Рыцарь из преисподней - Наталья Игнатова

Когда он вернулся к Марийке, земля уже подрагивала: что-то тяжелое, что-то большое двигалось к ним. Конница? Танки? Бронепоезд? Демоны могли выдумать что угодно. «Найзагай» рванул с места так быстро, что чуть не взлетел.

– Ненавижу, – бормотала Марийка, – ненавижу гадов! Брат их в пыль сотрет, в фарш, в дерьмо с кровью…

После того, как они убьют Марийку. Да, несомненно, так и будет. Змей отомстит, на какое-то время демоны угомонятся, потом вернутся и продолжат делать то, что делали. И Марийка вернется из царства Смерти. И ничего не изменится. Для того, чтоб все изменилось, нужно выжить.

Клэй Грован кинулся им под колеса уже у ворот Луги. Хорошо, что не было под рукой «Перкунаса» – Артур мог выстрелить, даже не посмотрев, кто это метнулся к нему с обочины. Следом за отцом на дорогу выбежали оба младших Грована, Эгон и Ламберт.

– Слава Богу! – вырвалось у Клэя, – нам нужна помощь. Нужно позвонить… вызвать дежурную стаю.

– Нам в Лугу надо, – перебил отца Эгон. – Мы заблудились! – Он отчаянно взглянул на Артура, на Марийку. И попятился обратно к обочине: – Эта девка… она же мертвая. Отец, это демоны!

Ламберт тоже отскочил от байка, поднял автомат. Он, в отличие от младшего брата, с выводами не спешил, но стрелять был готов в любую секунду. А секунд оставалось все меньше.

Как можно заблудиться в прямой видимости ворот поселка, Артур не знал, но проделки демонов могли объяснить что угодно. Марийка видела туман, Ира видела кошмар, Грованы… видели что-то еще, и это заморочило их настолько, что наваждение до сих пор не рассеялось.

– Объяснять долго. – Он спешился. – Пойдемте, времени нет.

Марийка зыркнула на Эгона, спрыгнула с седла и пошла рядом с Артуром. Десяток метров до ворот были пройдены в мертвой тишине, только гравий похрустывал под колесами, а пройдя под воротами, Грованы избавились от мороков.

– Так близко? – изумленно выдохнул Клэй. – Мы даже от Луги не ушли.

Неприятно, наверное, понимать, что, отправившись за помощью, ты не смог сделать и десяти шагов. Но Грованам вскоре предстояло узнать куда более печальные новости.

– Где все? – спросил Артур, оглядев вымершую улицу.

– Патрули должны быть, – пробормотал Ламберт, – были, когда мы уходили. А остальные в ратуше. Себеста сказал молиться, как ты научил.

– А вы трое на молитву не особо рассчитывали?

Луга не походила на поселок, скорее на крошечный, но город. Дома стояли, тесно прижавшись друг к другу, фасады выходили прямо на тротуар. Никаких палисадников, Луга – поселок на Трассе, в ней свои правила, и безопасность важнее красоты, а цветы и деревья тут, наверняка, тоже есть, но во дворах, их не видно с улицы. Стены, покрытые светлой штукатуркой, были испещрены выбоинами от пуль, под ногами хрустели осколки стекла и черепицы, узкие окна щерились решетками, вывернутыми под дикими углами, и всюду валялись стреляные гильзы. Харир застал Лугу врасплох, но победа далась ему нелегко.

Первые газоны и первые деревья появились только на подходах к площади. Подобие сквера с детской площадкой и несколькими клумбами, дома по кругу. Детская площадка в городе, где не осталось ни одного ребенка… Если б Артур побывал в Луге до того, как встретился с Хариром, поединок с упырем шел бы до уничтожения, а не до победы.

На крыше квадратной башни, возвышающейся над остальными зданиями, он увидел часовых, а спустя полминуты двери тяжело открылись, показав стальную прослойку, и на крыльцо вышел Себеста.

Небольшой вестибюль ратуши не мог вместить даже сорок человек. Он был гораздо лучше приспособлен для обороны, чем для приема большого количества людей. Однако все, кто не был занят на вахте, попытались выйти в вестибюль, едва Себеста открыл входную дверь. На Марийку смотрели с недоумением, но вопросов не задавали, вопросы сыпались на Грованов, и о том, что Ира ушла, им сказали почти сразу, и, слава Богу, что и Клэй, и его парни слишком устали и были слишком напуганы, чтоб отправляться на поиски.

Артур отметил, что и с ним предпочитают разговаривать через Себесту, Романа или Клэя. Кем его тут считали? Чародеем из Немоты? Надеялись на помощь, но боялись даже посмотреть лишний раз в его сторону.

Вестибюль был невелик, зато в самой ратуше могли при необходимости поселиться все жители Луги. Неудобно было бы и не хватило бы припасов на долгую осаду, но продержаться несколько дней можно. В нормальных условиях боевая стая Глейса пришла бы на помощь через несколько часов, а не дней. Во время войны условия становились ненормальными, и все-таки о нескольких днях осады речь все равно не шла. От Харира Лугу не спасла никакая подготовка, но от упырей так просто и не спастись. Что им стены и засовы, если они всегда могут найти кого-нибудь, кто откроет дверь изнутри? В «Чате» именно так и должно было получиться, а в Луге, когда напал Харир, до ратуши и добежать-то успели лишь те, кто живет поблизости. Все равно не помогло. Зато от воплощенных демонов эти стены, и эти двери, и прочные решетки на окнах должны были защитить.

Вооружены были все, включая женщин. Харир выбирал самых здоровых и крепких; ни стариков, ни детей в Луге не осталось, но все выжившие могли драться. Туман вокруг поселка сгустился уже через несколько часов после того, как люди сюда вернулись, – демоны умеют действовать быстро, и оказалось, что это к лучшему. Ни у кого из лужан не было времени, чтобы понять, как много они потеряли. У них не было на это времени с того момента, как Марийка с Артуром освободили их от вампиров. Многокилометровый переход по Трассе, бой с упырями в «Чате», возвращение в Лугу и здесь, в Луге, осада демонов – слишком много событий, чтобы остановиться и подумать о них. Вот и хорошо. Когда появится возможность подумать, люди уже привыкнут к тому, что у них нет больше ни семей, ни детей, ни родителей.

К этому можно привыкнуть?

Артур не знал наверняка. Но он точно знал, что необходимость действовать не позволяет ни думать о плохом, ни чувствовать боль в полной мере. И он много раз видел, как люди по прошествии времени смирялись с потерями.

Он надеялся, что настолько долго осада не продлится, Луга способна была продержаться от силы неделю. Но еще Артур надеялся, что непреходящая смертельная опасность, огромное напряжение, необходимость драться за себя – что все это в совокупности окажется достаточно сильным лекарством от боли потерь. Если бы такую концентрацию переживаний можно было разбавить временем, то хватило бы, наверное, на несколько месяцев. А значит, есть шанс, что, когда все закончится, лужане будут чувствовать себя так, будто нападение Харира случилось не меньше полугода назад.

Ну и, кроме того, когда все закончится, они уже будут понимать, что утешение есть для всех, и для них тоже.

– Послушайте меня, – сказал Артур, когда в вестибюле стало достаточно тихо, чтоб все могли его услышать, – Марийка здесь потому, что Господь дал мне забрать ее у Смерти.

Вот теперь тихо стало так, что он мог бы говорить шепотом, и все равно каждое его слово дошло бы до каждого из изумленных людей.