Изнанка веера. Приключения авантюристки в Японии - Юлия Андреева

Не знаю, сколько времени я наблюдала за представлением, но когда танцы закончились, в моей сумке, каким-то мистическим образом оказался сиреневый веер с иероглифами Аваодори и приглашением на праздник.

Бой барабана с того дня слышался все чаще. Он возникал в той или в иной части города, и ритм будто распространялся вширь, отражаясь от домов и поверхности реки.

На зданиях появились яркие афиши, магазины начали бойкую торговлю сувенирами Аваодори. Около витрин были выставлены телевизоры, на экранах танцевали разряженные в необыкновенные костюмы японцы.

В клубе в эти дни творилось что-то неописуемое, гости могли говорить только о предстоящем празднике и мы искали, с кем бы отправиться туда.

Дело в том, что представление начиналось в шесть вечера, когда мы уже должны были находиться на работе, а значит для того, чтобы оказаться на празднике, нужен был японец, с которым Папа-сан согласился бы нас отпустить.

– Во время праздника в магазинах будут продавать юкату, это красивая и недорогая женская одежда, – доверительным голосом сообщил нам он. – Просите гостей, чтобы они покупали вам юкату. В честь праздника я разрешаю вам одеться как японки.

В первый день Аваодори Папа-сан не выдержал и, закрыв на час «Кремлин», повел нас всех на праздник. Вдоль дороги были поставлены трибуны, места на которых были платными. Нас провели наверх, откуда мы и могли наблюдать за лавиной танцующего народа. В эти дни горы Токусимы сотрясались, вторя барабанам, бьющим как одно большое сердце.

– Смотри, это воры! – Папа-сан показывал на стройные ряды одетых в короткие куртки и нечто напоминающее шорты танцующих людей.

– Воры? – переспросила я.

– Ну да, воры. Ведь танцевать должны все! Но воры боятся, что люди узнают их лица, поэтому они перевязывают их материей.

Действительно лица были своеобразно перетянуты скрученными на манер жгута тряпками.

Танцовщики из Хакайдо привезли с собой пушистого дракона, с которым им самим же и пришлось бороться, используя веера как маленькие, но опасные кинжалы.

– Хакайдо всегда должен выпендриться, все у них не как у других, – с оттенком брезгливости в голосе прокомментировал выходку Папа-сан.

– Это наши предки возвращаются, – доверительно сообщил сидящий рядом незнакомый старик. – Три дня Япония танцует, люди одеваются в костюмы, специально сшитые для этого праздника, чтобы в нас вселялись души наших предков, которые в этот день смотрят нашими глазами на изменившийся мир.

Я смотрела на, казалось, бесконечный цветной поток. Вторя ритму танцовщики выкрикивали слова неведомого им самим заклинания, смысл которого давным-давно утерян. И, о чудо! среди маленьких японцев танцевали европейского вида женщины – из тех, что живут и работают в Японии много лет.

Весело и четко они выделывали все необходимые па, лихо орудуя своими веерами.

Интересно, чьи предки сейчас смотрят на мир через светлые очи дочерей севера? Странно им, наверное, вдруг оказаться в телах чужеземок, взирая оттуда на изменившейся мир…

Из заморенной жизнью домохозяйки Линда буквально на глазах превращалась в знающую себе цену красотку. Еще бы – она не скупилась на витамины, одна из первых обнаружила в крытой торговой галереи потрясающие костюмы и не пожалела денег – купила себе сразу три.

Добавьте к этому терпение, достойное профессиональной сиделки, незлобивость, прекрасное знание языка и правил страны, в которой мы находились, – и получится она. Ничего удивительного, что клиентов у такой девочки было хоть отбавляй. А так как еще в самом начале работы мы старались обоюдно подыграть друг дружке, заставляя гостей приглашать подругу и, естественно, друзей для подруги, то у нас всегда было чем заняться.

Но вот появился он – молодой и симпатичный японец, о котором Линда говорила, что он богат и живет вместе с родителями в их доме в Такамацу.

К своему милому Линда ездила на поезде, возвращаясь к началу работы, иногда все вместе мы отправлялись погулять на реку, или покататься на ночном чертовом колесе.

Однажды Линда разбудила меня раньше обычного, аж в одиннадцать утра (ложились-то мы в лучшем случае в пять) и велела идти за ней. Я напялила на себя шорты и майку и тихо вышла из комнаты.

– Осаму предложил мне выйти за него замуж, – сказала она, лишь только мы оказались на улице. – Я не вернусь в Россию со всей группой, мы поженимся здесь. Вчера я уже разговаривала с его мамой, она согласна. Но это еще не все. Осаму хочет открыть в Такамацу русский клуб, ты будешь набирать девушек в России, ставить шоу, шить костюмы, а затем отвозить их в Японию.

Палило солнце и мы зашли в «Макдоналдс».

– Ты хорошо подумала? – с сомнением спросила я. Хотя надо сказать, вопрос у меня вызывала лишь целесообразность столь поспешного брака с буквально месяц назад свалившимся ей на голову японцем. Что до перспективы создать русско-японскую фирму, то это вопросов не вызывало, от такой перспективы приятно кружилась голова.

– Всю ночь размышляла, – обрадовала меня Линда. – Ты будешь три месяца жить в Японии, пока девочки не обживутся, и еще три месяца в России, пока собираешь группу и ставишь танцы. На первых порах можно взять в долю фирму от которой мы поехали, а потом и сами встанем на ноги. Как считаешь?

Я была в восторге и вечером после работы поехала в Такамацу разговаривать с будущим партнером и смотреть помещение, в котором можно будет устроить клуб.

В первой Японии я уже бывала в японских домах и везде была чистота и какая-то особая ухоженность жилья. Небольшой алтарь, крохотный столик, циновки, книги.

Дом родителей Осаму встречал нас целым букетом неприятных запахов, оказывается на первом этаже держали кроликов, кроме них в доме жили две старые сиамские кошки – мама и бабушка, а также подросший котенок. В аквариумах обитали водоплавающие черепахи и два огромных кальмара – в общем, зверинец что надо. Еще стояли ящики и коробки с непроданным товаром, которым Осаму-сан торговал через Интернет.

Помещение, предназначенное для клуба было в том же доме: небольшой зал, в котором при желании можно было разместить четыре столика и неизменное караоке. Прежде родители Осаму сдавали его под склад одной компьютерной фирме, но теперь были готовы предоставить для нового проекта.

Последнее обстоятельство смутило меня. Странное дело, обычно японцы так боятся потерять свое лицо, а тут вдруг сами разрешают невестке не только работать в клубе, но и разместить сам клуб в их доме.

Но Осаму заверил нас, что никакой проблемы нет, его родители современные люди, о чем я могла составить представление уже по окружающей нас обстановке.

На том и порешили. Приближался день отъезда.

Японцы терпеть не могут ходить пешком, я же наоборот люблю. Когда ходишь по городу совершенно одна, в голову приходят разные мысли, приятно представить себе кого-нибудь из питерских друзей, как гуляешь с ним и показываешь все самое интересное. Одна беда – прогулки по Японии разительно отличаются от прогулок по европейским городам. Спросите чем? Иероглифами. И если, находясь в Париже или Лондоне, мы можем пусть даже неправильно прочесть название магазина, мимо которого проходим, или гостиницы, рядом с которой свернули, то на иероглифы ты смотри не смотри, но раз не знаешь их – все едино. Никаких тебе ассоциаций, ни малейшей подсказки.