Школа боевых фрейлин - Татьяна Русакова

То, что для меня и остальных гарси и орни казалось почти чудом, для ра было повседневной обыденностью. Но, с другой стороны, как простым древесникам развивать свой дар? У кого учиться? Только у родителей, если они что-то умели. Мои умели, это я точно знала.

Но почему мой собственный дар проявился так поздно, да ещё и очень странно? Было непонятно, что делать с этим умением говорить на давно забытом языке времён ростка, если сам не понимаешь смысла слов, которые произносишь.

- Не отвлекайся! – посоветовал Берн. – Иначе эта комната станет твоим домом надолго.

Я сердито взглянула на него и продолжила чтение. Далее автор пространно рассуждал об уровнях проявления магического дара, о временных порогах его возникновения и абсолютных и относительных максимумах способностей.

Первое мне было понятно: среди гарси ведь тоже встречаются как умницы, так и полные бестолочи. Второе прочитала заинтересованно и хмыкнула, поняв, что хотя королева и назвала мои семнадцать лет возрастом поздней инициации, случалось подобное крайне редко. Обычно магические способности проявлялись гораздо раньше, до пяти лет. А вот на абсолютных и относительных максимумах я споткнулась.

- Что-то непонятно? – спросил Берн, заметив, что я нерешительно взглянула на него.

Я кивнула и уже хотела придвинуть к нему книгу с отмеченными строками, но Берн легко поднялся и, обойдя стол, склонился надо мной, читая через моё плечо.

- Проще говоря, абсолютный максимум – это порог, через который магу прыгнуть не дано. У каждого свой потолок или планка способностей, - близко говорил тера, щекоча своим дыханием моё ухо.

Я старательно слушала…и ничего не понимала. Кроме того – о ужас! – уши мои начинали гореть.

- Вы поняли? – остановился Берн. – Что с вами?

- Здесь душно, - сердито соврала я. – А вы ещё так…нависаете!

Тера хмыкнул и отстранился.

- Если вы не будете занудой, мы ещё успеем на тренировку к дракокрылам, - скучающим тоном сообщил он, возвращаясь на своё место.

Я встрепенулась, недоверчиво взглянув на Берна.

- Что-нибудь ещё? – спросил тера, как будто не замечая моего вопросительного взгляда.

Я растерянно посмотрела в книгу. Он сбивал меня с толку этой своей манерой говорить то, чего от него никак не ждали. Вот и как теперь сосредоточиться, если я могла думать только о том, что скоро увижу Гра.

- Относи-тельный, - прочитала я.

Берн кивнул.

- Относительный максимум – это когда способности не поддаются строгой классификации. Казалось бы, максимум, предел, но вдруг происходит скачок на новый уровень.

Я кивнула. Так было понятно.

- И часто встречаются такие маги?

Берн почесал переносицу.

- Редко, - признался он. – Слава богам.

Наконец я расправилась с первым томом, вернее, страницами, отмеченными закладками и нетерпеливо спросила:

- Мы не опоздаем на тренировку?

Берн взглянул на временную ленту, которая медленно подползала к полудню. Искра, отмечающая начало тренировки, разгоралась всё ярче.

- Сначала проверим, как ты усвоила теорию, - не уступил Берн.

Память у меня всегда была хорошей. Погоняв по прочитанному, тера остался доволен и отпустил меня переодеваться.

В свою комнату я влетела почти бегом и удивилась, увидев Анис. Неужели королева передумала?

- Лея? – в свою очередь удивилась Анис, прихорашивающаяся перед магическим стеклом. – Разве ты не на дежурстве?

- Как я могу пропустить тренировку! – фыркнула я. – Я же назначена дюсси.

- Девочки сказали, что сегодня тренировку будет проводить тера Вуг.

- Вуг? – от неожиданности я замерла на месте.

Анис остановилась, повернувшись ко мне и пожала плечами:

- А по-моему, он очень симпатичный.

Я недоверчиво смотрела на неё. Этот симпатичный тера пытал меня, и Анис об этом знала!

- Нельзя быть такой злопамятной, Лея, - правильно поняв моё молчание, упрекнула Анис. – Он же совсем не виноват в том, что ты тогда попала в тюрьму. Случай и правда был очень подозрительный!

Я только покачала головой. Пожалуй, мне стоило поучиться разбираться в людях. Отодвинув плечом Анис, продолжавшую разглагольствовать о «том странном случае», я прошла к шкафу и быстро переоделась.

- Лея, погоди, пойдём вместе! – окликнула меня соседка, но я уже торопливо шагала к выходу. До начала тренировки мне хотелось немного разогреть Гра.

На посадочном плацу было ещё пусто. Я пробежала в гнездовья. Там уже вовсю кипела работа – дракокрылов седлали, оглаживали специальными мягкими щётками, подгоняли крепления.

Гра обрадовался мне, гортанно крикнув, и потянулся навстречу. Паренёк, готовящий летуна в соседнем гнезде, с любопытством обернулся.

- А почему Гра не седлают? – нахмурившись, спросила я.

- Тера Вуг сказал, что сегодня он не летает, - недоумённо ответил парень.

- Это почему? – мне решительно не понравилось то, что я услышала.

- Спроси у него сама, - посоветовал парень. – Он в южной части стойла, готовит своего драко.

Я решительно зашагала в южный сектор. Гнёзд было много, и мне пришлось немного поплутать. Зато я насмотрелась на дракокрылов всех цветов и оттенков. Диких, кроме моего Гра, было всего ничего, три или четыре взрослых самца, два из которых серокрылые, как Гра. Грифельно-чёрный красавец проводил меня внимательным взглядом и вдруг курлыкнул, призывно и нежно.

- Так ты девочка? – удивилась я, и, вернувшись, почесала драконицу за ушным гребнем. – Кто твой хозяин? – спросила я.

Конечно, она не ответила. Красотка толкнула меня головой в плечо, выпрашивая угощение.

- Что ты здесь разнюхиваешь? – раздался позади меня голос, и я, вздрогнув от неожиданности, обернулась.

Вуг усмехнулся, довольный тем, что ему удалось меня напугать.

- Ах, это вы, деграска Ра. А знаете ли вы, что не имеете права подходить к чужим дракокрылам?

- Я шла к вам, - спокойно ответила я.

- В самом деле? – он поймал мой взгляд. Боль, возникшая в моей голове, была такой острой, что я не сдержала вскрика.

- Да, действительно, - нехотя признал он, отпуская меня. – Вы не солгали. Будем считать, что вы искали меня в центральной части гнездовья не из злого умысла, а от вашей обычной бестолковости. Итак, что вы хотели?

Я метнула на него яростный взгляд. Боль прошла, но оставила мушки в глазах и неприятное тянущее воспоминание о себе. Он что, садист? То, с какой лёгкостью он подверг меня столь жестокому способу проверки, и то, что теперь держался так, словно ничего особенного не произошло, свидетельствовало за. Но я не в тюрьме и прощать такое больше не собиралась.