Лесная фея, или новые приключения кикиморы Светки Пипеткиной - Татьяна Корниенко

– А что значит?

– То, что его кто-то убрал. Стер! «И тогда, – она говорила, – есть только один способ обнаружить пропажу – найти след не полевой, а химический»! Лариса, нам нужен обычный собачий нос…

– Шарик!

* * *

Терьерчика особо искать не пришлось. Он привычно побирался около колбасного ларька недалеко от рыночных ворот, но, увидев своих новых друзей, без сожаления бросил прибыльное занятие и затрусил навстречу, радостно помахивая хвостом. И, только приблизившись, понял, что махать бесполезно: спешащие к нему люди были чем-то очень расстроены.

– Чем могу служить?.. – начал Шарик подслушанной где-то витиеватой фразой, которая, как ему казалось, наиболее соответствовала второй, «культурной», части его имени – Фердинанд, но Антон совершенно бескультурно его прервал:

– Шарик, друг, мы все понимает, но не сейчас! Лучше хватай лапы в зубы и побежали.

– А что случилось? – уже на ходу поинтересовался пес, которого не пришлось просить дважды. – Неужто опять Бакс в яму свалился?

– Твой Бакс сейчас как сыр в масле катается. Пипеткина пропала!

– Пропала? И вы меня позвали найти ее следы? Как служебную овчарку? Как будто я в полиции служу? Да? Увау-у-у-у!

К концу речи самооценка пса взлетела на недосягаемую высоту. Последнее «увау-у-у-у» прозвучало с такой благодарностью, что, несмотря на ситуацию, Антон улыбнулся и подтвердил вслух, чтобы услышала и Лариса:

– Да, Шарик! Так сложилось, что только ты с твоим чутким носом сможешь выполнить свой собачий долг и найти пропавшую Пипеткину!

– Круто! – Пес тявкнул и рванул вперед с такой скоростью, что бежавшие рядом люди тут же отстали. Правда, почти сразу ему пришлось притормозить, поскольку никакое осознание собственной значимости не сообщало, откуда пропала Пипеткина, а значит, и куда надо бежать.

У дома Бирюкова пес унял свой радостный хвост, собрался, задвигал ноздрями. Следов было много. Разных следов. Старых, новых. Шарик ткнулся в одни кусты, другие, подтрусил к скамейке и вдруг радостно тявкнул:

– Я чую! Я чую ее запах!

– Лариса, Шарик что-то унюхал! – тут же сообщил Антон «глухой» Ларисе.

– Ну наконец-то! – обрадовалась она. – Побежали!

Вслед за Шариком, который буквально рыл носом землю, они уже выбежали на тротуар, когда раздался громкий оклик:

– Стойте!

* * *

Влад вышел из «Айболита». Солнце, ударившее в глаза, легкий теплый ветер, запах чего-то цветущего – все это совершенно не сочеталось с тем, что несколько минут назад произошло в ветлечебнице.

По инерции он сделал несколько шагов, остановился.

Отец, Лариса, подосланные бандиты… Да, именно бандиты. Только этим словом можно было назвать подручных отца…

Что делать, что? Уходить, избегать, не обращать внимания?

«Я должен выяснить, разобраться», – сказал самому себе Влад и решительно нашел в телефоне номер с надписью «папа».

Гудок, второй, еще… Телефон отключился. Влад с досадой мотнул головой и почти побежал в направлении автобусной остановки, надеясь застать отца в офисе. Но, когда в переполненной раздраженными посетителями приемной растерянная секретарь, узнав в пришедшем парнишке сына шефа, нервно сообщила, что Ивана Петровича нет и не было, и на телефонные звонки он не отвечает, Влад заволновался по-настоящему.

Он еле дождался, когда автобус доставит его к дому отца. Звонить у ворот не стал. От волнения не попадая в кнопки, набрал на замке код, распахнул железную с коваными завитушками дверь, вбежал во двор, на веранду.

– Пап! Ты где?

– Сын? Это ты? – послышался из-за дверей неуверенный голос. Влад успокоился. Но лишь до следующих слов. – Владик, ты в дом не заходи! Он пророс! Я сам к тебе как-нибудь выберусь. Придумаю как – и выберусь.

– Пап, ты о чем говоришь? Кто пророс? – растерялся Влад.

– Повторяю тебе человеческим языком: дом пророс! Корни пустил, – раздраженно рявкнул Иван Петрович.

Влад судорожно вздохнул. Этот ответ… Неужели отец сошел с ума?

– Папочка, с тобой все в порядке? – аккуратненько начал он, но тут же был прерван еще более раздраженным и грубым:

– Перестань блеять, как коза. Говори нормально. Я не свихнувшийся болван. Говорю тебе, эта зеленая гадина сделала так, что все деревяшки, которые есть в доме, пустили корни. У меня тут стулья листьями покрылись. На шкафах почки набухли. А деревянная маска на стене – помнишь, я сувенир из-за границы привез? – так она уже зацвела какими-то вонючими цветами.

– Так чего же ты там сидишь? Почему не выходишь? И телефон не берешь! Тебя на работе обыскались.

– К черту работу! Ты что, глухой? Я тебе человеческим языком долблю: дом пророс! Окна, двери, дверные косяки. Все деревянное теперь укоренилось, ветки пускает, цветет и воняет. Стулья к полу приросли. Стол – как клумба. Двери не открыть, окна тоже. Телефон остался в соседней комнате. Интересно, а веранда не заколосилась?

– Нет, – Влад огляделся. – Я на лестнице стою – нормальная.

– А ты ко мне в окошко загляни!

Испытывая знакомое чувство нереальности происходящего, Влад подошел к окну, подставил перевернутое ведро, забрался…

– Ну ничего себе!

То, о чем говорил отец, в описании выглядело далеко не так живописно и кошмарно, как в реальности. Одно дело – услышать, что стулья укоренились и проросли. Совершенно другое – увидеть с десяток длинных ветвей, лезущих в поисках солнышка к окну, которое, кстати, прямо на глазах затягивалось решеткой из веток.

– Ничего себе! – повторил Влад. – Пап, а ведь тебе спасаться надо. Если сейчас не вылезешь, потом будет еще труднее. Ты стекла бей!

– Да нечем мне по-хорошему ударить! Все проросло. И замахнуться негде! – взвопил Иван Петрович.

– Так ты ветку отломай и ею в стекло ткни!

– Умный какой, а ты попробуй! Большие не ломаются, а маленькие – что от них толку?

– Ладно, я здесь что-нибудь найду! – сообразил Влад, соскочил с ведра и почти сразу же вернулся с садовой лопатой. – Вот, лопату принес… Ты отойди подальше, а то, когда шибану, стекла во все стороны полетят.

– Глаза прикрой, чтобы не порезало, – предупредил Иван Петрович и пошел в глубину комнаты, с бранью переступая через молодую дубовую поросль – побеги паркета, которым он еще совсем недавно хвастался перед знакомыми.

Влад размахнулся. Стекло звякнуло, посыпались осколки. Отбив оставшиеся по краям рамы острые куски, он сообщил: