История любви в истории Франции. Том 2. От Анны де Боже до Марии Туше - Ги Бретон

И не закончив обеда, Франциск вместе с компанией друзей отправился на штурм дома, где жил «бобовый король».

Снег падал крупными хлопьями. Тут же начали лепить снежки и швырять их в окна Сен-Поля. В ответ на это молодой граф и его гости забросали врагов яблоками, грушами и яйцами. Шумное и веселое сражение длилось довольно долго. Внезапно темноту ночи разорвала вспышка огня, и Франциск I с криком рухнул на снег. Один из гостей Сен-Поля, захмелевший больше других, использовал в качестве снаряда выхваченное из камина горящее полено и попал в голову короля Франции.

Доставленный в дом к матери, Франциск в течение нескольких дней был «на грани смерти, и слух о его кончине уже начал ползти по Европе».

И все-таки он выжил. Но Луиза страшно перепугалась за сына, и был момент, когда ей казалось, что все кончено.

Это странное происшествие, однако положило начало новой моде, сделавшейся впоследствии типичной для XVI века: мужчины стали очень коротко стричься и носить бороду. Дело в том, что по настоянию врачей Франциску пришлось срезать свои длинные кудри и к тому же «отпустить бороду, чтобы скрыть обезобразившие лицо многочисленные следы ожогов».

Все придворные тут же начали ему подражать. Теперь повсюду можно было встретить только бритоголовых и бородатых. Увлечение достигло такой степени, что язвительный Клеман Маро не упустил случая в своих эпиграммах и пасквилях поиздеватиься над бородачами. И вот уже наступил момент, когда удаление волос стало признаком элегантности. Женщины, желавшие понравиться мужчинам, сбривали себе волосы на лобке. Проделывалось это в парильнях, где всем заправляла какая-нибудь солидная матрона. Каждая придворная дама регулярно являлась к своей «цирюльнице» и после «бритья» удалялась весьма довольная.

* * *

После того как угроза жизни Франциска I миновала, Луизе Савойской снова пришлось терпеть посещения м-м де Шатобриан, которая часто навещала в Роморантене выздоравливающего короля. И снова в ней начала закипать злоба, и она искала повода, чтобы раз и навсегда избавиться от фаворитки. Желая нанести сокрушительный удар, она решила подорвать доверие к м-м де Шатобриан, сделав из нее косвенную виновницу какого-нибудь поражения.

Напомним, что Франциск I, чтобы понравиться своей любовнице, назначил ее старшего брата, месье де Лотрека, губернатором Миланского герцогства.

По замыслу Луизы Савойской, Франция должна была во что бы то ни стало лишиться Милана, в результате чего «гнев короля обрушится на месье де Лотрека и одновременно на его распрекрасную Франсуазу». План был очень простой. Поскольку миланский губернатор командовал войском, состоявшим из швейцарских наемников, и ему деньги, чтобы выплачивать им жалованье, она решила поставить его перед непреодолимыми финансовыми трудностями.

И вот в 1521 году месье де Лотрек затребовал из казны срочно четыреста тысяч экю, «без которых, — говорил он, — невозможно продолжать защищать герцогство» <Соваль. Галантные похождения французских королей, 1738 г.>.

Этого-то случая и ждала Луиза Савойская.

Король немедленно отдал приказ своему суперинтенданту по финансам Жаку де Бону, сеньору де Самблансе, отправить деньги маршалу де Лотреку. В тот же миг Луиза явилась к казначею и «от имени короля» потребовала у него четыреста тысяч, экю, мотивируя это тем, что необходимо погасить срочные долги. Почтительный Санблансе, поклонившись, выдал ей требуемую сумму.

«Само собой, разумеется, — сообщает Соваль, — случилось именно то, что и предполагала мадам Ангулемская. Войска, стоявшие в Милане, взбунтовались, не получив жалованье».

Потеряв герцогство, несчастный маршал де Лотрек явился в Лион, где тогда находился Франциск I, сильно раздраженный, как нетрудно догадаться, потому что из Италии до него уже доходили слухи о происшедшем.

Король принял де Лотрека очень сурово, чем окончательно расстроил его.

— Отчего, сир, вы смотрите на меня так сердито?

— У меня для этого есть очень серьезный повод, — сказал король сухо, — ведь вы не смогли сохранить принадлежавшее мне герцогство Миланское.

Что было дальше, рассказывает Мартзн дю Белле, наместник Франциска I <Мартэн дю Белле. Мемуары, кн. II, 1522 г.>: «Сеньор де Лотрек ответил государю, что герцогство потерял не он, а Его Величество, потому что сколько раз он предупреждал, что если ему не пришлют денег, то никаким приказом не удержать в повиновении жандармерию, которая за полтора года службы не получила ни денье».

— Я послал вам четыреста тысяч экю, — возразил король.

— Никогда я не получал подобной суммы, — ответил де Лотрек.

Тогда пригласили Санблансе, который признал, что получил приказ отправить четыреста тысяч экю маршалу, «но когда указанная сумма была готова к отправке, мадам регентша, мать Его Величества, забрала поименованные четыреста тысяч, и он может это немедленно доказать».

«Разгневанный тем, что по ее вине лишился сказанного герцогства, король решительным шагом направился в комнату упомянутой дамы; никогда бы он не подумал, что она может забрать деньги, предназначенные на поддержание его армии. Она не призналась в содеянном, и был вызван сеньор Санблансе, который настаивал на том, что говорит правду; тогда она сказала, эти деньги — часть ее доходов, которые она давно отдала на хранение сеньору Санблансе, а он утверждал обратное. Для разрешения этого спора были назначены специальные комиссары.. «

Тогда-то и была придумана поговорка, быстро обошедшая весь Париж: «Милан создал Мейана, а Шатобриан разрушил и потерял Милан».

Но м-м де Шатобриан защищала своего брата с таким усердием, что король прислушался к ее доводам и вернул свое расположение Лотреку. Так что Луиза Савойская напрасно добилась потери Миланского герцогства.

В бешенстве от постигшей ее неудачи, она сумела выкрасть у суперинтенданта расписки, которые давала ему, и в результате Санблансе попал на скамью подсудимых.

Процесс длился три года. В 1524 году Луиза Савойская, не сумевшая взвалить вину за потерю Миланского герцогства на м-м де Шатобриан, отыгралась на несчастном казначее, которого отправила на виселицу в Монфокон по обвинению во взяточничестве и растратах.

Санблансе, которому шел семьдесят второй год, был доставлен к месту казни верхом на муле. До последнего мгновения он сохранял достоинство и самообладание.

<На деньги, нажитые за время своего губернаторства в Милане, Мейан де Шомон построил себе роскошный замок де Мейан в Бурбонне.>

Женщины есть олицетворение кротости, любви и божьего благословения.

Мишле

Неприязнь, которую Луиза Савойская питала к м-м де Шатобриан, вызывала лишь снисходительную улыбку у людей, приближенных ко двору.