Дама с простудой в сердце - Михаил Март

Кира улыбнулась.

— Ты не только богат и красив, но ты и умен. Умнее Додика.

— Мне жаль, что твоя жизнь протекала в кругу удачливых авантюристов, где главным авторитетом был обычный, но везучий аферист Добронравов. На свете много людей значительно умнее и хитрее твоего Додика. Ты одна из них. Не создавай себе кумиров. Я тоже не самый умный. Сидел, пил кофе и фантазировал. Получилась очень интересная история. Куда сложнее будет воплотить ее в жизнь. Мы видим поверхность воды и забываем о подводных камнях. За примером ходить недалеко. Твой гениальный Добронравов продумал все в деталях, все предусмотрел и рассчитал, целый год готовил свой план, а в результате на первом же этапе вляпался в дерьмо, потеряв целую коллекцию шедевров, ради которой затевал всю бодягу. Ты сейчас должна проявить максимум активности. Помогай Добронравову во всем, делай невозможное, давай ему гениальные советы. Наподобие только что услышанной истории. Будь ласкова с Шестопалом. Он должен тебе доверять и считать тебя своей главной партнершей. Усыпи его бдительность. Он обязан считать себя великим и неприкасаемым. Держи меня в курсе дел. Помни, лучшие люди из службы безопасности Шестопала — это мои люди. Они подыграют нам в нужный момент. Те, кто с головой, отлично видят обстановку в банке и догадываются, что царствованию Саула Яковлевича вскоре наступит конец. Никому из них не хочется оказаться на улице. Они понимают, кто станет их будущим хозяином. Допустимо совершать мелкие промашки и даже ошибки. Но самое важное — держать ситуацию под контролем, руку на пульсе и знать о состоянии здоровья пациента все досконально. Тогда победа будет за нами. — Кузьмин глянул на часы. — Однако мне пора на службу. Я же клерк.

— И не можешь себе позволить задержаться в постели на лишних полчаса?

Он опустил глаза на ее колени, вздохнул и кивнул головой:

— Перед тобой невозможно устоять.

* * *

Раздался стук в дверь. Не дожидаясь ответа, в комнату вошла Вероника. В этот момент Юля снимала со стены написанный ею портрет молодого человека.

— До последнего дня дотянула, сестренка. Тогда уж и свой портрет снимай. Они хорошо смотрелись только в паре.

— Ты чего проснулась в такую рань? — не оглядываясь, спросила Юля. — Не спится?

— Конечно, нет. Как же, такое событие — помолвка старшей сестры! Учитывая твое воспитание и характер, уверена, что других помолвок у тебя не будет. Ты выходишь замуж раз и на всю жизнь. Ведь так?

— Да, так.

— Старую любовь вон из сердца, фотографии в печь, портреты на помойку. Отдай мне портрет Артема. Я повешу его в своей спальне. Сказочный был мужик. Лучше я пока еще никого не встречала. Жаль, что проходимцем оказался.

— Не смей так говорить о нем.

— Ах, батюшки. Святое не тронь! Он же вор.

— Прекрати, Ника.

— Ладно. Забудем. Посмотрим, какого красавца ты нам сегодня покажешь. Вряд ли в Харькове можно найти что-нибудь стоящее. Да еще дизайнер. Уж лучше банкир. И чем тебе Шестопал не угодил? Жирный слишком, зато богатый.

— Почему тебе все надо знать? — возмутилась Юля. — Я же не лезу в твои дела.

— И я не лезу. Просто все происходило на моих глазах. И с Артемом мы познакомились вместе. Забыла? Нет, забыть ты этого не можешь. Мне тогда четырнадцать было, а тебе двадцать. Четыре года ты хранила ему верность. Относительно, конечно, но хранила. И вот наступил день, когда любовь рассыпается на куски и портрет падает со стены. Ну так ты не отдашь мне его портрет?

— Нет. Он не будет висеть в доме.

— Понимаю. Чтобы не вздрагивать при виде несбыточной мечты.

— Ника, прекрати. У тебя дел нет?

