомнения. – Мне нравятся сказки, и на ручках у тебя всегда тепло, уютно, и мягко сидеть. Да и если ты на ночь поцелуешь, то кошмары не мучают, и точно хорошие сны сниться будут, – улыбнулась я.

– Вот уж не знал, что так на тебя действую. Но принцип ты поняла со мной, а вот представь, например, села бы ты на руки к… – тут эльф задумался, – …к сыну кузнеца из деревни, и целовать захотела бы, ну, или к тому же Кедавру?

– Не-ет, ни за что. Мне к нему даже подходить не хочется. Бр-р…. Фир…. как такое может в голову прийти? А Кедавр, ну он же чужой, что мне у него на руках делать-то?

– Ну, вот видишь, одни и те же действия, а разные ощущения.

Я задумалась, ну да, он прав, но неужели я кого-то полюблю настолько, чтобы делать с ним такое. А как же Луника говорила, что это больно, и почему, если больно, то как это могло понравиться Ульяне? Вопросы роились в моей голове, я их и озвучила.

– У девушек больно может быть в первый раз, и то, не обязательно, – у Фира опять покраснели уши, и он смутился. – Но потом всегда – только приятно… по крайней мере, должно быть.

– Получается, что те две девушки, которые у тебя тогда в комнате были, они что, в тебя влюбились настолько, что ты им стал приятен?

– Ох, Кьяра, умеешь же ты задавать вопросы. И с каждым годом на них все труднее и труднее отвечать… Понимаешь, иногда… для самого… процесса… просто достаточно симпатии… и… знаний…. А эльфы… ну… они долго живут… и много знают… ну и красивые… вот… к ним и обращаются… многие женщины… с предложениями… сходить… на сеновал!!! – выдавил, наконец, Фир. Этот разговор ему явно давался с трудом, и не сильно нравился.

– Ага, но ты же тоже эльф, значит, тоже все умеешь и знаешь?

– Да, – закрыв глаза и опустив голову, ответил эльф.

– И ты тоже принимал приглашения? – хотя, чего я спрашиваю, видела же.

– Иногда, я тоже так поступаю, но это не потому, что мне кто-то настолько понравился или я влюбился, просто это… нужно делать мужчинам, иначе все мысли у них становятся только об этом, да и вредно мужчинам долго обходиться без… походов на сеновал, – все еще не поднимая головы, ответил Фир. Наверно, ему так было легче со мной говорить.

– А девушки, им тоже нужно?

Фир все-таки посмотрел на меня.

– Нет, Кьяра, девушки более сдержанны. Хотя, могу точно сказать – влюбленные девушки ведут себя так же, как и некоторые мужчины.

Но потом вдруг посмотрел на меня и строго сказал:

– Но, обычно, к нам подходят или вдовы, или замужние дамы, невинные приличные девушки, вроде тебя, не ходят к мужчинам до свадьбы с такими предложениями, да и после свадьбы – не ходят, им достаточно своего мужа, ты меня поняла, Кьяра, никаких самостоятельных проверок. Если будут вопросы – ты всегда можешь подойти ко мне и спросить, и обсудить.

– Да, Фир, я поняла, спасибо, что рассказал, – шепотом ответила я. Теперь, мне это все нужно было обдумать, да и стало как-то неудобно перед Фиром.

– А расскажи-ка мне, Кьяра, где ты столько всего узнала? Кто тебе все это так рассказал? Помню, на острове такому вот, точно не учат. Или ты тогда, в таверне, не впервые все это увидела?

Говорить не хотелось, было как-то неудобно совсем, все-таки не моя тайна, но я так понимала, что эльф не отстанет, пока все не выяснит, и пришлось все рассказывать. Правда, я взяла у Фира обещание, что он больше никому не расскажет.

– Ну, помнишь, когда мы были на ярмарке, ты ушел к кузнецу… – ну я и рассказала все, о чем мы говорили с Луникой, и что рассказывала нам Ульяна. Фир еще раз попросил меня, впредь, если будут вопросы, лучше у него спросить. И самой ни в коем случае не проверять.

Утром проснулась я от стука в дверь, и следом в комнату влетел Фир, уже весь такой бодренький и отдохнувший, и самое главное, одетый как-то совсем странно. Он сейчас чем-то напоминал тех горожан из цирка, правда, одежда была подобрана гармонично и все сочеталось по цветам, да и фасон был поскромнее, но все равно в таком виде я Фира не видела, с меня даже сон полностью слетел.