Лжеправители - Анна Корниенко

Случай продвинуться еще выше подвернулся в 1490 (по другим сведениям в 1493) году, когда в семье даймё соседней провинции Идзу Асикага произошло трагичное, но весьма, к сожалению, характерное для того времени событие. Асикага Масатомо приказал своему сыну Тадамару уйти в монастырь. Сын отказался, убил своего отца, потом мать и напоследок младшего брата, назначенного наследником. И никакие, хотя и витавшие в воздухе, но еще не изложенные в письменном виде законы буси не помогли избежать этой трагедии.

Но правила есть правила, пусть даже и не записанные на бумаге. И они, эти правила, требовали наказать отцеубийцу. Тем более что кроме этих правил существовал еще и государственный закон. Такое преступление – великолепный предлог для любого солдата удачи поправить свое материальное положение, а заодно и попрактиковаться в ратном деле. Воспылав праведным гневом, Исэ Синкуро Нагаудзи со своим отрядом окружил отцеубийцу в замке Хоригоэ, на северной оконечности острова Идзу, где тот, осознав безнадежность собственного положения, сделал себе харакири. Вассалы умершего Асикага, не успевшие, по всей видимости, получить приказ последовать за своим господином, без особых сомнений и мук совести присоединились к победителю. В итоге Исэ Нагаудзи обеспечил себе власть над всей провинцией.

Когда Нагаудзи столь неожиданно стал правителем провинции Идзу (в современной префектуре Сидзуока), ему исполнился, ни много ни мало, шестьдесят один год. Вслед за этим он без каких-либо угрызений совести взял себе старинную самурайскую фамилию Ходзё и основал клан, просуществовавший без малого пять поколений.

Вообще смена имени была обычным делом в среде самураев. Но это происходило не совсем так, как сделал новоиспеченный правитель Идзу. Титул и имя, переходящие исключительно от отца к сыну, постороннему человеку можно было унаследовать лишь в случае, если кто-либо из представителей рода его усыновит. Хотя, если поверить в то, что наш герой действительно каким-то образом был связан с этим японским аристократическим родом, то все становится на свои места. Но отчего бы ему тогда не объявить об этом раньше, а не влачить жизнь в нищете и безызвестности? Что могло послужить тому причиной? Стыд от собственного бесславного положения? Мало кто в это верил.

Современные исследователи по большей части убеждены, что ни послушник Синкуро, ни комендант Нагаудзи никоим образом не были связаны с прежней истинной линией регентов Ходзё, трагически оборвавшейся в XIV веке. И именно потому династию, основанную Исэ Синкуро, стали понимать не как продолжение династии Ходзё, а назвали Го-Ходзё, то есть второй династией Ходзё, которая, судя по всему, не имела к первой никакого отношения. Тем не менее Нагаудзи решился на этот мало соответствующий высокому морально-этическому кодексу самураев шаг. Зачем? Имя прославленных аристократов приятно звучало как для ушей его подчиненных, так и для самого Исэ, вмиг поднятого до небывалых высот одним лишь росчерком пера.

Правда, бытует еще одна версия, гласящая о том, что якобы самозванец Исэ Синкуро объявил себя аристократом из дома Ходзё по еще менее привлекательной причине: чтобы замять убийство собственного сюзерена, чьи владения он якобы захватил. А впоследствии, чтобы перестать быть самозванцем, он женился на женщине, действительно принадлежавшей к клану Ходзё, таким образом и став основателем нового дома. Некоторые исследователи считают, что Синкуро попытался узаконить самовольно принятое им имя, женив своего сына (а не женившись сам) на девушке, происходившей из настоящего регентского дома Ходзё. Как бы там ни было, новый клан начал свое существование.

Если закрыть глаза на подобные этические моменты, Нагаудзи может считаться образцом самурайского полководца раннего периода Сенгоку с классической карьерой «великого воина». В 1480 году Исэ Синкуро Нагаудзи имел под своим началом всего шестерых солдат, а когда в 1590 году умер его праправнук, осталась армия численностью в несколько десятков тысяч воинов, что само по себе говорит о многом.

Через какое-то время после победы над Тадамару и утверждения в Идзу взор Нагаудзи стала притягивать расположенная неподалёку восточная провинция Сагами с городом-крепостью Одавара. Город этот стратегически был расположен очень удачно и давал возможность контролировать всю равнину Канто, принадлежавшую клану Уэсуги. Владел крепостью и всей провинцией недавно унаследовавший её молодой князь Омори Фудзиёри.

События эти происходили в 1494 году. Быстро подружившись с князем, Нагаудзи однажды пригласил его на охоту на оленя, где и убил. «Отличный» поступок с точки зрения любой морали и этики, не говоря уже о буси-до. Ситуация неприглядная, но, к сожалению, вполне типичная для того времени. Правда, другая версия гибели молодого Фудзиёри говорит о его смерти в результате несчастного случая, что – окажись это правдой – сняло бы с Нагаудзи обвинение в еще одном предательстве из обширной серии подобных прецедентов в его жизни. Обвинение, разумеется, теоретическое: никакое правосудие, могущее его предъявить, это дело, конечно, не рассматривало.

В результате этого трагического происшествия провинция Сагами к 1495 году осталась без правителя, и новоявленный Ходзё со своими солдатами быстро и без особых усилий прибрал к своим рукам сперва Одавара, вследствие чего получил прозвище Одавара-Ходзё, а к 1518 году – и всю провинцию Сагами. Затем по его приказу были выстроены крепости, защищавшие ее северные фланги.

В 1512 году Камакура, старинная столица сёгунов, также перешла во владение клана Го-Ходзё. К слову, некоторые исследователи считают, что именно благодаря этому приобретению Исэ и поменял фамилию на Ходзё, так как Камакура была столицей старого клана Ходзё. Надо сказать, что Нагаудзи без зазрения совести перенял не только фамилию, но и герб (мон) регентской династии. Далее Нагаудзи обратил свое внимание на провинцию Мусаси и на один из районов современного Токио. В 1518 году к его владениям был присоединён замок Арай, известный тем, что в нем покончил с собой Миура Ёсимото.

Постепенно расширяя свои владения, Исэ Нагаудзи-Ходзё все больше и больше раскрывался как талантливый военачальник, тактик и стратег, прирожденный администратор, политик и дипломат, подтверждая тем самым простую истину, что успешно начать и не менее успешно продолжить любое дело можно в практически любом возрасте. И на это нельзя закрыть глаза, даже принимая во внимание то, что, кроме личных талантов, Исэ Синкуро выявлял также неприкрытую агрессию, откровенное предательство и интриганство. Его армия увеличивалась и крепла с завидным постоянством. Его богатства неустанно преумножались, а вместе с ними стремительно росло и уважение к имени Ходзё-Нагаудзи.

Таким образом, Исэ Синкуро Нагаудзи стал родоначальником семейства, вышедшего, по мнению большинства, из ниоткуда, никому, кроме самого себя, ничем не обязанного, но, тем не менее, достигшего самого вершин власти. И всё это в стране с несокрушимой силой традиций, силой настолько мощной, что многие без раздумий жертвовали своими жизнями, отдавая дань этой силе.

Некоторые исследователи, в том числе С. Тёрнбулл, считают, что все это смогло произойти по причине ослабления роли сёгуната в жизни общества. Если бы сёгунат Асикага на то время сохранял свое прежнее влияние, появление такого уникального явления, как самозваный Ходзё, было бы невозможно. Но к XVI веку власть бакуфу стала призрачной, а предательство и коварство в среде самураев рассматривались, что уже было отмечено, исключительно как стратегия воина.