Наследница - Борис Седов

— Как же… — язвительно бурчу я себе под нос, осторожно присаживаюсь на скрипучий стульчик, и пытаюсь сообразить, с чего начинать воспитательную беседу. Но в том, что касается захвата инициативы в общении с кем бы там ни было, депутат Государственной Думы куда искушенней меня. И все нити разговора тут же оказываются у него в руках. Вернее, у него на языке.

— Вика, я еще раз хочу повторить свое предложение заключить между нами партнерское соглашение. Выиграем оба…

— Выиграете только вы, — перебиваю я. — Меня же оставите на бобах.

— Не будь идиоткой! — как ни в чем не бывало, советует мне олигарх и политик, устраиваясь на диване напротив меня. — Уж коли полезла во взрослые игры, так постарайся и выглядеть взрослой. А не сопливой десятиклассницей-задавакой…

Я дипломатично молчу.

— …Мысли реально. И пойми, наконец, что тебе повезло: наткнуться на такую огромную кость, разгрызть которую ты никогда не сумеешь. Переломаешь все зубы, и в результате останешься ни с чем. Я же предлагаю тебе то, что тебе абсолютно по силам.

— Хм-м-м…

— Послушай! — оживляется Шикульский, расценив мое «Хм-м-м», как признак колебания. — С чего ты взяла, что останешься на бобах? Конечно, лишишься приставки «мульти» к своему званию «миллионерша». Но подумай: так ли это тебе и надо? Ты не будешь испытывать никаких финансовых затруднений. Пожелаешь «Роллс-ройс» — ради бога. Захочешь виллу на Лазурном Берегу или в Майами — проще простого. При этом ты будешь избавлена от всех проблем, которые неизменно влечет за собой судьба миллиардера. А поверь, она просто кошмарна! Четырнадцатичасовой рабочий день, непрерывное ожидание выстрела киллера или наезда чиновников, постоянные стрессы из-за нестабильности биржевых котировок — это лишь малая составляющая той платы, которую приходится возвращать взамен своего счета в банке…

— Дмитрий Романович, не пытайтесь меня соблазнить. — Мне очень быстро надоедает выслушивать этот чистый воды пиар. От любого вида рекламы меня всегда лишь тошнит. — Откровенно сказать, это у вас получается очень неважно. Я удивлена: ожидала, что вы куда гибче. А пока вижу лишь лобовые атаки, в которых нет ни капли фантазии. Зачем вы нарушили перемирие, которое месяц назад сами же и предложили?

— За месяц многое изменилось, Вика, — многозначительно вздыхает Шикульский.

— Вы имеете в виду то, что сегодня в «Богатырской Силе» состоялось собрание акционеров?

— Причем здесь концерн? Всё гораздо сложнее. Зри в корень. Вика: вовсе не надо присутствовать в Думе, достаточно лишь иногда включать телевизор, чтобы понять, что в стране грядут перемены. Ельцин изжил себя, его сейчас волнует единственное — спокойно убраться на пенсию и при этом избежать опалы. Он уже подготовил себе преемника, при котором будет чувствовать себя в безопасности. И уже до Нового Года преемник взойдет на престол. Бывший чекист — это во-первых: твой землячок, испытывающий традиционную неприязнь ленинградцев к жителям Москвы, — это во-вторых: скорее всего, сразу начнется охота на ведьм. Вылетят из своих мягких кресел прикормленные нами чинуши, начнется рытье подкопов под всех более или менее заметных представителей российского бизнеса, к которым на данный момент относимся мы с тобой. И на тебя, и на меня у них найдется достаточное количество компромата, чтобы отправить нас по этапу. К тому же, не забывай, что через два месяца думские выборы…

— Не понимаю, какая связь между выборами, ельцинскими преемниками, охотой на ведьм и «Богатырской Силой»? — ухитряюсь я втиснуть вопрос в эту складную речь. — Концерн не панацея от бед. И не индульгенция от грехов.

