Выданные мужья обмену не подлежат - Арина Ларина

– У меня такое чувство, что мне и там покоя не будет! – в сердцах бросила Яна и потянула сына в коридор одеваться.

– Надо было умных людей слушать, а не изображать самостоятельную! – заметила мама. – А я тебе говорила! Вот теперь хлебай!

С тех пор как Яна развелась и вернулась к родителям, Светлана Макаровна ежедневно обмусоливала тему ее неудачного замужества. Самым тяжелым было то, что мама, как ни крути, была права.

На работу Костя так и не устроился – да, да, тунеядец и лентяй! Яну там использовали всей семьей как до родов так и после, выпихнув ее на работу, когда Тошке исполнился годик. И снова – да, наивная дура. Кто везет, на том и возят!

Слова Светланы Макаровны можно было цитировать бесконечно и по пунктам.

Яна была терпелива. Чудовищно, бессмысленно терпелива. И, что самое противное, доверчива. Ей казалось, что, какими бы ни были ее новые родственники, – они семья. А в семье друг друга не предают. Но и тут Яна ошиблась. Когда Антошке исполнилось два года, вдруг выяснилось, что у ее Кости появилась другая женщина.

Яна рыдала, упав на Ларисин диван, а подруги испуганно и скорбно сидели рядом.

– Я работала. Круглые сутки зарабатывала: на еду, на ремонт, на жизнь! Одевалась как чумичка какая-то! Колготки штопала и ботинки заклеивала! Думала, что он это оценит!

– Да когда они ценили наши жертвы? – вздохнула Лариса. – Мужики ценят только то, что тяжело дается. А то, что ты делала, он просто воспринимал как должное. В семье должно существовать равновесие. А у вас там сплошной дисбаланс был. Ребенок – на тебе, зарабатывание денег – на тебе. Это же уму непостижимо – столько времени терпеть неработающего мужика! И, главное, верить в то, что он ищет работу! А у него, вон, свободное время образовалось. Женщина – самодостаточное существо! И никакой мужик нам для счастья не нужен. Это просто стереотип, что необходим муж. Не нужен он. Одна головная боль и грязные носки! Да, все имеют право на ошибку. Но ошибки нужно признавать! Вот я поняла, что ошиблась, ну и все. Теперь живу – сама себе хозяйка, алименты получаю, Лешка с ребенком видится. Все довольны.

Маришка испуганно покосилась на Ларису:

– Может, не надо Яне пока разводиться? Все же ребенок у них.

– Ага. Простить, а потом всю жизнь задевать рогами люстру. А она всякий раз будет мелодично звенеть, напоминая о твоей дурости. Ну уж нет! Гнать его к чертям. Ребенок есть. Теперь мы можем спокойно искать мужчину мечты. Или даже не искать, а ждать. Появится – отлично. Нет – ничего страшного. Не факт, что они вообще в природе сущуствуют.

Яна вопросительно посмотрела на Маришку. Ларисина позиция была ясна. Все правильно, но так страшно. Это же радикально менять жизнь. А как жить дальше? В статусе матери-одиночки? Даже если мужчину мечты и встретишь, не факт, что он сам мечтал именно о разведенной тетке с материальными проблемами и ребенком.

Но Маришка лишь растерянно отвела взгляд. У них с Петей было все так хорошо, что она даже стыдилась перед подругами своего благополучия. Петя не пил, не гулял, работал как вол в упряжке с тещей и продолжал оставаться в глазах молодой жены самым-самым. Удивительно, но он продолжал любить Маришку не менее трепетно, чем в первые дни знакомства. Единственное, чего не хватало для счастья, – ребенка. Но и это дело времени.

