По местам стоять! - Юрий Корчевский

И первое самостоятельное дело Андрея было связано с радио. У населения радио было только проводное. У сельсовета висел на столбе рупор. Ко времени сводок Совинформбюро или важных заявлений правительства собирался народ – послушать. У кого-то и дома были радиоточки, в виде чёрных «тарелок».

И вот поступил сигнал от одного из военнослужащих, что один из гражданских по-тихому ищет радиолампу. Случись это в мирное время, никто внимания не обратил. А в военное сознание людей поменялось. Андрей в тот же день, когда поступил сигнал, пришёл к старшине первой статьи. На батарее предъявил удостоверение оперуполномоченного особого отдела. Особистов в войсках не любили и боялись.

– Выделите мне отдельное помещение и личный состав по очереди, без исключения, под вашу личную ответственность, по списку.

– А что случилось? – заволновался комбат.

– Вопросы задаю я! – отрезал Андрей.

Если бы он беседовал с тем старшиной, что написал о подозрительном человеке, на батарее смотрели бы косо и постарались бы избавиться побыстрее. А разговор со всеми похож на профилактическую беседу. Жаль только, времени уйдёт много.

Комбат выделил избу, где квартировал офицерский состав. Андрей разложил на столе бумагу, карандаши. Ручками пользовались только, когда острая необходимость – написать протокол допроса или осмотр места происшествия. Во-первых, не везде были чернила и чернильницы, до шариковых ручек ещё далеко. Во-вторых, стоило попасть на написанное капле воды или пота, как чернила расплывались, приходилось работу переделывать.

Опрашивать людей по списку пришлось быстро. Вопросы простые – не заметил ли чего подозрительного? Не ругал ли кто советскую власть, не выражал ли кто из сослуживцев желания дезертировать? Вопросы глупые, кто отважится сказать, что он собрался бежать из воинской части?

Дошла очередь и до старшины Витковского.

– Старшина, почему гражданин обратился именно к вам?

– Так я служу во взводе управления, работаю на ПУАЗО.

ПУАЗО – это прибор управления артиллерийским зенитным огнём. Проще говоря – вычислитель для управления стрельбой. Однако тот, кто хотел приобрести радиолампу, ошибся. В Красной армии применялись приборы ПУАЗО-3, фактически баллистические вычислители электромеханического типа. То есть на основе точной механики. В прибор вводились данные о цели – дальность до неё, азимут, высота, скорость и он выдавал угол упреждения, азимут, время горения дистанционной трубки. Приборы на основе электроники, на радиолампах, усилителях и прочих деталях в средине войны были в Германии и Англии.

Ошибся агент, возможно – радист. Для агента, работающего во вражеском тылу, радиосвязь – важнейшее дело. Если разведчик раздобыл ценные сведения, а передать их командованию не может, грош цена в базарный день таким сведениям. Устареют быстро, и весь нелёгкий труд пойдёт насмарку. Для агентов абвера выпускались радиостанции в основном двумя фирмами – «Телефункен» и «Роде и Шварц». Наиболее распространены были SE-88/5 «Телефункена». Радиостанция умещалась в чемодане средних размеров, состояла из двух одинаковых по размеру блоков – приёмника и передатчика, кроме того – блок батарей, каждая по 3 вольта, наушники, микрофон, телеграфный ключ для работы азбукой Морзе и двух антенн, отдельно для приёма и передачи. Мощность передатчика составляла 15 вт, а масса 10 килограммов. Работала радиостанция в модуляции АМ, на частотах от 6,5 до 16 мГц, дальность связи до 200–400 километров. Русские разведчики использовали коротковолновые станции, но качество связи таких станций сильно зависело от состояния атмосферы. Самая распространённая и любимая была «Север», выпускаемая в Ленинграде с 1941 года. Но уже в 1942 году их выпускали по две тысячи штук ежемесячно. Имела три радиолампы, в отличие от пяти на «Телефункене». Весила 14 килограммов, дальность связи при благоприятных условиях была до 400 километров. Для введения противника в заблуждение все таблички на рации писались на английском. И немцы до конца войны не знали, что эти рации выпускались в осаждённом городе. Кроме «Севера» выпускались ещё «Белка», «Набла», «Марс», «Тюмень», РПО, РБМ. Но именно «Севером» пользовались радист Рихарда Зорге Макс Клаузен, Урсула Гамбургер (группа «Доня»). У всех наших радиостанций было одно слабое место – батареи. Тяжёлые, объёмные, а хватало их на 25–35 часов работы, затем требовались новые.

Радистами старались брать в зафронтовые разведгруппы женщин, они меньше привлекали внимание спецслужб. Что наши НКВД, милиция, военная контрразведка, что немецкие – гестапо, полиция, с подозрением смотрели на молодых и здоровых мужчин. Почему не в армии? У женщин и скорость передачи азбукой Морзе выше. У мужчин она была 100–120 знаков в минуту, у женщин до 180.

Как правило, все тексты сообщений писались в виде пятизначных цифровых комбинаций. Для шифрования и дешифровки использовались одноразовые шифровальные блокноты или книги.

Агент, разыскивающий радиолампу, явно в затруднительном положении. Если по количеству штырьков на лампе ещё можно найти аналог, то по выполняемым функциям надо точно знать аналоги.

Все эти детали ему разъяснили в радиоотделе контрразведки.

После некоторых раздумий Андрей решил организовать «охоту на живца». В радиоотделе выпросил негодные радиолампы. Такие применялись как раз в передатчиках. Но те, что ему дали, были дефектные. То есть при подаче напряжения с умформера светились, но не генерировали сигнал.

Пришлось обратиться за помощью к Никифорову. Нужен был человек штатский, желательно в возрасте, не вызывающий подозрения. Такой у лейтенанта нашёлся, из осведомителей.

– Зачем он тебе? – поинтересовался Виктор.

– Пусть на базаре постоит с радиолампами.

– Будет выглядеть, как ловушка. Надо тогда и другие детали дать – конденсаторы, сопротивления. Да и не перспективно.

– Почему?

– Милиция тут же сцапает или НКВД.

Андрей думал недолго.

– Милицию на себя беру, перехвачу.

– Всё продумал?

– Вроде.

– Нет. Ты должен сам в цивильном где-то недалеко быть, в пределах прямой видимости. Мой человек должен знак подать, если кто-либо конкретно лампами заинтересуется.

– Потом схватить?

– Ни в коем случае! Что ты ему предъявишь? Поинтересовался радиодеталькой? За это наказания не предусмотрено. И даже если ты обыщешь у него дом, ничего предосудительного не обнаружишь.

– Тогда подскажи.

– Следить ты за ним должен, причём так, чтобы он тебя не просёк. Доведи до дома, узнай адрес. Ненавязчиво выведай у соседей – кто таков? Из местных или пришлый, фамилия, родня и всё такое.

– А если милиционером переодеться и зайти, скажем, с паспортной проверкой.

– Можно. Но а если он в лицо участкового знает?

Паспортные проверки проводились регулярно. В случае появления незнакомого жильца квартальный либо домком, если дом многоквартирный, обязаны были сообщить в милицию. Проживание без прописки каралось по закону. Прописка – средство контроля за гражданами.