Рабыня - Михаил Щукин

— Думаешь мой папа хуже твоих учителей-прихлебателей?

Иллис недоуменно смотрела на Майю. Потом, сообразив о чем речь, слегка смутилась.

— Извини, я ничего такого не хотела сказать. Хотя ты не права. Нас если учат, то всерьез. Учителя, для которых титул важнее результата, во дворце не долго держатся. Уверена, что твой папа тоже хороший мастер. Я о другом.

— О чем же? — Все еще недоверчиво хмурилась Майя

— Ну, я же из измененных правящих, у нас реакция и скорость повыше будет.

— Да? Верно, слышала что-то. Тогда, если ты серьезно, то можем попробовать.

— Ты мне дашь меч?

— В кофре с амуницией лежит.

Иллис легко соскочила с лавки и подбежала к ящику. Достав второй меч, она весло развернулась к Майе и только тогда сообразила, что что-то не так. Постояв несколько мгновений, она недоуменно опустила взгляд на ногу, на которой не оказалось надоевшего ей наручника с цепочкой. Потом перевела взгляд на Майю, которая только пожала плечами.

— Расстегнулся все-таки. Я думала продержится еще денек.

— Э-э. Он что, не на замке был?

— Не-а, Если б я сдохла во время операции, тебе пришлось бы уходить. Тут слишком тепло для трупов.

— Ну знаешь! Меня так еще никто не разыгрывал! — Иллисия в возмущении смотрела на нахальную рабыню.

— Все бывает в первый раз. Ты не передумала? — Майя с усмешкой крутанула мечом.

— Теперь, не дождешься! — Принцесса с азартом встала в стойку.

Какое то время, две сошедшиеся в центре небольшой комнаты девочки, осторожно кружили друг вокруг друга, потом сошлись.

Силовые мечи при столкновении издавали легкий гул, который при желании можно было принять даже за звон.

Первые движения, удары и блоки были неуверенными. Но вскоре схватка захватила. Осторожность была забыта, и спарринг пошел в полную силу, как в зале с равным противником на учебном оружии.

Минут через пять, бой прекратился, а противники устало упали на лавки.

— Неплохо! — Иллис явно была удивлена.

— А то! Меня папа знаешь, как гонял, особенно последний год. Говорил, «чтоб потом не забыла», когда…

— Я не о том. — Перебила Иллис. — Мне всю жизнь говорили, что у нас, ну у измененных, скорость и реакция лучше. Как у воинов без изменения, если они всю жизнь тренируются. И в спаррингах я всегда выигрывала, даже с охраной.

— Я же говорю, лизоблюды! — презрительно фыркнула Майя. — Ну, ты сама посуди. Ваша охрана состоит из опытных бойцов. Ведь так?

— Конечно. К нам берут лучших из боевых частей. Никакие родственники не рассматриваются.

— Ну вот, они всю жизнь тренируются, раз лучшие, значит с боевым опытом. Папа всегда говорил, что скорость и реакция только дополняют опыт. Так что тебе поддавались. Не много, чтобы было незаметно.

— Ну, вернусь, я им устрою. В поддавки решили со мной играть!

— Ладно, устроишь, скоро — Майя спокойно потянулась. — Можно сказать, что это от меня последний привет дворцовой охране. А то у Вас там столько дырок в защите.

— Что значит скоро?

— Я уйду завтра. Больше оставаться тут нельзя.

— А… а я?

— Ты тут побудешь. Два дня поскучаешь. Я отправлю сообщение твоим, так уж и быть. Только с задержкой. Через два дня они его получат. Успею смыться.

— Подожди, я не хочу.

— Иллис. Ты принцесса, твой путь во дворец. А я беглая рабыня, забыла? Мне даже в трущобах не жить. У меня только одни путь, в Нигорию или вообще к гномам. Они беглых не выдают.

— Я с тобой. — Иллис заговорила тихо, но твердо глядя Майе в глаза — тебя продолжат искать. То, что ты натворила, никто просто так не оставит. А когда поймут, как ты всех провела, это станет делом профессиональной чести. Я только сейчас до конца поняла, и они тебя убьют при захвате. Ведь ты им не сдашься.

— И что? Тебе-то что за печаль? — Майя угрюмо отвела взгляд в сторону.

— Не хочу. Пока я с тобой, они будут пытаться тебя взять живой.

— Это будет не прогулка в глайдере.

— Я постараюсь. Майя, ну пожалуйста. Во дворце сейчас опять скукота начнется. Политес, няньки эти, служанки. Наверняка охрану приставят. В конце лета на острова съездим всем семейством или с Виртом и все развлечение. Даже пообщаться нормально не с кем!

Майя с сомнением смотрела на принцессу сидящую с ногами на лавке.

— Ну, как заложница, ты мне действительно можешь пригодиться. Если уверена, то собирайся. Только потом не ной. Я не везде смогу передать тебя теням и не подставиться самой.

— Что берем с собой? — Иллисия радостно подскочила с лавки.

— Мечи, ножи. Надо перетрясти кофр с амуницией. Там должны быть деньги.

— Ваше величество! — Заговорил лорд Кир, как только вошел в кабинет — доброе утро!

— Надеюсь, раз ты об этом заговорил. — Император и все собравшиеся с любопытством посмотрели на подходящего руководителя теней.

Со дня побега рабыни, никто не осмеливался приветствовать императора подобным образом. Отсутствие вестей о дочери, делало такие приветствия не уместными.

— Наша пятерка нашла скрытый технический тоннель, необозначенный на картах гномов. Не знаю как, но беглая прошла по нему. Там обнаружены кровь и следы принцессы.

— Кровь? — напрягся император

— Кровь рабыни. — Поправился Кир. — Видимо во время побега начали кровоточить раздробленные ноги.

— Хорошо, но как это объясняет нашу беспомощность? Почему мы не можем их обнаружить?

— Тоннель переходный, сир. Похоже, девчонка с самого начала ушла в соседний сектор. Поэтому под аркой ни ее, ни их высочества следов не обнаружили. Их там просто никогда не было.

— Кир! — император нетерпеливо взмахнул рукой, призывая вернуться к главному вопросу.

— Да, ваше величество. Анализ сбросов всех отводных систем Радужного сектора уже проведен. В канализации и в воздушной вытяжке обнаружены органолептические маркеры вашей дочери. Причем, в том числе и неустойчивые.

— Кир, я вижу по тебе, что это наверняка хорошие новости, но может, пояснишь?

— Органолептики, проще говоря, отходы наших организмов. — Принялся за объяснения Кир — Под землей все так же, как и на поверхности. Все, что твердое или жидкое собирается в канализацию, все, что выдыхается в вытяжную систему. Каждый человек имеет свой уникальный код, маркер, который можно обнаружить. Некоторые из них сохраняются несколько лет, большинство разрушаются в первые часы или дни. Те, что разрушаются в первые часы, называются неустойчивыми. Это позволяет определить не только человека, но так же и то, как далеко он от точки отбора пробы находится. Органолептики рабыни нам не известны. А вот маркеры принцессы можно зафиксировать.