Украденная память - Кевин Сэндс

– Что вы знаете о ней? – спросила она.

– Я слышал истории. И нашёл знаки.

Сибил подняла взгляд от котла:

– Какие знаки?

– Нарисованные кровью. Они были в тех местах, где пропали дети.

Я вынул из-под плаща ткань и протянул женщине. Сибил глянула на мой рисунок.

– Ты знаешь, что тут написано? – настаивал я.

Она нахмурилась:

– Написано?

– Да. Это какое-то слово. Я так думаю. Вот тут n, а тут а. Понимаешь?

Сибил ещё некоторое время разглядывала ткань.

– Где вы это нашли?

– В Крукс-Холлоу, где пропал Дэвид Кэвилл. Знаки были нарисованы кровью на камне, но спрятаны, потому что камень перевернули. А потом я обнаружил такие же символы на ферме Роберта Драйдена, под ведром Эммы Лизл.

Несколько секунд Сибил смотрела на меня с непроницаемым выражением лица. Затем она отдала мне ткань и снова отвернулась к своему котлу.

– Ты знаешь, что происходит? Верно? – сказал я.

– Я много чего знаю.

– Хватит играть в игры! Речь не только о моей памяти, но и о пропавших детях!

– Какое вам до них дело?

– Уже второй человек меня об этом спрашивает, – горько сказал я. – Что тут происходит? Почему здешним людям плевать на всех, кроме себя?

Сибил резко обернулась, глаза её сверкнули.

– Простите, милорд. – Она выплюнула эти вроде бы почтительные слова слово яд. – Таким, как вы, нет дела до других.

– Ты его не знаешь, – сказала Салли.

– Я знаю достаточно, миледи. Все вы одинаковы.

– Кристофер никому не сделал зла, – вступил Том. – Он помогает людям.

Сибил ухмыльнулась:

– О, оказывается, слуга умеет говорить.

– Ну хватит, – сказал я. – Мы пришли сюда не драться. Я просто хочу вернуть память. Если не можешь помочь мне, помоги хотя бы детям. Расскажи нам, что ты знаешь.

Сибил отвернулась и поникла, словно признавая поражение.

– Я не могу.

– Почему нет?

– Потому что не имею никакого отношения к пропавшим детям.

– Но местные жители думают…

– То, что думают всегда, – отрезала Сибил. – Они приходят ко мне за помощью, когда болезнь разъедает их тела, и жаждут моей крови, когда гниль сжирает урожай. Я сказала вам: я не ведьма. Я не имею ко всему этому отношения. А вот вы имеете.

Я удивлённо заморгал:

– Я?

– Именно поэтому вы здесь.

– Я здесь, поскольку Роберт сказал, что ты хотела меня видеть.

– Я имею в виду не мой дом, а эти земли. Этот край зла. – Сибил смерила меня взглядом. – Вы потерпели кораблекрушение.

– Э… да, – осторожно подтвердил я. – Роберт рассказал тебе…

– Я знала это ещё раньше. Кораблекрушение не было случайностью.

– Как так? – испуганно спросил Том. – Началась буря, и…

– Да, – Сибил кивнула. – Буря. Необычная. Неестественная. Буря, вызванная тварью, что теперь витает над твоим хозяином. Разве ты не видишь её? Зловещую чёрную птицу, которая даже сейчас сидит у него на плече?

Я открыл рот, но не мог вымолвить ни слова.

– А ты её видишь? – наконец выдавил я.

– Это демон, который вызвал шторм, – сказала Сибил. – Он разбил ваш корабль и привёл вас к этим берегам. Демон овладел вами, забрал душу – ваши воспоминания – и едва не забрал жизнь. Роберт позвал меня, и я спасла вас. Но спасение имеет цену. – Она бросила листья падуба в котёл. – Вмешались духи леса. Одна старая ведунья не смогла бы вырвать человеческую душу из когтей демона. – Сибил улыбнулась, но в её глазах не было веселья. – Духи согласились помочь, но только если взамен я наложу на вас гейс.

У меня шумело в голове. Пот выступал на шее, стекая по спине под рубашкой. Мне пришлось схватить Тома за руку, чтобы удержаться на ногах.

– Я ничего не понимаю, – сказала Салли. – Что такое гейс?

Однако я знал. Сибил использовала старое ирландское слово, но оно сохранилось в моей искорёженной памяти.

– Гейс – это проклятие. Обязательство, навязанное человеку при помощи магии.

Сибил кивнула.

– Вы на удивление хорошо разбираетесь в таких вещах, барон. А теперь ещё и почувствуете на собственной шкуре.

– Зачем духам это делать? – в ужасе спросил Том.

– У твоего лорда есть то, что им нужно.

– И что же? – спросила Салли.

– Дети пропали. Молодой барон должен их найти. Вот что сказали мне духи. Он может это сделать – и только он. – Сибил обернулась ко мне: – Найдите их, верните, и проклятие будет снято.

Том вскинул шпагу. И хотя его руки – и голос – дрожали, я был уверен, что он действительно готов сражаться.

– Отпусти его!

Сибил плюнула ему под ноги.

– Ты угрожаешь мне или духам? Думаешь, твой волшебный клинок может изрубить их? Ну тогда давай, слуга. Убей меня. И не останется никого, чтобы освободить твоего хозяина. Он будет потерян навеки.

– Но почему они выбрали меня? – сказал я. – И что мне делать без воспоминаний?

Женщина пожала плечами:

– Я лишь посредник. А что до ваших воспоминаний – они не так уж важны. У вас есть всё, что нужно. На самом деле – это просто вы сами. Никто из живущих здесь не умеет делать то, что умеете вы.

– Я не понимаю.

– Подумайте. Вспомните обо всех людях, которых встретили с тех пор, как очнулись. И у вас будет ответ.

– Но…

– Мне больше нечего вам сказать. Указания духов ясны: узнайте, что случилось с детьми, и спасите их. Духи обещали, что, если вы сделаете это, они вернут воспоминания. Но если потерпите неудачу, не только прошлое, но и настоящее для вас исчезнет. Вы разучитесь читать. Вы разучитесь говорить. И в конце концов станете не умнее дерева. – Она горько рассмеялась. – Если такое случится, милорд, возвращайтесь ко мне. Я посажу вас в своём саду и буду поливать. А пока что… убирайтесь отсюда.

Меня била дрожь. Я стоял возле хижины Сибил О’Мэлли по колено в снегу. Салли обняла меня, положив руку мне на грудь. Бриджит прыгала вокруг. Том и Кроха стояли рядом – молчаливые и растерянные.

А меня трясло.

«Я потеряю воспоминания. Навсегда», – билась в голове единственная мысль. У меня скрутило живот. И я побежал, спотыкаясь, в глубь леса.

– Кристофер! – кричала Салли.

Я не останавливался. Снег хрустел под ногами. Хриплое дыхание отдавалось в ушах. А в голове звучал голос: