Агент КФ - Кир Булычев

Без ответа говоривший положил трубку.

Консул вернулся в комнату связи, где Елена Казимировна вела беседу с радистом корабля, чтобы не упустить частоту. Разумеется, это лучше сделали бы приборы, но попробуйте сообщить эту истину настоящему радисту – он сочтет себя глубоко уязвленным. Люди, работа которых насыщена автоматикой, любят подчеркивать ненадежность этой автоматики, хотя сами без этой автоматики работать не согласятся.

– Ну и что вы решили, консул? – На связи был капитан «Вациуса».

– Я пытался связаться с начальником стражи, – ответил Ольсен, – однако он спит. Здесь нельзя будить. Я и так нарушил этикет.

– Этикет! – Пренебрежение к этикету и крайняя деловитость – известное всей Галактике свойство и гордыня кланов. – Поднимайте кого нужно. Речь идет о людях.

– Разумеется, я с вами согласен, – сказал консул. – И все же есть местные правила…

– Куда ушел «Шквал»?

– Вернее всего, к планете нашей же системы Ар-А. Это название должно быть в атласе. Однако это только предположение.

– Нет возможности уточнить?

– Завтра начальник стражи будет допрашивать подозреваемых.

– Значит, связь завтра? Время?

– Полдень по местному времени вас устроит?

– Меня устроит любое время, потому что я спешу на помощь кораблю, попавшему в беду. Даже если я буду спать, можете взять на себя смелость разбудить меня.

– Вашу иронию оценили, – мрачно сказала Елена Казимировна, хотя в присутствии консула радист не должен вмешиваться в разговор. Но Елена Казимировна берегла репутацию доверчивого и порой наивного Ольсена и не терпела, если кто-либо собирался его обидеть.

– До связи, – сказал Ольсен. – Надеюсь, на борту у вас все в порядке?

– Пассажиров мы высадили. Они ждут нас на планетарном катере. Вряд ли там комфортабельно, но наверняка безопасно. До связи.

Выйдя из пункта связи, Нильс сказал жене:

– Кисочка, я съезжу к космонавтам. Они наверняка очень волнуются.

– Ты можешь им позвонить. Сейчас глубокая ночь.

– Но ведь они с радостью проснутся, – сказал Ольсен.

Он был возбужден и одержим жаждой деятельности.

– Не советую, – сказала Елена Казимировна.

– Но тут же совсем рядом, – сказал консул. – Буквально два шага.

– Тогда надень куртку, сейчас дует с гор. Жена премьера говорила мне, что от этого ветра бывают жуткие эпидемии простуды.

– Это сказки, кисочка, – сказал Ольсен.

Но куртку надел, чтобы не волновать Елену Казимировну.

Он вышел на улицу. Космонавтов он разместил в обыкновенном доме, который консульство откупило специально для подобных случаев, чтобы не терзать приезжих престижной, но неудобной жизнью в новой гостинице. Дом стоял в том же квартале, метрах в двухстах от консульства.

Улица была совершенно пуста. Далеко прогрохотала телега. Донесся звон бубенчиков – сторож отпугивал воров от большого магазина на соседней улице.

Ольсен шел, глядя под ноги, чтобы не угодить в лужу или помои, которые порой еще выливали из окон прямо на улицу, хоть за это и полагался большой штраф.

Вот и дом для приезжих. Над входом звездочка – символ Галактического центра. Ольсен запрокинул голову – в одном из треугольных окон горел свет. Он толкнул дверь. Стражник, нанятый консулом, мирно спал, сидя на полу и прислонившись к стене.

Он поднялся по витой лестнице этажом выше. Из круглого холла шли двери – в комнаты, где спали космонавты.

Ольсен остановился в некоторой растерянности. Потом негромко спросил:

– Кто-нибудь не спит, простите?

Почти сразу открылись две двери, словно обитатели комнат ждали его визита.

– Что? – спросил молодой космонавт, одетый, будто и не ложился. – Есть новости?

– Корабль «Вациус» вышел на связь, – сообщил Ольсен в великом облегчении, потому что правильно сделал, что пришел, – его ждали.

– «Вациус»? Там команда с Крионы, – сказал Салиандри, вышедший из третьей двери.

– А когда «Вациус» будет здесь? Нам лучше перейти на него.

– Я ничего еще не знаю, – сказал Ольсен. – Честное слово.

– Так что же мы стоим? – сказал первый инженер. – Заходите к нам.

Ольсен вошел в комнату. Оказалось, что там сидят еще пять человек. Несмотря на усталость и на то, что они весь день возились на космодроме, стараясь привести в порядок станцию, спать экипажу, потерявшему корабль, не хотелось.

– А уже известно, где «Шквал»? – спросил второй помощник.

– Завтра узнаем, – сказал Ольсен. – Завтра ВараЮ начнет с утра допрос задержанных. Он толковый человек, и его полностью поддерживает здешнее правительство.

В этот момент раздался глухой удар, так что дом пошатнулся и стаканы на столе зазвенели.

Такое Ольсен здесь уже пережил – когда было землетрясение. Но он знал, что местные дома отлично приспособлены для таких случаев. В долине, на севере, ему пришлось побывать в городе после сильного землетрясения. Некоторые дома-тыквы валялись на боку, но ни один дом не разрушился.

Салиандри подошел к окну.

– Это совсем рядом, – сказал он. Он высунулся наружу, стараясь увидеть место, откуда донесся грохот. Потом он обернулся и сказал: – По-моему, там огонь. Пожар. Совсем недалеко. Поглядите.

Ольсен подбежал к окну. Горел его дом. Дом выглядел странно, словно яйцо, из которого вылупился птенец, проклевав верхнюю часть скорлупы. И из широкого отверстия валил дым и вырывались языки пламени.

* * *

Елена Казимировна, к счастью, почти не пострадала. Когда Ольсен ушел, ее охватило беспокойство: как он там, один на ночной улице? При его-то рассеянности. Ей представилось, что Нильс заблудился и на него напали грабители… И Елена Казимировна, накинув плащ, кинулась из дома, выбежала на улицу и направилась к дому для приезжих. «Я только спрошу у вахтера снизу, приходил ли он, – уговаривала она себя, – и тут же вернусь». То, что она сама ночью вышла на улицу, ее не тревожило. За много лет совместной жизни она привыкла к тому, что с ней ничего не случается, – все неприятности и неожиданности происходят с Нильсом.

Она была в пятидесяти шагах от дома, когда раздался взрыв.

Ударом воздушной волны Елену Казимировну бросило на мостовую, и так как падение было неожиданным и болезненным, Елена Казимировна не поняла, что произошло, – ей показалось, что на нее напали бандиты, как на того несчастного археолога, и ударили по голове. И, упав, она закрыла голову руками, спасаясь от следующего удара.

Ничего не произошло. Грохот утих, и затем она услышала, как сзади, нарастая в силе, слышится треск, будто кто-то быстро ломает маленькие палочки – тысячи палочек.