Арктическая жара - Сергей Зверев

– Ты знаешь, как в Древней Руси выясняли, виновен ли подозреваемый?

Вопрос поверг Дмитрия в ступор. Стеклянными глазами он смотрел на десантников и силился отыскать новый подвох.

– Нет, – прозвучал полный растерянности ответ.

Контрактник понимающе кивнул. Он не торопился объяснять суть заданного вопроса, а специально выдержал паузу, нагнетая напряжение у допрашиваемого. Это был один из вариантов известного психологического приема. Связист получил хорошую возможность измучить самого себя догадками и подозрениями. Эффект не заставил себя долго ждать. Ступор и удивление в его глазах сменились самым настоящим животным страхом. Подметив это, Владимир наконец заговорил:

– Мало, что ты врун и преступник, так ты еще и истории Отечества не знаешь. Так вот, я тебе сейчас все расскажу. Разбирались наши предки с подозреваемыми при помощи воды. А если быть совсем точным, то – через испытание водой. Подозреваемого связывали по рукам и ногам. Затем бросали в реку или озеро. Выяснялось все просто. Коль выплывает, значит, невиновен. А если не выплывает, значит, лежит на нем тяжкая вина. Как мудро! Умели предки время экономить. Ты понимаешь, о чем я толкую? Если ты по-прежнему будешь юлить, мы с другом возьмем тебя за шкирку и бросим в океан. Ты не забыл, как он называется? Северный Ледовитый. Что такое ледяная вода из этого океана, ты уже знаешь не понаслышке.

Галченков одобрительно кивнул. Своим видом он выражал стопроцентную готовность исполнить описанную напарником операцию.

Никитенко, который едва успел отогреться после недавнего барахтанья, вздрогнул.

– Я не хочу никаких древнерусских испытаний, – заявил он. – Я вам все скажу.

– Ну, так что на этих флешках? – Сержант не давал допрашиваемому возможности опомниться.

– Там находится очень ценная информация, – признавался тот. – Это результаты химического анализа проб донных отложений. Согласно им на спорном шельфе имеются огромные запасы газа. Я должен был передать эти данные в центр. Однако не сделал этого. Мы живем в мире, где важная информация стоит огромных денег. Я подумал об этом в первую очередь. Подумал и решил, что подобного шанса мне может больше никогда не представиться. Поэтому я собрал самые необходимые мне вещи и хотел бежать на Запад. Но в осуществление моего плана вмешалась природа. Землетрясение спутало мне все карты. И вот сейчас я не в Финляндии или Швеции, а черт знает где…

– Слышишь, Галча, этот парень говорит, что ему помешало землетрясение. Ты ему веришь?

– Я не верю, – покачал головой прапорщик.

– Я тоже не верю, что он не знал или забыл о специфике катастрофы.

– О какой еще специфике?! – изобразил недоумение связист. Это у него получилось еще менее правдоподобно, чем все предыдущее вранье. Десантникам было даже несколько странно наблюдать его очередные попытки вывернуться.

– Признавайся: ты в курсе, что стало реальной причиной толчков подо льдом, уничтоживших полярную станцию? – настаивал Локис. – Как насчет подводных взрывов?

– Какие еще взрывы? Это было самое настоящее землетрясение, – возражал Дмитрий.

– Сколько можно врать? Ведь ясно, как божий день, что ты имел информацию о времени диверсии. Это была именно диверсия. Тебя наверняка должны были подобрать где-то на открытой воде. Трудно представить, что ты сумел бы на мотоботе уплыть слишком далеко. Неподходящее это судно для побега за границу через льды. Топлива бы не хватило. Я уже не говорю о торосах, один из которых привел мотобот в негодность. Так что прекрати отпираться и говори, что должно было произойти на самом деле? Кто тебя должен был подобрать? Какому государству ты продался? Учти: нам шутить с тобой надоело. Вон, у прапорщика Галченкова уже щека начинает дергаться. А это очень плохой знак. Поверь моему опыту…

Связист собирался что-то ответить. Но в следующую секунду снаружи послышался странный шум. С ходу десантники не смогли распознать его источник. Они однозначно отметали вариант столкновения льдины с айсбергом или чем-либо подобным.

Соблюдая меры предосторожности, Владимир и Александр вышли из рубки. Они позволили себе сделать не более двух-трех шагов. Затем постарались незаметно взглянуть в направлении, откуда доносился шум. Зрелище их несколько удивило, но особо не потрясло: в нескольких десятках метров от льдины всплыла подводная лодка.

– Вот кто должен был подобрать этого брехуна, – прошептал прапорщик, будто его уже могли услышать с субмарины.

– Наверняка так оно и есть, – отвечал сержант. – Я что-то никак не могу найти на ней ни номера, ни знаков госпринадлежности.

– На рубке их нет. В том смысле, что они замазаны. А флаг отсутствует.

Галченков резко отпрянул, увлекая за собой напарника.

– Что случилось? – спросил Локис.

– Из рубки кто-то рассматривает льдину через бинокль. Могут засечь.

– Ясно. Но они нас в любом случае найдут. Мы можем лишь потянуть время. Нам нужно срочно придумать им достойную встречу.

– В каком смысле достойную?

– Галча, не тупи. Слышишь, уже гудит моторка. Минут через десять-пятнадцать здесь будут гости, которым мы не нужны. Нужно их встретить так, чтобы все обошлось малой кровью с нашей стороны. А еще было бы лучше, чтобы ни ты, ни я вовсе не потеряли ни единой кровинки. Об этом надо думать.

Володя снова выглянул из укрытия. Сделал он это буквально на секунду. Однако этого времени ему оказалось вполне достаточно. Все, на чем остановился взгляд, запечатлелось в его памяти, словно самая настоящая фотография. К льдине двигалась надувная моторная лодка черного цвета с несколькими тонкими красными полосками на бортах. Она напоминала ту самую моторку, с которой неизвестные попытались расстрелять десантников. Картина тогдашнего нападения прояснилась.

Сейчас на моторке находились четыре человека, вооруженные автоматическим оружием. Идентифицировать марку оружия он не сумел. Впрочем, не возникало никаких сомнений, что это не автоматы Калашникова.

Прапорщик пожал плечами и вздохнул:

– С ними справимся. Но если с подлодки начнут пулять торпедами, то нам конец.

– Не начнут. Им нужны флешки с информацией о месторождениях газа. Думаю, что их командир не дурак и хорошо это понимает. Если начнется торпедирование, то информация будет уничтожена. Для них это ведь равнозначно полному провалу операции. При таком раскладе капитан субмарины даже возвращаться на родину не захочет. Поэтому он не осмелится отдать приказ о пуске торпед. Однако нельзя исключать вероятность огневой поддержки вообще. У нас еще есть чуток времени, чтобы обмозговать ситуацию. Не может быть, чтобы мы с тобой, друг, ничего не придумали.

– Хотелось бы верить, – без энтузиазма промолвил Александр.

Все это время связист сидел с ликующими глазами. Он едва верил в собственное везение. Мысленно он благодарил бога, судьбу и маму, родившую его в рубашке. Но подмога все-таки была еще далековато. А судьба могла снова выкинуть очередной фортель. Он был уверен, что десантники, в случае чего, без колебаний нажмут на курки своих автоматов. Рисковать не стоило.