— Признаю, грешен. — Шикулъский изображает на мордочке игривую гримаску. — И на отпущение грехов не рассчитываю. А вот избежать преследования надеюсь. Для этого надо опять пройти в Думу. И получить монополию на рынке одной из трех основных составляющих российского экспорта. А это либо нефть, либо газ, либо лесные ресурсы. Ни с нефтью, ни с газом мне ничего не светит. Зато с лесом… Я почти добился желаемого. Все более или менее серьезные предприятия в азиатской части России под моим контролем. Сложнее с Европой. Кое-что я прибрал здесь к рукам, но это не эффективно. Мелочь с годовым оборотом в десяток лимонов зеленых — не интересно.

— Зато интересна «Богатырская Сила»? Всё разом, дешево и сердито? Так, Дмитрий Романович?

— Именно так, Вика. Концерн на сегодня осуществляет примерно три четверти освоения, переработки и экспорта деловой древесины из той части страны, что западнее Урала. Возьму под контроль «Богатырскую Силу» — возьму под контроль всю целлюлозно-бумажную отрасль России. Пусть тогда кто-нибудь попробует на меня залупиться. Очередной дефолт стране обеспечен.

— Это экономический терроризм? — Я, пораженная такой откровенностью, непроизвольно поднимаю брови.

— Удачное определение, Вика — экономический терроризм. Он может быть подкреплен и политическим, если ты вернешь мне дискету, которую украла в Новомосковске. — Шикулъский спешит ковать железо, пока горячо. Мало ему концерна, подавай еще и дискету.

«Черта с два, господин депутат!»

— Не верну. Зато в любой момент могу предать огласке всё, что на ней содержится. Вы ведь этого не хотите, Дмитрий Романович? Вам это, мягко сказать, повредит.

— Несомненно, — кивает он. — Но повредит только в той мере, что придется уезжать из России. Не самый худший исход — перебраться куда-нибудь на Гаити и выйти на пенсию. Доживать свои дни на берегу Карибского моря в окружении прелестных мулаток, иногда вспоминая о том, что ты, милая девочка, сейчас мотаешь срок за убийства где-нибудь в Богом забытом заполярном углу.

— Я тоже могу, когда припечет, ломануться на берег Карибского моря. Не на Гаити, а, скажем… ну, пусть на Ямайку.

— Куда бы ты ни ломанулась, Викуля — да хоть в Антарктиду! — но после того, как пустишь в дело дискету, проживешь очень недолго. Я злопамятен и достану тебя где угодно. Ты веришь, что средств на это мне хватит?

«Та-а-ак, новый поворот в нашей теплой беседе, — улыбаюсь я и выбираю из миски яблоко поаппетитнее. — Пошли запугивания? Что ж, принимаю игру, господин мафиози».

— А вы не боитесь, Дмитрий Романович, что после таких откровений я решу перестраховаться и прикажу вас замочить? Прямо сейчас. Самый простой и наиболее эффективный способ защиты

— Нет, не боюсь. Была бы ты дурой, я бы тебя опасался. Но я же вижу, что ты умная, дальновидная девушка…

— Десять минут назад я была идиоткой и задавакой-десятиклассницей, — тут же припоминаю я. — Кстати, яблоки мытые?

— Не знаю. Кислятина… Итак, ты понимаешь, что, избавившись от меня, не решишь свои собственные проблемы. Только усугубишь. Кроме моих людей, тебя начнут разыскивать по всему миру еще очень многие. У тебя же не будет достаточно средств, чтобы с ними бороться.

— Почему же не будет? — Я всё-таки осторожно надкусываю яблоко. И правда, кислятина!

— Потому, что те несколько миллионов, которыми ты завладела в Интернет-банке, — это несерьезно. Их не хватит даже на то, чтобы продержаться полгода. Почему бы тебе не уехать на ту же Ямайку по-доброму, получив приличные откупные за свою долю в концерне?