И все же Яна решилась тогда на развод. Сначала она, конечно, настроилась бороться и даже пыталась выяснить какие-то мелкие подробности про соперницу, но вдруг оказалось, что все это настолько омерзительно, что и бороться-то, собственно, не за что. Костя перестал быть единственным, родным и любимым. Яна очумело смотрела на постороннего, неприятного мужика с неопрятной щетиной, которую раньше даже не замечала, со скользким, затуманенным взглядом, с желтоватыми зубами и ужасалась: «Это я в него влюбилась?»

Имущество они поделили «по справедливости». Самое ценное – Тошка – достался Яне. А квартира – Косте. Она ему даже не досталась, а осталась, поскольку съезжать он никуда не собирался, предоставив жене самой искать выход из ситуации. Из данной ситуации выход был только через дверь.

Яне было так гадко, что, уезжая, она из принципа увезла часть мебели, которую купила сама. Когда она начала скрупулезно, содрогаясь от отвращения, вспоминать, что в этой квартире принадлежало Косте, вдруг оказалось, что почти ничего.

На деньги, вырученные за папину комнату, и на все родительские и ее сбережения Костя с мамой купили еще одну квартиру, чтобы Зинаида Ивановна уехала и оставила жилплощадь молодым. Яна тогда находилась в роддоме, поэтому в оформлении сделки участвовать не смогла. Светлана Макаровна в бешенстве топала ногами и требовала, чтобы дочь переоформила на себя хоть что-нибудь, а Яна блаженно улыбалась и твердила, что между родными не может быть никаких счетов. Случился страшный скандал и мама, за которую Яна краснела, извинялась и которую пыталась усовестить, все же добилась своего – часть большой квартиры переписали на Яну.

Свекровь уехала, забрав абсолютно все. У молодой семьи остались лишь диван и старый шкаф. Даже тарелки и ножи с вилками уехали с Зинаидой Ивановной.

– Ничего себе! – зло рассмеялась Светлана Макаровна, нанеся первый визит сразу после отъезда Костиной мамы. – А чай мы будем пить на полу?

– Мы его вообще пить не будем, – легкомысленно сообщил Костя. – У нас нет чайника и кружек.

Естественно, он ждал, что все решится как-нибудь само. И оно решилось.

Незаметно для себя Яна налаживала быт, покупала все необходимое и даже подарки для Кости, которые им были не по карману, покупала вместо одежды для себя. Костя просил то новый телевизор, то фотоаппарат, то видеокамеру, и Яна, глупая, наивная, да чего уж там, безмозглая Яна бежала в магазин, чтобы сделать любимому приятное. А любимый, постоянно пребывавший в состоянии легкого опьянения, периодически переходящего в бессознательное, разглагольствовал о тяготах бизнеса в современных условиях и позволял себя любить, кормить и обслуживать.

И вот, когда дошло до развода, вдруг стало ясно, что все эти годы Костя просто существовал за ее счет. Более того, виноватым он себя не считал, сообщив жене, попытавшейся сгоряча устроить скандал с разбором полетов, что она очень мало похожа на женщину, меркантильна и скандальна. А посему, если ей не нравится, что он, как и всякий уважающий себя мужчина, пожелал иметь рядом с собой женщину не только для хозяйства, но и для радости, то есть любовницу, то она может катиться на все четыре стороны.

И Яна покатилась. Сначала медленно и неуверенно, а потом быстрее и решительнее. Она нашла адвоката, уладившего все формальности, и ускорила процедуру развода. Костя до конца не верил, что она его бросит. Видимо, сначала у него закончились карманные деньги, которые он таскал из Яниной заначки «на черный день», затем продукты в холодильнике, а потом сообразил, что пора мириться. Он, движимый похмельным синдромом, поскакал к теще с тестем, куда отбыла строптивая супруга. Но Светлана Макаровна, которой дышавший перегаром зять преподнес четыре гвоздички, ехидно сказала «не дождешься» и похоронный букет не взяла, а всегда доброжелательный тесть вдруг начал мучить уставший Костин мозг финансовыми выкладками. Суть их сводилась к тому, что надо менять квартиру и возвращать какую-то долю.