Огонь давней любви - Дэни Вейд

Жар его тела и горячей воды открыли для нее совершенно новое состояние. Он прижался к ней уже твердым членом. Она подалась ему навстречу.

Как удавалось ему доставлять ей такое удовольствие? Всего прикосновение, взгляд, и ее уверенность в себе вдруг сказочно возрастала. А может, ее переполняли собственные желания, не оставляя места застенчивости. Как хорошо, как приятно чувствовать себя свободной. И не бояться сделать что-то нелепое или глупое.

Тяжелые ладони ласкали грудь, и по телу Эйвери расходились волны томления. Соски затвердели и жаждали прикосновений. Люк играл ими, распространяя импульсы желания по всему ее телу. Как она сможет прожить без его прикосновений? Он точно знал, когда нежно дразнить, когда настойчиво продвигаться вперед. Его тело вздымалось и изгибалось вместе с ней, кожа, почти сливаясь, скользила по ее влажной коже. Он был не в силах оторваться от нее. Все ее существо вдруг стало сверхчувствительным, ощущая каждую капельку влаги, бусиной стекавшую по коже, каждое содрогание груди и каждое его неистовое движение внутри. Удары становились короче и чаще, стоны все громче рвались из груди, по мере того, как они оба неслись навстречу пику наслаждения. Наконец, уже на самом краю, она ощутила, как он приник ртом к чувствительному, нежнейшему изгибу шеи, впился жадным поцелуем.

Еще рывок, и они на вершине блаженства. Крики слились, утопая в клубах пара. Оба старались впитать в себя все до последнего, каждую искру, каждую частицу наслаждения и лишь после этого без сил рухнули в воду.

Если бы они были не в ванне, Эйвери тотчас уснула бы, утомленная страстью. Через несколько минут нужно вставать. Но не сейчас. Нет, не сейчас. Однако у Люка, похоже, иные планы. Слишком быстро, вопреки желанию, Эйвери оказалась стоящей на прохладном кафельном полу.

Пока Люк вытирал ее полотенцем, она едва слышала его голос сквозь шум воды.

– Что?

Что-то не так. Впервые за все это время Эйвери догадалась, что Люк нервничает.

– У меня появился новый спонсор в гонках.

«Что он говорит?»

– Спонсор? Так быстро?

– Да. Просто чудесно, правда? – Эйвери чрезвычайно беспокоило то, что Люк прятал взгляд. – И спонсор, надо заметить, надежный. Просто отличный.

– Это замечательно.

«Так ли замечательно?»

– Эта компания в настоящее время – один из крупнейших спонсоров в данной области. Текущий пилот, которым они занимаются, собирается покинуть спорт, и они хотят заменить его мной.

– Значит, они готовы ждать, пока ты полностью восстановишься?

Ей не хватало его слов, взгляда. Если бы она не была так близко к нему, не заметила бы, как часто и сильно пульсирует сосуд у его шеи. Что это? Нервы? Или последствия того, что было между ними? Она быстро остыла, оправившись от пыла, но произошло это резко и неприятно.

– Вообще-то они хотят, чтобы я вернулся к следующему сезону.

– А ты сказал, что им придется подождать, верно?

– Нет.

Без предупреждения, резким движением он сорвал полотенце, обернул вокруг талии, точно оставлял ее одну, уязвимую и беззащитную.

Надо что-то делать, главное, не ждать, что он вернется к ней. Ее уверенность в себе была сильна как никогда. Эйвери тоже устремилась за полотенцем, едва не споткнувшись по пути. К счастью, она устояла на ногах и избежала неприятного инцидента. Упасть лицом в пол, голой, в ванной – верх унижения, особенно в тот момент, когда ей так нужно, чтобы он ее выслушал. Прежде ей не получалось достучаться до него. Удастся ли теперь?

– Люк, это действительно не пойдет тебе на пользу. В таких случаях время требуется не только на то, чтобы вылечиться, но и чтобы восстановить силы.

– Я уже практически в полном порядке. Видишь, никакой трости. Стою на ногах, хотя они были уверены, что этого больше никогда не случится. Если продолжу силовые тренировки, буду в полном порядке.

– Неужели? Еще прошлой ночью я объясняла тебе, что произошло с тобой во время последней аварии. Напряжение, которое вызывают такого рода случаи, губительно для твоего организма своими последствиями. Риск того, что это случится на треке, огромен. Пожалуйста, не надо. – Она осеклась.

Умолять остаться, никуда не уезжать означало бы, что ее настояние связано лишь с ней самой. Но ее собственные желания не имели ничего общего с тем, о чем они спорили сейчас.

– Скажи, я достаточно здоров, чтобы выйти на трек?

Ах, как она этого не хотела.

– Да, но если что-то случится…

– Я достаточно здоров, чтобы делать свою работу. Значение имеет только это.

Упрямец.

– Любая авария на трассе может нанести непоправимый вред. Ты еще не достиг достаточной сопротивляемости организма и сам прекрасно знаешь, насколько опасна твоя работа.

Его холодный чужой взгляд говорил о том, что она перешла черту.

– Значит, именно это твой истинный аргумент, или все-таки что-то другое?

Эйвери вздрогнула, будто от пощечины:

– Что?

– Ты уверена, что дело не в нас с тобой? Хочешь, чтобы я остался с тобой, а это единственный аргумент, который пришел тебе в голову, не так ли?

Она предполагала, что его намеки будут ранить, тотчас надела маску профессионала, торопливо натянула униформу на обнаженное влажное тело. И только когда была полностью одета, а волосы опрятно убраны, заговорила вновь:

– Ты действительно предполагаешь, что я могу позволить личному отношению повлиять на объективную оценку твоего состояния? Предпочитаешь, чтобы я велела тебе не быть упрямым идиотом и осознать истинные причины?

– Да, именно об этом я и прошу. Ты слишком долго ждала. И может, теперь не в силах смириться с тем, что этому пришел конец. Ну, какие еще оправдания?

– Да, я не хочу, чтобы ты уезжал. – Держать эмоции под контролем оказалось гораздо тяжелее. – Да, я первой признаюсь в том, что испытываю к тебе глубокие чувства. Но, Люк, я всегда знала, что ты уедешь. Всегда. Именно поэтому никогда не говорила о них. – Он даже не подумал отступать. – Мое профессиональное мнение всегда остается исключительно профессиональным. Мои рекомендации полностью подтверждены твоим прежним физиотерапевтом. Я бы никогда не стала смешивать это с моим личным отношением.

Она оставила определенную недосказанность, надеясь, что это заставит его, по крайней мере, признать достоверность того, что она говорила, но он не сделал этого. А она, казалось, не смогла бы жить с этим.

– Если думаешь, что оценка твоего состояния и мои рекомендации касательно твоей карьеры основаны на эгоистичном стремлении удержать тебя при себе, маниакальном желании компенсировать детское поражение – черт, это было унизительно, – думаю, тебе лучше уйти.

Эйвери стремительно прошла мимо него к кабинету и закрылась на замок. Безмолвные слезы катились по щекам. Она услышала, как он открыл входную дверь и вышел, и только после этого сдалась буре, бушевавшей внутри.