Битва президентов - Сергей Донской

После этого последовал такой же инстинктивный вдох, и полковник захлебнулся…

Следующее утро в Грузии выдалось солнечным и жарким. В четырехстах километрах западнее Тбилиси, близ аджарского поселка Бобоквати, собралась внушительная толпа людей, прибывших на автобусах. Встретивший их руководитель Аджарской региональной организации оппозиционной республиканской партии Мурман Думбадзе объявил:

– Вчера Михо видели в Батуми, когда он обедал в своей любимой хинкальной «Генацвале». Наши люди проследили за ним и прибыли сюда. Сейчас Михо находится здесь, можете быть уверены. Президент Грузии не мышь, чтобы незаметно ускользнуть из дома.

– Он заяц, – выкрикнули в толпе.

Все захохотали и заулюлюкали.

– Он видит нашу акцию протеста, – провозгласил известный оппозиционер Цикаришвили, взобравшийся на капот автомобиля. – Видит и прячется, потому что наш президент трус! Нравится вам видеть трясущегося трусишку в президентском кресле?

– Нет! Нет! – откликнулись в толпе.

– А помните вы, как герой Михо Шахашвили бросился наутек, услышав карканье вороны?

– Да! Да!

Люди зашумели, пересказывая друг другу тот случай, когда президент принял птиц за русские истребители и упал на землю, всхлипывая от ужаса.

– Мы гордый, отважный народ, – продолжал Цикаришвили, – и мы не потерпим, чтобы нами руководил человек без чести и совести. Да здравствует новое коалиционное правительство, которое сметет преступный режим Шахашвили, как ветер сметает мусор с горных вершин. Пусть этот человек, потерявший совесть, уходит в отставку добровольно, пока его не выволокли из кресла за шиворот. Никаких поблажек, никакой пощады!

Митингующие загомонили, вразнобой повторяя последнюю фразу. По грузинским меркам, им платили немало, чтобы они в полном составе переезжали из одного населенного пункта в другой. Оппозиция буквально преследовала затравленного Шахашвили по пятам. Акции, начавшиеся в Тбилиси 9 апреля, продолжались уже несколько недель, и конца им видно не было.

Однако преследователи постепенно выдыхались и теряли запал, тогда как президент имел достаточно загородных домов и конспиративных квартир, чтобы сбивать преследователей со следа. Прежде Шахашвили использовал все эти адреса для тайных встреч с чиновниками, игры в нарды с ближайшими соратниками и постельных утех. Теперь резиденции превратились в неприступные крепости, где Шахашвили отсиживался, опасаясь выглянуть в окно. В разговорах с приятелями он обещал, что, когда оппозиционеры угомонятся, он непременно построит себе пару бункеров по типу и подобию «волчьего логова» Адольфа Гитлера. При этом его голос срывался на истерический визг, изо рта летела слюна, а слипшаяся челка косо падала на потный лоб. Причина нервозности Шахашвили была легко объяснима. Митингующие пикетировали не только президентские жилища, но даже рестораны и кафе, где он питался.

Вот и сейчас толпа сгрудилась у ворот очередного прибежища Шахашвили. Взоры собравшихся были устремлены сквозь чугунные прутья ограды, туда, где на зеленой лужайке вытянулось приземистое двухэтажное здание под замшелой черепичной крышей. Каждому в толпе хотелось увидеть президента или хотя бы кого-нибудь из его близких, но все окна резиденции были плотно зашторены, а если кто-то и появлялся на многочисленных верандах и балкончиках, то это были охранники в однотипных черных костюмах.

Чтобы как следует распалить толпу, Цикаришвили ловко перебрался с капота на крышу автомобиля, простер руку в направлении притихшего дома и повысил голос до крика:

– Смотрите, смотрите! Может быть, ваш президент покраснеет от стыда и лопнет, как перезревший помидор! А ему есть чего стыдиться! Он хорошо знает, почему боится встречаться глазами со своими соотечественниками. – Тут оратор подбоченился, наклонившись вперед. – Пресса недавно опубликовала информацию о том, сколько народных денег тратит бесстыжий Шахашвили на содержание своей семьи. Например, когда его жена с детьми решила отпраздновать Новый год в Америке, каждый день, проведенный ими во Флориде, обошелся казне в пятнадцать тысяч долларов!

– У-у-у!!! – завыли в толпе, услышав эту баснословную цифру. Люди, ухитряющиеся жить на десять-двадцать долларов в месяц, были готовы разорвать своего президента вместе с его домочадцами.

– И это не все! – воскликнул Цикаришвили, потрясая волосатым кулаком. – Любимый министр обороны нашего Михо тоже недавно прокатился в Соединенные Штаты. Он за ночь просаживал по двадцать тысяч в казино Лас-Вегаса.

Негодованию собравшихся не было предела. Подливая масла в огонь, оратор сравнил Михаила Шахашвили с Лаврентием Берией, который тоже не пропускал мимо своего носа ни одной юбки. Митингующие услышали о том, как во время прошлогоднего визита в Великобританию грузинский президент воспылал страстью к косметологу своей законной супруги. Затем Цикаришвили напомнил, как опозорился Шахашвили в Азербайджане, где полез с объятиями к жене президента Алиева. Под конец речи упреки в сексуальной распущенности сменились куда более серьезными обвинениями.

– Мы до сих пор не знаем, почему и как отравился Зураб Жвания, – провозгласил Цикаришвили сипло. – Пока наш грузинский Калигула устраивает одну оргию за другой, преступность захлестнула страну. А кто обеспечивает законность и порядок? Не кто иной, как Черный Полковник, Сосо Тутахашвили, у которого руки по локоть в крови. Уж не эти ли руки убрали неугодного президенту Жванию?

– Вот бы вы и спросили об этом Михо во время переговоров.

Из толпы вынырнула опальная министр иностранных дел, попятилась, чтобы ее было лучше видно, и ответила вместо охрипшего Цикаришвили:

– Это был цирк, а не переговоры, – заговорила она, помогая себе размашистыми жестами. – Шахашвили нахально смеялся нам в лицо, паясничал, как шут, а через двадцать минут выступил по телевидению и заявил, что в Грузии нет ни оппозиции, ни политического кризиса. Вот почему мы начали акции протеста и призываем народ на борьбу вместе с нами.

– Она не будет долгой, борьба! – весело проорал Цикаришвили, спрыгивая со своей импровизированной трибуны. – Ведь с кем мы имеем дело? Может быть, с тигром? Со львом? Нет, люди. Мы имеем дело совсем с другим зверем…

В тот же миг, по мановению его руки, из автобуса была извлечена клетка, а из клетки той – белый пушистый кролик. Под восторженную овацию приверженцев Цикаришвили повязал на шею зверьку красный галстук и запустил его на территорию резиденции.

Послышались крики:

– Наш президент заяц!.. Давайте его кормить!..

Идея пришлась собравшимся по душе. Вслед за кроликом на лужайку полетели заранее заготовленные морковки и капустные кочерыжки. Обмирая от ужаса, белый зверек ринулся наутек и заметался между кустами, ища укрытия от непривычного скопления людей. Длилось это недолго. Веселью положил конец охранник Шахашвили, вышедший на крыльцо со снайперской винтовкой. Ему хватило одного выстрела. Бедному кролику тоже. Пуля разнесла его в клочья, и возмущенные зрелищем митингующие разразились проклятиями.