Дуэль - Акиф Пиринчи

Совершенное домашнее животное… Люди, которые стремились вывести подобную породу ради выгоды, были готовы идти по трупам и претворять в жизнь самые ужасные идеи. Кто знает, быть может, такие идеи уже воплощаются.

— Спасибо за разъяснения, Адриан, — сказал я. — Хотя меня не утешает то, что наши собратья умерли не насильственной смертью. Как ни бьюсь над этой головоломкой, я многого не могу понять. Распространение гипоаллергенных животных, конечно же, является для «Энимал фарм» важным делом. Но мне кажется, Максимилиан стремится к большему. У него столько денег, что он наверняка строит более грандиозные и дерзкие планы. Не видел ли ты в бумагах Агаты и доктора Громыко ссылки на другие проекты?

— Что ты имеешь в виду? Я не искал в их документах никаких других ссылок. Само собой разумеется, что Агата и Громыко были задействованы и в других проектах. Думаю, что следы этого участия можно найти в их бумагах. Но это все в прошлом и никак не относится к нашему делу…

Внезапно мы услышали подозрительный шум и одновременно подпрыгнули. Звук был похож на удар какого-то предмета при падении. Вполне возможно, что в подвале что-то упало и стукнулось об пол. Но нельзя было исключать и того, что это лыжники принялись обыскивать дом. Вероятно, они уже здесь…

Мы с Адрианом поняли друг друга без слов. Скатившись на пол с груды ледяных осколков, мы бросились к выходу.

Выход мы отыскали быстро. Им оказалось подвальное окно, через которое мы благополучно выскочили на улицу. Уже смеркалось. Я с сожалением вспомнил о том, что еще ничего не ел сегодня. Подняв головы, мы взглянули на низкое пасмурное небо, с которого валил снег, и на странный дом — хранилище ледяных скульптур. Впрочем, после всего, что я узнал сегодня, здание казалось мне усыпальницей моих собратьев, жизнь которых длилась всего лишь несколько мгновений.

Ни я, ни Адриан больше не хотели видеть сегодня смерть и разложение, к тому же нужно было опасаться лыжников, вооруженных охотничьими ружьями. Они могли в любой момент броситься в погоню, так что рассиживаться было некогда. Метель тем временем поутихла, но снег все еще шел. Я боялся по дороге завязнуть в глубоком сугробе. Мороз к ночи крепчал, и я испугался, что язык мой примерзнет к небу. Поэтому я снова заговорил, чтобы размять челюсти.

— Возможно, это покажется тебе слабым утешением, Адриан, — промолвил я, искоса поглядывая на своего спутника, погруженного в мрачные думы, — но никто из нас не знает, какая участь его ждет.

Адриан горько улыбнулся. Крупные снежинки, словно белые мотыльки, падали на его рыжеватую голову.

— Тебе хорошо говорить! Ты прожил долгую благополучную жизнь. И с высоты твоих лет и опыта тебе легко судить о тех, кто обречен на страдания и преждевременную смерть.

— Ты не понял меня, Адриан. Я хотел сказать, что жизнь прекрасна, а долгая жизнь прекраснее вдвойне. Но существует еще и потусторонний мир, и он прекраснее любого земного рая. И поверь, когда-нибудь мы все окажемся там и заживем в счастье и покое. Я, во всяком случае, не стану паниковать и возражать, когда придет моя очередь отправиться туда.

— Ты забываешь об одной мелочи. Зачем мне потусторонняя райская жизнь, если я не испытал все радости и горести земного существования? Вспомни свою молодость, Френсис. Хотел ли ты тогда обрести вечное счастье в потустороннем мире, распрощавшись с земной жизнью? Мог ли ты отказаться от уличных боев с соперниками, претендующими на господство над твоей территорией, от ухаживания за самками, от экскурсий по новым местам, от головокружительных прыжков по крышам, от рискованной охоты за мышами и крысами?

— Нет, — честно признался я. Мне стало понятно, что Адриан настоящий философ и хорошо знает жизнь. — В молодости мне было жаль расставаться с жизнью. Ты совершенно прав. Создатель послал нас в этот мир для того, чтобы мы поняли, что такое рай. И если мы не обретаем его в нашей обыденной земной жизни, значит, его вообще не существует.

Мы подошли к каменной ограде и вскочили на нее. Перед нами была развилка. Налево шла дорога в стеклянный дворец, направо — к моему дому. Пора было прощаться. Однако любые слова после такого разговора звучали бы фальшиво. Мы снова находились в нашем старом добром квартале, заваленном снегом. Не только лабиринт ограды был запорошен им, но и тыльные фасады домов, в окнах которых горел свет. Вдали на холме возвышалось здание фарфоровой фабрики. Где-то громко лаяла собака. Вечерний покой и снежное убранство садов произвели на нас большое впечатление, несмотря на мороз и тяжелый предыдущий разговор. Теперь я хорошо понимал Адриана. Он прав: рай находится здесь, а не в потустороннем мире! Но как мне помочь ему?

— Адриан, неужели твои дела обстоят так плохо? Может быть, существуют какие-то средства против преждевременного старения?

— Нет, таких средств не существует! Я видел лабораторные отчеты, компьютерные файлы, написанные от руки заметки Агаты, научные книги по интересующей меня теме. Все это лишило меня последней надежды. Ученые еще не придумали противоядия против преждевременного старения. Если процесс начался, его уже ничто не остановит. Теперь меня интересуют только два вопроса: отношусь ли я к группе подопытных животных и когда в моем организме начнется процесс преждевременного старения?

— Но зачем мучить себя подобными вопросами? Может быть, лучше выкинуть все это из головы и наслаждаться жизнью? А там будь, что будет!

— Нет, я так не могу. Каждое существо должно знать, откуда оно, кто оно и в каком направлении движется. Я не люблю невежд и не считаю их счастливыми. Возможно, я совершил большую ошибку, приобретя слишком много знаний. Прощай, Френсис!

Он повернулся и по запорошенной снегом стене направился в сторону лесопарка. Я проводил его взглядом. Постепенно Адриан превратился в черную точку за пеленой кружащихся снежинок. Я стоял неподвижно, чувствуя оцепенение во всем теле. Я был не в силах даже моргнуть. А потом меня захлестнула буря чувств. Слезы снова выступили на моих глазах.

— Адриан! — крикнул я. — Адриан, постой!

Он остановился и повернулся ко мне. Я что было духу бросился к нему и, подбежав, внимательно вгляделся в его медно-желтые горящие глаза, испытующе смотревшие на меня. Я дотронулся правой лапой до его мордочки и по старой кошачьей традиции потерся лбом о его лоб. Печально усмехнувшись, Адриан повернулся и засеменил к своему дому.

Глядя ему вслед, я подумал о том, что теперь очень не скоро увижу его. У нас было очень мало шансов победить в этой грязной игре. По существу, у нас были связаны лапы. Нашими противниками оказались не просто подлые люди, нам противостоял огромный концерн. Безумие надеяться, что нам удастся одержать победу в этой борьбе. К тому же мы не знали правил, по которым идет игра. Все события были окутаны тайной. Я понятия не имел, с кем именно разговаривала Фабулус в ледяном доме, за кем охотились лыжники и кто хозяин мастерской. По всей видимости, Зорро, как называл его Адриан, и являлся тем фантомом, которого я заприметил в заснеженном саду за кустами. Но все это мало что говорило мне.