Практическая работа по обитателям болота - Александра Черчень

– С чего это? – вскинула я бровь и начала загибать пальцы, перечисляя недостатки «женишка»: – Ты безответственный…

– Протестую, – перебил меня Лель. – Я просто разборчивый в… предметах опеки, скажем так.

– Ты неадекватный, – загнула второй пальчик.

– Ну, спасибо! – напоказ возмутился шут Гудвина, сдерживая хохот. – Я креативный, Юлечка.

– Тю, – развела руками я и заметила: – Спроси любого – тебе скажут. Неадекватный.

– Месть за отсутствие интеллекта? – догадался фаворит Гудвина и с тяжким вздохом проговорил: – Это низко, госпожа психолог. И вам стоило бы подумать, какую рану вы наносите моему душевному состоянию!

– Думаю, что его уже ничем не проймешь. Тем более безобидными дружескими шпильками.

Я по-доброму улыбнулась и, подавшись вперед, потерлась виском о плечо блондина, хлопнула ресницами и проникновенно на него посмотрела.

– Подлиза. – Лель дернул меня за светлую прядь волос и чуть отстранил. – А быть может, я так вот ненавязчиво начинал себя рекламировать и преподносить в наиболее выигрышном свете?

– Эм… ты сильно обидишься, если я скажу, что уже поздно?

– Зараза, – вздохнул шут и ткнул в карты и схемы. – Мы отвлеклись.

– Всегда знала, что реклама – зло, а самореклама – тем более.

Я потянулась к бутылке, наполняя бокал в третий раз. В синих глазах Леля начали появляться первые искры тревоги.

– Тебе не много?

Бутылку переставили на противоположный край стола. Я нахмурилась, обошла стол и поставила обратно.

– Мне в самый раз!

– М-да… Ладно. Итак, вот музей. Хочу снова заметить, что находится он в центре города, всего в паре улиц от моего ОСОБНЯКА, который, соответственно, тоже находится в ЦЕНТРЕ города. Город – СТОЛИЦА.

– Круто. Я прониклась. И как мы пролезем в здание музея, который находится неподалеку от твоего замечательного большого дома, который собственность государства?

– Через вот это окно. – Шут ткнул пальцем в схему западного крыла. – Дом – записан на меня.

– Окно – это замечательно, просто отлично, но вот второй этаж не внушает оптимизма, – промурлыкала я. – Дом потомкам не достанется, потому как передается от Мастера к Мастеру.

– Нужно жить настоящим! – пафосно заметил Лель, уже кусая палец, чтобы не заржать в голос. – В окно мы залезем по плющу.

– Ну… ладно. – Я еще раз посмотрела на П-образный музей и вдруг спросила: – А в чем ты пойдешь на «дело»?

Лель обвел рукой свою одежду: серую рубашку, жилет и брюки. Я торжественно заявила в ответ, что так дело не пойдет. Раз мы грабители, то нужно одеться в черное и удобное, а без шапочек я вообще отказываюсь куда-либо идти.

– Каких еще шапочек?!

– Грабительских! – наставительно проговорила я и снисходительно фыркнула: – Дилетант.

– И где я тебе сейчас найду шапочки?

– А еще нам нужны маски! – окончательно вошла в раж я. – Или шапочки на все лицо. Как у совсем профессиональных грабителей.

– Зачем я с тобой связался?..

– Ну что ты, мой хороший… – Я послала шуту воздушный поцелуй. – Ты со мной связался, потому что хотел веселья! Не знаю, как тебе, а мне весело.

– Дай-ка я тоже выпью…

– Ну уж нет! – Я решительно перехватила бутылку из рук Лельера и нежно прижала к груди. – Кто-то из нас двоих обязательно должен быть трезвым. Для того чтобы вытаскивать второго и тащить саркофаг. И путем несложных логических умозаключений мы понимаем, что трезвым должен быть ты! Потому как я саркофаг просто не подниму. А теперь иди переодевайся! Мы должны быть черные и стильные.

Мастер закатил глаза и ушел из гостиной. Пока его не было, я перебрала все карты и схемы, внимательно изучая пометки Леля. Итак, наш «экспонат» хранится как раз в западном крыле. Я даже думать не буду о том, как мы станем его оттуда вытаскивать!

Так… через окно мы попадаем в служебный коридор, а оттуда уже в залы самого музея. Анфилады комнат… наша – четвертая по счету. Притом первые три с наглядными экспонатами по интереснейшей теме – история интриг и переворотов. Прямо любопытно. Чувствую, в этот музей стоит сходить отдельно, днем и уже по прямому назначению.

– Я готов!

Обернулась на это торжественное изречение, внимательно оглядела подельника и, неопределенно перебрав пальцами в воздухе, сказала:

– Не пойдет.

– Это еще почему?!

– Лель, на тебе слишком свободные штаны. – Я кивнула на штаны а-ля шаровары. – По стене будет неудобно лазить. Давай-ка что-то более… в обтяжечку.

– Женщина, у меня нет штанов в обтяжечку!

– Что ж ты такой непредусмотрительный? – вздохнула я.

– Я просто традиционно ориентированный, дорогая.

– Печаль, – совершенно серьезно ответила я и наставительно добавила: – Вот видишь? Никогда не знаешь, что тебе может помешать при ограблении!

Дверь с грохотом захлопнулась за спиной шута, что удалился переодеваться.

– Какой нервный, – пробормотала я и потянулась к бутылке. – У всех есть штаны в обтяжечку, а у него нет.

Если честно, в данный момент я еще не была настолько пьяна. Скорее, я себе много позволяла… сняла внутренние запреты и делала что хочется. Говорила что хочется. Это оказалось настолько приятно и интересно, что, пожалуй, я начала понимать Лельера Хинсара.

Пять минут спустя состоялось повторное явление Христа народу. То есть Леля мне. Шут сразу сказал, что повторно переодеваться не будет, и с ходу вручил два черных платка.

– Что это? – Я повертела одну шелковую тряпочку.

– Это на голову, а вторая на лицо. Шапочек у меня не оказалось, уж извини.

Я приложила руку ко лбу и томно протянула:

– Даже не знаю, как работать в таких условиях.

– Юля, я тебя сейчас Феликсу верну, – очень усталым голосом проговорил Лель. – Я даже готов выдержать ту нотацию, которую он мне, несомненно, прочитает.

Я тут же сдала назад и заверила компаньона, что дальше буду высказываться исключительно по делу и перестану по-дурацки шутить. Лель повторил мою фразу про «свежо предание, да верится с трудом», после отобрал у меня вино, придвинул к себе карты и начал подробно объяснять наш план действий.

Вечерний Изумрудный город невероятно хорош. Ночной же – прекрасен. Это я узнала еще пару месяцев назад, когда Лель вытащил меня гулять по крышам. Да, столица Малахита поистине великолепна! Настолько, что хочется петь!

– Раз пошли на де-ело я и Рабино-ович, – мурлыкнула я, цепляясь за руку Леля и покачиваясь на высоких каблуках.

– Кто? – устало уточнил шут, в очередной раз помогая мне удержать равновесие. – Юлька, зачем ты эти сапоги надела?! Неудобно же!