Сказки старого Сюня - Борис Львович Рифтин

в шахматы, что никто не мог его обыграть. Приезжали в его деревню игроки из других деревень, городов и даже из самого Пекина. И все проигрывали.

Ходы шахматиста были так хитры и так искусны, что никому не удавалось приблизиться к его королю. Шахматист загордился.

«Когда разбитая армия отступает, — размышлял он, — предводитель бежит с нею вместе. А когда войска побеждают, полководец спокойно стоит на холме, озирая поле боя. Так и мой король всегда стоит на своём месте. Зачем же мне, начиная партию, ставить на доску короля, а выиграв, опять снимать? Не прибить ли его раз навсегда гвоздём?»

Так он и сделал. Тут уж слава о нём пошла по всем странам. Сильнейшие игроки проводили за его доской целые часы, обдумывая, как бы пробиться к королю.

А шахматист только посмеивался. Он так привык к победам, что давно перестал обращать внимание на своих неудачливых соперников. Он видел перед собой только чёрные и белые квадраты доски да резные фигуры из слоновой кости и чёрного дерева.

Где уж ему было заметить маленького мальчика из соседнего дома, который постоянно вертелся около шахматного столика и, затаив дыхание, следил за ходами шахматиста и его противников!

Год шёл за годом. Мальчику исполнилось семь, потом восемь, потом девять лет, а шахматиста всё ещё никто не мог победить.

И вот однажды шахматист сидел перед своим домом. Он только что выиграл партию у игрока, приехавшего из дальней провинции, и теперь отдыхал. Вдруг он услышал тоненький голосок:

— Не соблаговолишь ли ты сыграть и со мною, господин великий шахматист?

В первый раз за много лет шахматист опустил глаза вниз и увидел мальчика. Он снизошёл до того, что даже ответил ему.

— Иди побегай, малыш, — сказал шахматист, — ты еще слишком мал, чтобы постичь законы этой игры.

Мальчик скромно ответил:

— Но тебе открыта вся её премудрость. Удели же мне хоть маленькую её частицу.

— Ну, садись, — разрешил польщённый шахматист.

Не глядя на доску, он двинул пешку. Мальчик немного помедлил и тоже пошёл пешкой.

— Ах ты, новорождённый телёнок, — добродушно пошучивал шахматист, — как же ты не боишься тигра!.. — и, не раздумывая, делал ход за ходом.

Вдруг мальчик сказал:

— Шах, почтенный учитель! Убери своего короля или ты проиграешь.

Шахматист взглянул на доску и вскрикнул. Король его и вправду был под угрозой. Мальчик сделал то, чего не удавалось никому из приезжих игроков.

Шахматист схватился за своего короля и хотел передвинуть его, но король остался неподвижным, — ведь он был прибит к доске гвоздём.

Партия кончилась. Шахматист проиграл. Мальчик радостно засмеялся и убежал домой.

А шахматист, оставшись один, прикрыл рукавом халата доску и вытащил гвоздь, которым был прибит король.

Удочка

Жил в давние времена важный чиновник со своим сыном.

Чиновник был умный-преумный. А сын у него, говорят, был ещё умнее. Поэтому отец никакого дела не начинал, не посоветовавшись с сыном.

Однажды захотелось чиновнику поудить рыбу. Позвал он сына и стал советоваться, какой длины сделать удочку.

— Да ведь чем длиннее, тем лучше, — сказал, подумав, сын.

Тогда чиновник приказал двум слугам:

— Сделайте мне к завтрашнему дню бамбуковую удочку длиной… — тут он перевёл дыхание и закончил — длиной в шесть жанов и шесть чи.

Слуги почтительно поклонились и, пятясь, вышли из комнаты. Но только они переступили порог и очутились во дворе, как присели на корточки и принялись хохотать. Подошла к ним служанка, стиравшая бельё, и, узнав, в чём дело, тоже захохотала. Вскоре смеялся весь дом чиновника — от дряхлого сторожа до маленького поварёнка.

Однако сделали так, как велел хозяин. К утру удочка была готова. Вот так удочка! Вдоль двора она не помещалась, — пришлось положить её наискосок.

Взял чиновник удочку, вскинул её на плечо и отправился вместе с сыном на рыбную ловлю.

Миновали одну улицу, свернули в другую и подошли к городской стене. Тут-то и начались неприятности. Чиновник прошёл в ворота, а удочка не проходит. Упёрлась в верхнюю перекладину ворот и не пускает чиновника дальше.

Чиновник растерялся. Но сын сказал:

— Ничего, отец, я что-нибудь придумаю.

Он сел на камень, чтобы удобнее было думать, а чиновник с удочкой стоял рядом и ждал.

Через некоторое время сын сказал:

— Надо повернуть удочку поперёк ворот.

И они повернули удочку поперёк. Но и так она не проходила в ворота.

Чиновник совсем огорчился. А сын опять принялся думать. На этот раз он думал ещё дольше.

Наконец хлопнул себя по лбу и сказал:

— Теперь-то я нашёл верный способ! Я влезу на стену, и ты передашь мне удочку. А потом ты пройдёшь в ворота, и я передам тебе удочку.

С этими словами он принялся карабкаться на городскую стену.

Но стена была высокая; пальцы его скользили по гладким камням, а ноги обрывались с чуть заметных выступов. Так он промаялся с полчаса или больше и затем сказал с досадой:

— Нет, без лестницы тут не обойтись!

Чиновник оглянулся по сторонам и увидел невдалеке мальчишку, с интересом смотревшего на них.

— Подойди сюда, мальчик, — с достоинством сказал чиновник и поманил его пальцем.

Когда мальчик подошёл, чиновник споосил:

— Ты знаешь, где мой дом?

— Как не знать, — бойко отозвался мальчишка.

— Ну, так беги туда и принеси большую лестницу. За это я дам тебе три медные монеты.

— О господин! Считайте ваше приказание выполненным, — ответил мальчишка и протянул руку за монетами.

— Но я еще не вижу лестницы, — сказал чиновник.

— Разберёмся в этом деле, как следует, — начал мальчишка. — Для чего нужна лестница? Для того, чтобы влезть на стену. А для чего влезать на стену? Для того, чтобы перетащить по ту сторону ворот удочку. Так вот, если я перетащу удочку без помощи лестницы, я заслужу такую же, а может, и большую награду, высокочтимый господин, как если бы я и в самом деле принёс лестницу.

Чиновник, который ничего не понял, взглянул на сына.

Сын наморщил лоб и сказал:

— Этот мальчишка на редкость туп. Дай ему вперёд три монеты, — может, он станет понятливее и всё-таки принесёт лестницу.

Мальчик засмеялся, ловко подхватил монеты, засунул их за шёку и, взяв удочку за тонкий конец, выволок её за ворота.

— А мальчишка не так глуп, как кажется с виду, — сказал чиновник.

— Это потому, что неуч всегда остаётся неучем, — с презрением процедил сын. — Подобные невежды совершенно не умеют размышлять и самые сложные веши делают слишком просто.

И, довольные