Тайна острова Уали - Дмитрий Симонов

Когда ураган утих и угомонилась бушующая стихия, с корабля спустили шлюпку, которая долгое время кружила вокруг места трагедии, разыскивая товарищей, но никого не найдя, ушла на корабль».

— Подожди, а откуда ты про все это знаешь, Стефан? — удивился Израэль Пирс. — И вы, милорд? Вас же там тогда не было?

— Да говорят же тебе, знакомый моряк рассказал! Перед тем, как сам пошел ко дну! — сострил Слим Крейг.

— Какие еще такие моряки! — возмутился Израэль Пирс. — Что за бред! Это ложь, кроме нас, там никого не было!

— Но дело-то так было, Израэль? Или я все это выдумал?

— Именно! Именно так! Все тютелька в тютельку! Я сам в подзорную трубу смотрел. А что за моряк, кто он, как его имя?

— А это вы узнаете, когда привезете мою дочь, он здесь, с нами! — оборвал разговор лорд Бедфорд. — Скотт, готово письмо?

— Да, вот оно! Держи, Пирс, отдай его Рею Моррису, и пусть он все выполнит, как написано!

— Слушаю, капитан Скотт. — Пирс угодливо поклонился, изобразив на лице отвратительную глумливую гримасу.

Увидев это, Слим Крейг и Бенн Селдон начали громко хохотать противными голосами.

Пиратов заперли, связав Скотту руки, и поставили у кладовой часового.

— Нет ли какого-нибудь подвоха в этом послании? От Скотта этого можно ожидать, — спросил Стефан Уизли. — Что в письме, Пирс?

— Я его не читал, на, сам посмотри, — сказал Пирс, протягивая письмо.

Лорд Бедфорд взял письмо из рук Пирса, тщательно прочитал его:

— Я не вижу никакого подвоха.

Стефан надел рыжий парик, сунул за пояс два пистолета, нацепил саблю, и они полезли в пиратский бот. Пирс был полностью безоружен. С ними поехало еще трое вооруженных лесорубов. Остальные навалились на корму бота и столкнули его на воду. Подхватив легкий бакштаг, бот двинулся по направлению к «Кортеге».

Надо, однако, заметить, что к тому моменту Катарина заняла в обществе пиратов весьма высокое, даже, можно сказать, уважаемое положение. У нее была большая каюта, пусть не капитанская, но просторная и светлая, ее хорошо кормили, и даже приставили к ней слугу, захваченного в плен негра, который совершенно не говорил по-английски, но, казалось, понимал, что от него требовали.

А добилась она этого благодаря своей скандальной репутации, которую приобрела в результате странного случая, происшедшего полгода назад на острове Уали, накануне прибытия на Ямайку.

Почти весь экипаж во главе со Скоттом рыскал по острову в поисках затерянного на нем тайника Ретта. На корабле оставалось восемь человек, которые, невзирая на проливной дождь, днями напролет, пользуясь отсутствием начальства, предавались неумеренному пьянству, запрещенному на корабле еще самим Реттом, это правило поддерживал и нынешний капитан. Видимо, только по этой причине и могла произойти подобная история.

Когда последние капли дождя еще барабанили по крыше камбуза, а огненные всполохи зарниц уже пересекли залив и уходили в глубь острова глухими раскатами грома, Катарина вышла на палубу. Ей нравилось прогуливаться в темноте перед сном. Особенно после дождя. Ночная мгла окутала океан, и темнота показалась ей настолько густой, что очертания предметов, неясными силуэтами проступающие сквозь ночной сумрак, видны были с большим трудом. Огненные вспышки, на миг освещавшие судно, вовсе не освещали, а скорее мешали глазам, ослепляя их, привыкнуть к темноте.

В промежутках между вспышками Катарина заметила неясный темный силуэт, приближающийся к ней. Ах да, это Пит, один из канониров, похожий на гориллу, довольно неприятный тип, да вдобавок не очень трезвый! Подойдя к девушке, он внезапно набросился на нее, пытаясь обхватить своими огромными, как у павиана, волосатыми лапами, несмотря на то, что Катарина изо всей мочи лупила его кулаками в грудь Он же, напротив, обняв за талию, прижимал ее к себе.

— Ретта нет, милашка, и никто не помешает мне обнять тебя. А если будешь умницей, то и расцеловать.

— Фу, как противно! — отталкивала его испуганная девушка.

Катарина стала отбиваться от него руками и ногами, но пират, обладавший невероятной силой, крепко удерживал ее в своих объятиях.

Крепко поцеловав ее в самые губы, он наконец отпустил свои сильные руки.

— Негодяй, мерзавец, животное, — гневно зашипела на него девушка, удаляясь в свою каюту.

Но тут произошло невероятное событие, впоследствии поразившее всех и вызвавшее самые разные и самые нелепые толкования.

Катарина увидела, как вдоль борта промелькнула чья-то тень, и обернулась. Тень, слегка прихрамывая на правую ногу, поравнявшись с пиратом, остановилась подле него, застыв в угрожающей позе. Канонир от страха, мутным взглядом смотря на тень, начал что-то бормотать себе под нос, молитву ли, а может, с его уст сорвалось бранное слово, не разобрать, но только в следующее мгновение судно качнуло на волне, моряк поскользнулся и, перелетев через фальшборт, плюхнулся в воду. Катарина, у которой все это происходило на глазах, явственно видела, как именно загадочная тень слегка толкнула его плечом и швырнула за борт. Шкипер Гарри Уилсон, который тоже это видел, даже вскрикнул от изумления. Утопленник, у которого от страха из головы сразу же вылетел хмель и пьяная спесь, не дожидаясь пока акулы отожрут ему наиболее уязвимые места, стал громко орать и звать на помощь. Испуганный и мокрый бедняга пытался вскарабкаться по мокрому от дождя, а посему склизкому якорному канату и от ужаса вопил, что было мочи.

Все кинулись на бак вытаскивать его. После того как ему кинули веревку и втащили на борт, он рассказал невероятную, но тем не менее устрашившую всех историю, как это произошло, но ему не поверили.

— Да ты пьян, как мадагаскарская свинья, сам и свалился за борт, — пробежал по палубе недобрый, язвительный, но, однако, настороженный смешок.

— Ей-богу, дело было именно так, как я рассказываю, — клялся испуганный пират. — Что это Катарина меня, что ли, толкнула? Она была на другом конце корабля.

Все повернулись к удивленной девушке, которая подошла к столпившимся вокруг мокрого моряка пиратам.

— То-то, будешь впредь знать, собака, как руки распускать. Это тебя Ретт наказал! И мне сдается, что поделом! — отвернулась она и пошла прочь.

Эту историю еще долго обсуждали на корабле. Но Катарину с той поры стали сторониться, даже немножко побаиваться. После этого случая пираты шарахались от нее, как от прокаженной, думая, что призрак капитана ходит за ней по пятам, а уж кого-кого, а Ретта они побаивались даже мертвого!

Катарину это забавляло, изредка демонстративно она поднималась на бак, где моряки любили собираться выкурить трубочку-другую и послушать морские байки. Стоило ей подойти, как компания, сидевшая на баке, перемещалась на квартердек или на шкафут, подальше от девушки, а то и вовсе исчезала в кубрике, куда она никогда не заходила: там было слишком людно и дурно пахло.