Шелк и сталь - Кэт Мартин

Кэтрин покачала головой:

— Ничего. Просто я очень напугана. Я старалась успокоиться, но у меня это плохо получается. Я чувствую, дядя скоро доберется до меня и вернет в сумасшедший дом. Я словно в ловушке, и мне некуда бежать. Все это приводит меня в отчаяние, и ты… ты единственный человек, к кому я могу обратиться. — Тут голос Кэтрин дрогнул.

— Кэтрин!.. — выдохнул Люсьен и крепко прижал ее к себе. Кэтрин обвила его руками за шею и положила голову на грудь. Все приготовленные заранее слова вылетели у нее из головы.

— Мне очень жаль, Люсьен, что я доставляю тебе столько неприятностей, — только и смогла проговорить Кэтрин, терзаемая муками совести за то, что втянула его в свой коварный замысел.

— Это не твоя вина, — ответил маркиз, целуя ее в макушку.

Кэтрин откинула голову назад и, посмотрев в его темные глаза, заметила в них особенный, знакомый уже ей блеск. Его взгляд пылал страстью.

— Ты поцелуешь меня, Люсьен? — прошептала Кэтрин. — Я знаю, этого не надо делать, потому что ничем хорошим это не кончится, но мне все равно. Ты нужен мне, Люсьен. Нужен так, что…

Кэтрин не договорила, потому что маркиз крепко стиснул ее в своих объятиях и закрыл ей рот поцелуем, так что у нее перехватило дыхание. Его пальцы зарылись в ее волосы, и язык погрузился глубоко в рот, вызвав у нее неведомую бурю чувств. Колени у Кэтрин подогнулись, Люсьен продолжал жадно и страстно целовать ее. Комната поплыла перед ее глазами. Кэтрин покачнулась и, наверное, упала бы, если бы Люсьен не поддержал ее.

Его поцелуй становился все более неистовым. Он нащупал грудь Кэтрин, почувствовав ее волнующую тяжесть сквозь тонкую ткань платья, и начал тереть большим пальцем сосок, который набухал и твердел с каждым ударом ее сердца. Все ее тело охватила дрожь наслаждения, наполняя теплом низ живота и вызывая нестерпимый зуд в увлажнившемся центре женственности.

— Люсьен… — прошептала Кэтрин, целуя его с не меньшей страстью, пораженная нарастающим внутри желанием и потребностью в мужской ласке, какую она не могла даже представить. Кэтрин провела пальцами по его волосам и развязала ленту. Люсьен застонал, а она судорожно втянула воздух, когда он проник ладонью за корсаж ее платья и, высвободив груди, стал целовать их. Его влажные, горячие губы обжигали ее кожу, а нежные руки продолжали ласкать грудь. Кэтрин едва не потеряла сознание.

Люсьен начал расстегивать пуговицы на ее платье, затем стянул его с плеч, обнажив корсет и сорочку. Целуя ее плечи, он потянул за шнуровку корсета и, расстегнув его, отбросил в сторону. Потом приник к одной из грудей и втянул в рот.

Казалось, земля разверзлась и поглотила ее. Кэтрин дрожала, испытывая необычайное наслаждение — будто бы тысячи маленьких язычков пламени жгли ее изнутри, следуя за его поцелуями. Голова ее запрокинулась, Люсьен продолжал ласкать языком то одну грудь, то другую.

Боже, она вся пылала от страсти и изнывала от желания. Она собиралась соблазнить Люсьена, но не могла предположить, что сама так легко поддастся зову плоти. Люсьен целовал ее снова и снова, и она окончательно перестала осознавать, где она и который теперь час.

Кэтрин почти не заметила, как платье соскользнуло к ее ногам, и в конце концов она осталась в одной сорочке. Люсьен, тоже уже без рубашки, поднял ее на руки и понес к дивану.

Снова поцеловав Кэтрин, он прижался к ней своей обнаженной мускулистой грудью. Кэтрин провела пальцами по его тугим мышцам, затем коснулась его груди языком, ощутив пружинистые волоски и плоский упругий сосок.

