Таматарха. На службе у Изгоя - Роман Злотников

Потом была суточная стоянка, продолжительный, многочасовой сон и дружное подъедание остатков съестных запасов. Наум все рассчитал до начала похода, и крупа для каш в аккурат закончилась – но ведь и нам остался единственный переход до точки назначения!

Увы, погода испортилась, море, пусть и несильно, но волновалось, и ночью небо было практически беззвездным. Правда, рисковый кормчий, ведший ладью вдоль едва различимого берега, решился идти и во тьме, и гребли мы до самого утра – да только в предрассветных сумерках на воду лег туман, после чего весла пришлось сушить.

И вот туман вдруг пронзил многоголосный волчий вой…

– Касоги!!! – услышал я за спиной полный злости и разочарования крик Наума. Кормчий отдал приказ команде: – От себя гребем, от себя!

Мужики, одновременно выдохнув «Ух-х!», взялись за весла, опуская их в воду и толкая от себя – учитывая симметричную узость обоих носов ладьи и отсутствие поднятого паруса, их усилия тут же погнали корабль назад. Но воинам присоединиться к гребцам я не дал:

– Радмир, натягивай тетиву! Михаил, Тимофей, не отходите от княжны и детей! Остальные – держаться рядом, будем встречать!!!

Перебежав к носу, я стал напряженно вглядываться в туман, пытаясь разглядеть в мороке пиратский корабль. И вскоре сквозь молочную пелену проступил узкий, хищный силуэт судна с сильно вытянутым вперед рогатым носом… Ох и на мерзкие сравнения он наводит!

– Радмир, ко мне! Наум! Быстро сюда горшки со смолой!

Лучник встал рядом, наложив стрелу на тетиву.

– Не спеши! Сейчас же обмотай два-три наконечника паклей, обмочи их в смоле, один воткни и сразу подожги.

Запыхавшийся гребец подал мне горшки, лучник вопросительно воззрился на меня:

– Что думаешь делать?

– Поджечь их… Наум! Еще пять гребков, и тормозите, пусть приблизятся! А как только я крикну, плывите изо всех сил! И пусть твои люди приготовят щиты! Михаил, Тимофей, отведите семью князя к кормчему, в хвост, и прикрывайте их!

Перед погружением я пересмотрел кучу исторических фильмов по выбранной эпохе. Не сказать, что сценаристы и режиссеры очень уж стремились сохранить в них достоверность, так что просмотр был скорее фоном, позволяющим сохранить настрой, но… В одном не самом плохом фильме «И на камнях растут деревья» я увидел зацепивший меня момент: новгородский парень Кукша поджигает корабль викингов, забрасывая его круглыми емкостями с горящей смолой. Правда, он закручивал их будто бы пращой, а что у меня, что у Андерса таких навыков нет, да и корабельная смола хранилась у Наума именно что в горшках… Так что я решил не мудрствуя лукаво разбить оба о судно касогов, подпустив его поближе.

– Готов?

Радмир, успевший подпалить маленький кусочек трута-ветоши, сноровисто орудуя кремнем и кресалом, утвердительно кивнул, поджигая паклю на первой стреле.

– Ну сейчас мы им зададим…

Ладья – а корабль пиратов больше всего похож на ладью, разве что чуть уже, – приблизилась уже метров на семь к нашему практически замершему судну. Все это время я прикрывал нас с Радмиром щитом, ожидая града стрел и дротиков, но обошлось – видимо, у касогов, как и у викингов на драккарах, абордажная команда и гребцы одни и те же люди. Не стали азартные парни тратить время на обстрел, стремясь как можно быстрее догнать нас.

– Давай…

Тихо подстегнув самого себя голосом, с бешено бьющимся сердцем я оттянул правую руку назад – и тут же резко бросил горшок вперед. В прошлой жизни я был неважнецким метальщиком, а оттого очень волновался – но выручили навыки Андерса, привыкшего запускать во врага сулицы и боевые топоры: горшок разбился точно о корпус ладьи касогов, прямо под носом!

– Давай!!!

– Греби!

Резко выпрямившийся Радмир, практически не целясь, выпустил горящую стрелу. Маслянистое пятно, в которое она вонзилась, занялось огнем буквально через пару ударов сердца. Практически одновременно со мной кормчий подстегнул гребцов, тут же опустивших весла в воду с оглушительным «Ух-х»!

– Сейчас попробую забросить за борт!

Лучник понятливо кивнул, а я, уже немного поверив в себя, метнул второй горшок со смолой по навесной траектории – и вновь попал, теперь внутрь ладьи! Касоги возмущенно завопили – до них дошло, что мы пытаемся их спалить.

– Давай!

Радмир, проследив взглядом, куда я метнул снаряд, встал и, тщательно оттянув тетиву к подбородку, выпустил стрелу по горизонтали в небо. Но не успел я в недоумении раскрыть рот, как стрела камнем упала вниз, точно в место падения горшка со смолой! И тут же следом отправилась третья… Через десяток секунд нос вражеской ладьи уже объяло пламя, и касоги, прекратив грести, с дикими криками принялись тушить пожар.

– Получилось!

– Да-а-а!!! – вторя моему счастливому крику, восторженно заревела команда.

Сияющий Радмир крепко схватил меня за плечо, радуясь нашему успеху… И в этот самый миг из тумана, словно призрак, вырвался хищный, рогатый нос еще одной касожской ладьи, стремительно приближаясь к левому борту.

Удар!

Набравшее скорость судно касогов едва не перевернуло нашу ладью, с оглушительным треском проломив верхние, набойные доски. Все, кто стоял в этот момент на ногах, попадали – тяжело ухнулся о днище и я, от боли на мгновение перехватило дыхание. С носа пиратского корабля с ревом повалили касоги, отделяя меня от Ланки и детей.

– Нет!!!

Вскочив на ноги и выхватив меч, я бросился к пиратам, азартно рубящим не успевших опомниться гребцов.

Удар! – и острие харалужного клинка рассекло шею стоящего ко мне боком врага. Удар! – и, отброшенный сильнейшим толчком щита, упал на спину противник, не устоявший на ногах. Удар! – и топор Еремея врубился в человеческую плоть, словно в дерево, развалив ее до ключицы. Удар! – и топорище секиры Радея проломило подставленный щит, а заодно и руку дико вскричавшего от боли касога. Свист сзади, движение воздуха, коснувшееся правой щеки, – и разбойник, уже занесший меч над оступившимся гребцом, с коротким стоном подломился в коленях…

Втроем с дружинниками мы врубились в группу касогов классическим клином викингов, сметя ее с пути и на мгновение очистив ладью. Последними пали два пирата, наседающих на Михаила и Тимофея, – воины все же ослушались моего приказа и вышли вперед. Княгини и дети остались с кормчим и пятеркой гребцов, успевших взять топоры и щиты.

– Андр…

Пронзительный вскрик Радмира пробил меня словно током, заставив обернуться назад и отчаянно выругаться: дружинник едва успел схватиться за топор, как тут же повис на вонзившемся в спину мече. А в тылу отчаянно рубящихся на носу гребцов уже появились касоги с горящего корабля, вплавь добравшиеся до нас. Первым заметил их лучник, но успел лишь предупредить нас.

– Ростислав!!!

С именем князя на губах я шагнул вперед и сильным встречным ударом перерубил касожский клинок, устремленный ко мне.