Площадь согласия. Книга 2. Навстречу счастью - Наталья Батракова

Алексей вернулся через час. Чернов уже устал дожидаться его в холле гостиницы. Артем возлежал на шезлонге под деревьями, Михаил с журналом в руках сидел неподалеку, а Юлька демонстративно жарилась на солнце у бассейна — от утренних облаков на небе не осталось и следа.

— Ну? — не открывая глаз, вопросительно буркнул Кушнеров.

— Еще одна весточка из прошлой жизни, — присев на свободный шезлонг, Алексей раскрыл маленький велюровый футляр и вытянул из него блеснувшую на солнце цепочку. — Этот крестик я заметил на Тамаре еще в день заплыва. Удивился: ты же помнишь, какие времена были. Если мне не изменяет память, ей его подарила бабушка на шестнадцатилетие… Адрес, телефоны — все дали.

— А не заглянуть ли тебе к ней прямо после Ибицы? — с усмешкой предложил друг. — Заодно вернешь журнал и поблагодаришь за «удавшийся» отдых.

— Ты чего такой злой сегодня? — пряча цепочку с крестиком в коробочку, спросил Алексей. — Чем тебе Жаннет не угодила?

— Да узнал я ее! — не удержался Кушнеров и присел. — Как только ближе подошла, вспомнил, где видел: была Жанна, стала Жаннет. Между прочим, одной из лучших стриптизерш в «Dolls» считалась.

— Ну, не нам судить… Не от хорошей жизни туда попадают.

— Зато ищут хорошую! Эта вот немца себе отхватила! Степенная, килограммов десять набрала, не меньше! А ведь худющая была!.. Да черт с ней! — махнул он рукой и придвинулся ближе к другу. — Ты верно заметил, что я злой. Представляешь, этот Дени — Инкин муж — позвонил утром Юльке. Она спала, я снял трубку и услышал, как кто-то лопочет по-французски. Ответил по-английски… В общем, пообщались мы с ним. Оказывается, она, как сюда прилетела, так им и не позвонила.

— Ну, и чего ты нервничаешь? Она ему как дочь, вот и беспокоится.

— Да я это понимаю! — шумно выдохнул Артем и опустил голову. — Принять тяжело… Моя дочь — и какой-то чужой мужик рядом.

— А раньше ты это принимал?

— Принимал, понимал… Я только к сорока годам понял, что такое дети! — в сердцах бросил он и снова улегся на шезлонг. — С Юлькой поссорился…

— Из-за чего?

— Сначала отчитал за поведение на дискотеке, после — за то, что матери не позвонила. Словом, сорвался на ребенке.

— Ну и глупо… Кто ты ей? Ты даже не воскресный папа, ты — отпускной.

— Спасибо тебе на добром слове!

— На здоровье! — также растянулся на шезлонге Алексей. — И не злись. Хочешь, я с ней поговорю?

— Я сам.

— Это правильно: со своим ребенком надо разговаривать самому… Только сначала подреми и остынь.

— Пробовал — не получается, — вздохнул Кушнеров. — Все институтские годы из головы не лезут… Лучше давай рассказывай, что было дальше… Продолжим наш отпуск памяти Тамары Крапивиной и Инны Рождественской, — грустно пошутил он. — Помнишь, ты собирался ехать за рецензией для диплома, но, как только услышал от Инки, что Тамара четверку на экзамене получила, тут же куда-то рванул… Ведь ты к ней помчался, верно?

— Верно…

…«Почему четверка? Неужели и в этом тоже моя вина? — расстраивался Алексей, спеша к общежитию. — Почему она отказалась отвечать на дополнительные вопросы? Забрала зачетку и ушла… — вспоминал он рассказ Инночки. — Она никогда не сдавалась просто так! На это должна быть веская причина! Все, хватит! — решил он на ходу. — Сегодня же скажу все как есть. Поймет… Должна понять!»

Приблизившись к зданию, он заметил среди высыпавших на крыльцо студентов Тамариных «телохранителей» и спрятался за раскидистый куст акации.

«На пляж собрались», — догадался Алексей.

Не обнаружив среди них Тамары, он подождал, пока студенты спустятся по ступенькам на противоположную сторону крыльца (дорога к реке через окрестные дворы была гораздо ближе), и направился в общежитие: кажется, там не осталось никого, кто мог бы им помешать.

«Только бы она была в комнате и выслушала!» — пульсировало в висках.

Нервничал Леша не зря. Как оказалось, за время разлуки то ли он успел потерять с таким трудом подобранный к Тамаре ключик и перестал ее понимать, то ли она сменила замки и не желала больше его к себе впускать… Во всяком случае, выслушав гневную, унизительную тираду слов, которых он, без сомнения, заслуживал, Алексей спустился вниз, снова оказался на крыльце и, прокручивая в памяти неприятный разговор, пошел сам не зная куда. Заметив свободную скамейку в ближайшем скверике, он присел в тени деревьев и закурил. В последнее время он очень много курил.

«“Променял на диплом!” — с досадой вспомнил он обидные слова. — Да я любил и люблю только ее! К тому же Лида больше не беременна, и если не брать в расчет поданное в ЗАГС заявление (сколько студенческих пар фиктивно подают заявления, чтобы отовариться в магазине «Счастье»!), меня с ней больше ничего не связывает! Ну, совестно перед ее родителями, но, в конце концов, она сама заварила эту кашу! Я не собирался на ней жениться. И вообще, дался мне этот диплом! На работу можно устроиться и с неоконченным высшим, — подумал он и вдруг осекся: выходило, Тамара права. Он променял ее на диплом. — Чем больше думаешь, как выкрутиться из ситуации, тем больше ошибок совершаешь, — сощурившись, посмотрел он на чистое голубое небо. — Где же ваше былое умение просчитывать ситуацию наперед, Алексей Радченко? Надо вернуться и по горячим следам попробовать поговорить еще раз!»

Продумывая на ходу фразы и возможные варианты ответов, Леша решительно поднялся со скамейки. На этаже второго курса стояла тишина: после успешно сданного экзамена кто-то отправился на пляж, кто-то гулял по городу, кто-то отсыпался. Войдя в незапертый тамбур Тамариной комнаты, он постучал, но ему не ответили. Он снова постучал и прислушался: никого.

«Успела уйти? Куда? Скорее всего на пляж».

Но на пляже среди компании однокурсников Тамару он не нашел. Не было ее и у Инны, не было у родственников, которым он, набравшись смелости, позвонил. Точнее, там вообще никто не снял трубку.

«Значит, вечером, — взглянув на часы, принял он вынужденное решение. — Но сначала я должен забрать рецензию и поговорить с Лидой».

Быстро поймав такси, он помчался в трест, потом на стройку искать главного инженера, снова вернулся и чудом застал на месте начальника отдела кадров, в сейфе которого за семью замками лежали и сам дипломный проект, и злополучная рецензия. Как и следовало ожидать, на руки ему ничего не выдали, но пообещали завтра утром отправить нарочным в институт.

По большому счету его дипломная работа готова, оставалось оформить несколько плакатов, переплести и отправить проект в Москву. Надо было успеть сделать все до того, как станет известно, что никакой свадьбы с Тишковской не будет. Вернуть работу должны аккурат к защите, и тогда вряд ли кто-то решится его «завалить». Даже несмотря на то что защита должна пройти за закрытыми дверями. Кстати, позже Алексей не раз вспоминал обо всей этой завесе секретности и посмеивался: о стройках в закрытом городе западные спецслужбы были осведомлены гораздо лучше его, а что касается проекта, то половина данных там изначально была взята с потолка…