Все тело ее дрожало, груди напряглись, а между ног стало горячо и влажно. Где-то в глубине сознания промелькнула мысль, что пора остановиться и прекратить эту опасную игру, но сделать это не было сил.

Люсьен раздвинул ее ноги, поднял кверху тонкую сорочку, прикрывавшую бедра, когда дверь охотничьего домика с шумом распахнулась и в комнату ворвался Дунстан с тремя своими людьми, а за ними вошел высокий, исполненный достоинства, седовласый епископ Толлман.

Люсьен на мгновение замер.

— Какого черта… — Дунстан не закончил фразу, поскольку и так было совершенно очевидно, что здесь происходило.

Люсьен выругался и одернул сорочку Кэтрин, прикрыв ее груди. Затем взял свою куртку и набросил ее на почти обнаженное тело девушки. Скрипя зубами, он отвернулся, чтобы застегнуть пуговицы на штанах, а потом поднял с пола свою рубашку.

— Подождите снаружи, — приказал дядя своим людям, которые стояли разинув рот. Они тихо вышли, закрыв за собой дверь. — Так это все-таки вы, — продолжил Дунстан, обращаясь к Люсьену. — Не думал, что вы способны на такое, — добавил он с кривой усмешкой.

— Что все это значит?! — возмущенно произнес епископ. — Вы Личфилд, не так ли? Кажется, мы когда-то встречались.

Люсьен холодно кивнул.

— Да, я Личфилд. — Он натянул рубашку через голову, но не стал завязывать шнуровку, оставив горло открытым. — А вы епископ Толлман, если не ошибаюсь. Как вы оба оказались здесь, нарушив право моего владения?

Епископ молча достал из кармана своей рясы письмо Кэтрин. Люсьен быстро пробежал его глазами и вернул назад. Выражение его лица стало еще мрачнее.

— Я получил это три дня назад, — сказал Эдвин Толлман. — Как видите, письмо не подписано, но сведения, указанные в нем, оказались правильными. — Он бросил взгляд на Кэтрин, которая с красным от стыда лицом съежилась под шерстяной курткой. Она знала, что ей будет тяжело, но не представляла, что настолько.

Епископ снова посмотрел на Личфилда:

— Вы знаете, что это леди Кэтрин Грейсон, дочь покойного графа Милфорда?

— Да, знаю, — ответил Люсьен угрюмо.

— В таком случае вы должны понимать, что это значит. Вы соблазнили невинную девушку из знатной семьи, и у вас нет другого выхода, кроме как жениться на ней.

При этих словах Дунстан вздрогнул, и глаза его удивленно расширились.

— Как жениться? Подождите…

— Как я уже сказал, девушка невинна, — продолжал епископ Толлман, как будто не слышал графа. — А вы своим распутством погубили ее репутацию и теперь обязаны взять ее в жены.

Маркиз посмотрел на Кэтрин угрюмым взглядом и только тут понял, что это она написала письмо и устроила ему ловушку. Понимая, почему она пошла на это, Люсьен все же был зол на нее за такой подлый обман.

От гнева его лицо побагровело. Люсьен собрался было ответить епископу, но дядя Кэтрин опередил его:

— Вы не можете требовать, чтобы маркиз женился на моей племяннице, потому что она сумасшедшая.

Епископ посмотрел на маркиза суровым взглядом:

— Вы тоже так считаете, милорд? Леди Кэтрин безумна? Ходили слухи, что вы пытались освободить ее светлость из Сент-Барта, утверждая, что она не сумасшедшая, а вполне здравомыслящий человек. Так ли это, милорд?

Кэтрин слушала затаив дыхание. Стоило Люсьену согласиться с тем, что она сумасшедшая, и он будет избавлен от необходимости жениться на ней. Неужели он так зол на нее, что отдаст в руки дяди? Кэтрин больно закусила дрожащую нижнюю губу, моля Бога, чтобы маркиз не сделал этого.