— Надо помогать Варе на кухне по хозяйству. Гостей полон дом назвали, твой благоверный прилетает в десять вечера.

Ника подошла к сестре, застилавшей свою постель, и заговорщицким голосом сказала:

— Юлька, я помогу на кухне и обещаю тебе быть не вредной вечером. Но с условием. Ты мне дашь поносить сегодня свое кольцо с изумрудом.

Юля выпрямилась.

— Даже и не мечтай.

— Да? А зря! Во-первых, оно ворованное, а во-вторых, тебе подарил его Артем! Зачем же тогда портрет Артема сняла со стены? Будь честной до конца и скажи своему жениху — вот, любуйся, это мой возлюбленный, я его портрет сама лично целых полгода рисовала, пусть он висит у нас в спальне над нашими головами. Портрет выкидываешь, а кольцо не хочешь! Полуправда получается. Ты ведь у нас честная. А если твой женишок тебя спросит о кольце? Ты же его никогда не снимаешь. Придется говорить правду. А он обязательно спросит, потому что его нельзя не заметить. Директор ювелирного магазина, у которого Артем спер колечко, до сих пор за пропажу в тюрьме сидит. И ты это знаешь. Правдистка!

Юля села на кровать и, с трудом содрав кольцо с пальца, бросила его Нике.

— Забирай и убирайся, змееныш!

Ника подпрыгнула от радости и выскочила из комнаты, не закрыв за собой дверь.

Юля уткнулась в подушку и заплакала.

* * *

Артем познакомился с напарниками на инструктаже у Могилы. Старый хитрый вор проводил беседу с каждым в отдельности. Так делать не принято, когда бригада идет на одно дело. Общая задача всем была ясна, и, по мнению Артема, не могло возникнуть никаких особых сложностей. Его удивляла настороженность Могилы. Артем получил заверения, что его страхуют и ему беспокоиться не о чем. Что касается напарников, то за них имело смысл побеспокоиться. Люди бывалые, типичные урки, самоуверенные, наглые, хотя представить себе, будто такой серьезный авторитет, как Могила, посылает на чистку серьезной точки отпетых бездарей, очень трудно. В конце концов, ему с ними детей не крестить. Сделал дело и ушел.

На объект выехали в восемь вечера. За рулем «Волги» сидел Савва, Артем сел рядом с ним, а на заднем сиденье устроился Иван. Все знали друг друга только по именам. Ни кличек, ни фамилий. С учетом того, что Могила представил Артема как Артема, можно было предположить, что и у его подельников были настоящие имена, а судя по тому, что ответственным по операции Могила назначил Савву, вряд ли эти великовозрастные отморозки догадывались, с какой легендой им представилась честь работать в одной упряжке.

Савва внешне походил на прораба. Здоровый, широкоплечий, с грубой, изъеденной оспинами мордой. Бандюгу с такими приметами в считанные минуты вычислят. Иван, напротив, худощавый, неприметный, но с колким взглядом исподлобья, будто окрысился на весь мир.

На место прибыли через двадцать минут и заехали во двор. Машину оставили у входа в подвал. Савва раздал всем черные дождевики и кепки: шел моросящий дождик, но, судя по чернеющему небу, ожидалась серьезная гроза. Вышли из машины, спустились в полуподвал, где на железной двери висела табличка «Посторонним вход воспрещен» и болтался висячий замок. У Саввы нашелся ключ, и они проникли в помещение. Дверь закрыли на засов, включили свет. Кругом были мешки с цементом, ведра, малярный инструмент. На бетонном полу — доски. По ним они и дошли до нужного места. В бетонном потолке зияла аккуратно вырезанная дыра в форме квадрата, размером пятьдесят на пятьдесят сантиметров. Кто-то для них тут постарался. В дыре просматривались половые доски и паркет, поддерживаемые снизу странным приспособлением, наподобие стальной опоры. Высота опоры регулировалась по принципу домкрата с крутящимся рычагом. Такую хитрую штуку можно отрегулировать по нужной высоте, и, судя по ее массивности, она могла выдержать любой вес.