Конан и трон ведьмы - Ник Эндрюс

Надо отдать должное чародею, выдержка у него была превосходная. На лице магинца не дрогнул ни один мускул. Не спеша, поправив капюшон, Мондор проговорил:

— Король обязан думать о многом… Ты можешь сколько угодно обманывать свою армию и мидлэймцев, но мы-то знаем, что Селена еще жива. Карин прав, пока ее тело не будет выставлено напоказ, фессалийцы не успокоятся. А теперь представь такую ситуацию: жене Эдрика удалось пробраться к форту Райген. В Салмире она найдет горячего и верного сторонника. Рыцарь так и рвется в драку…

— Ерунда! — рассмеялся Ксатлин. — Пусть только сунется. В его распоряжении лишь тысяча воинов. Мы возьмем старого глупца в кольцо и раздавим…

— Опять спешишь с выводами, — тяжело вздохнул советник. — Не забывай о валвилских жрецах. Почему всплески магической силы произошли именно сейчас? Это плохой знак! Ни один из моих разведчиков от крепости Салмира за последние два дня не вернулся. Они словно сквозь землю провалились!

— Что ты хочешь сказать? — спросил гаран Данвила, отбрасывая кувшин в сторону.

— Вокруг происходит что-то странное, — задумчиво ответил магинец. — Что именно — мы пока понять не можем. Врага нельзя недооценивать. Я бы усилил заслон возле форта и выставил в лесу дополнительные посты.

— Хорошо, — кивнул головой король. — Завтра утром я отправлю к Райгену еще четыре сотни мидлэймцев, здесь от них все равно нет никакого толку.

Мондор прекрасно знал упрямство правителя, и спорить не стал. Ему хотелось, чтобы Ксатлин предпринял необходимые меры предосторожности немедленно, но он не посмел противиться королю. Ксатлин был чересчур высокомерен и вспыльчив. После смерти Эдрика, гаран Данвила вел себя надменно даже с союзниками-магинцами. Напыщенный фессалийский болван Ксатлин возомнил себя могущественным властителем страны! Ну и пусть…

Колдун умел терпеть и ждать. Время для решающего удара еще не пришло. Скоро падет Уотсол, за ним наступит черед Калдара и Артага. Король Галтран долго готовил почву для вторжения. Пройдет всего несколько лет, и Фессалия перестанет существовать. Этот выскочка Ксатлин сделает за магинцев всю грязную работу…

Почтительно склонив голову, маг накинул на лицо капюшон и, медленно пятясь, покинул шатер. Участь Трунсома была решена. Через два дня на его башнях взовьются голубые стяги Данвила.

* * *

Задолго до восхода солдаты Салмира начали готовиться к походу. Возбуждение охватило армию. Лишь опытные, много повидавшие на своем веку бойцы сохраняли внешнее спокойствие. Они неторопливо чистили оружие, с ироничной усмешкой поглядывали на суету новобранцев. То и дело слышались раздраженные крики десятников и сотников. Не особенно церемонясь, командиры раздавали оплеухи направо и налево. Лучше наказать солдата сейчас, чем потерять его в бою. Из конюшни оруженосцы рыцарей вывели лошадей.

Вскоре показался и сам Салмир. На нем были стальные поножи, наколенники, наручи, длинная кольчуга, а сверху зеленое одеяние с гербом трунсомских гаранов на груди. В одной руке фессалиец нес круглый шлем с вытупающим забралом, а второй придерживал висящий на поясе длинный меч. Взглянув на Восход, на окрашенное багрянцем небо, рыцарь громко крикнул:

— Выступаем! Всем строиться перед фортом!

Тотчас распахнулись ворота, заскрипел опускающийся мост, воины двинулись на поляну. Со стен поспешно спускались охранники и наблюдатели. В Райгене останется всего пятьдесят новобранцев.

В главный зал спустилась Селена. Конан не поверил собственным глазам. На ней была мужкая одежда, стальные латы, сделанные, словно по ее размеру, белоснежная накидка с гербом Андаров — оленьими ветвистыми рогами, на поясе висел кинжал, за спиной лук и колчан со трелами.

Салмир обернулся и с восхищением сказал:

— Ваше Величество, вы великолепны.

— Благодарю, — кивнула головой королева. — Надеюсь, врагу будет меня хорошо видно.

— Не сомневайтесь, — улыбнулся трунсомец.

— Откуда все это? — изумленно выдохнул киммериец.

— Детские доспехи Алгара, — пояснил командир полка. — Мой племянник воспитывался в Райгене. Я рад, что они пригодились. Накидку сшили за прошлую ночь служанки и поварихи.

— Но я не видел здесь ни одной женщины, — вымолвил северянин.

— Все правильно, — заметил фессалиц. — Им запрещено выходить со своей половины. В форте слишком много мужчин, и не стоит будоражить кровь в горячих сердцах. Есть дела поважнее. Любовь отвлекает отважных воинов от ратных подвигов, и они начинают слишком ценить жизнь.

— Пожалуй, — согласился варвар. — Но стоит ли так рисковать королевой? Уверен, что Ксатлин двинет на нас свои лучшие войска, стараясь любой ценой убить соперницу. Каждый лучник данвилцев будет целиться только в Селену. Слишком неоправданный риск!

— Этот вопрос не обсуждается! — жестко проговорила волшебница. — Я еду вместе с армией. Солдаты должны знать, что королева не боится врага и не бросает их на произвол судьбы. А, кроме того, благодаря моему присутствию, мы отвлечем внимание гарана Данвила от событий в лесу… Ведь именно в этом заключается твой хитроумный план?

В глазах женщины сверкал зеленый огонь, светлые волосы рассыпались по плечам, губы порозовели. Конан уже не раз видел Селену в подобном состоянии. Ничего хорошего это не предвещало. Спорить с ней сейчас будет себе дороже. Решение уже принято, и волшебница его никогда не изменит.

Тяжело вздохнув, киммериец сказал:

— Хорошо, но при прорыве заслона королеву никто не должен видеть. Иначе Ксатлин успеет подготовиться к битве. Селена появится только во время главного сражения. Это будет хороший подарок для противника, способный внести смятение в ряды мидлэймцев.

На раздумье ушло несколько мгновений. Женщина искала подвох в словах северянина. Он наверняка хочет обезопасить королеву и ради этой цели пойдет на самые хитроумные шаги. Волшебница повернулась к Салмиру и спросила:

— А вы, что думаете по поводу данного предложения?

— Целиком с ним согласен, — вымолвил рыцарь. — Все решится возле замка. Во время битвы мелочей не бывает. Мы нанесем по неприятелю сильный моральный удар: воинам Эдрика будет непросто воевать против своей королевы.

— Тогда не будем медлить, — произнесла Селена. — Край Солара уже показался из-за горизонта. Пора начинать поход!

Все четверо вышли во двор крепости. Оруженосцы тотчас подвели лошадей и помогли королеве сесть в седло. Она тронулась в путь первой, трое рыцарей следовали чуть позади.

На поляне перед Райгеном выстроились сотни трунсомцев. Солдаты встретили правительницу воодушевленными дружными криками. Селена с ними! Сейчас армия была готова смести со своего пути любого врага. Королева натянула поводья, и лошадь остановилась. Чуть приподнявшись, Селена подняла правую руку. Возгласы мгновенно стихли. Воцарилась такая тишина, что было слышно пение птиц в небе.