Круче не бывает - Владимир Колычев

– Возможно, это твоя работа, – вслух подумал Круча.

– Никто ничего не докажет, – пренебрежительно и свысока усмехнулся Павельев.

– Ты в этом уверен?.. Мне, Максим Олегович, твои деньги не нужны. И бриллианты тоже. Мне до них, честно говоря, вообще дела нет. Но раз уж пошел такой разговор, то давай поспорим на миллион долларов, что я сдую весь песок с твоего прошлого и докажу твою причастность к покушению на Ишимова.

Это был рискованный шаг со стороны Кручи. Можно даже сказать, чистой воды авантюра. Но так хотелось сбить спесь с этого распетушившегося павлина.

– У тебя есть миллион долларов? – пряча за презрительной насмешкой страх за свою шкуру, спросил Павельев.

А ведь он тоже авантюрист по своей натуре, не зря же он посещает подпольные казино. И если он вдруг примет пари, то Круче придется очень туго.

– Если надо будет, найду. Но мне миллион не понадобится. Потому что я обязательно выведу тебя на чистую воду.

Степан Степанович постарался проговорить так, чтобы его слова звучали максимально веско и уверенно. Ему хотелось дать понять Павельеву, что у него есть ключик к его тайне. И, кажется, он смог произвести на оппонента нужный эффект.

– Не выведешь. Потому что я не при делах. Но подставить ты сможешь, – неприязненно произнес Павельев. – Я ваши ментовские штучки хорошо знаю…

Это было всего лишь оправдание в собственных страхах, и они оба это понимали. Поэтому Круча выглядел как победитель, а Павельев как проигравший. Он сдал свой плацдарм без боя, отступил без паники, организованно, но все-таки это было поражение.

Не было ничего зазорного в том, чтобы сменить гнев на милость победителя.

– Да ты не расстраивайся, Максим Олегович, – благодушно усмехнулся Круча. – Я бы еще и не утвердил это пари. Я же все-таки представитель закона, мне в такие авантюры пускаться нельзя.

– Значит, все-таки это была авантюра! – с чувством облегчения выплеснул Павельев, чем лишний раз выдал себя. Да и в своей беспомощности расписался.

– В какой-то степени да. Хотя факты есть.

– Какие факты?

– Всему свое время, – оставил интригу Круча.

– И все-таки?

– Ну, если ты настаиваешь на том, чтобы мы подняли из архивов дело Ишимова…

Круча нарочно сделал паузу, и Павельев не выдержал возникшего из-за этого напряжения:

– Зачем его поднимать?

– Ну, если ты настаиваешь…

– Я не настаиваю.

– Тогда поговорим о деньгах и бриллиантах, которые увел твой брат.

– Зачем тебе это, начальник?

– Ну вот, уже не угрожаешь, и то хорошо, – уколол Павельева Круча. – А почему меня интересуют эти деньги, ты сам хорошо знаешь.

– Не знаю.

– А зачем ты полез в танк?

– Я полез в танк за деньгами? – Павельев приложил руку к животу якобы для того, чтобы сдержать язвительный смех.

– Нет, ты полез в танк за бриллиантами.

– За бриллиантами?.. Я слышал, что милицию переименовали в полицию, но не слышал, чтобы полицию переименовали в цирк. Может, я что-то упустил?

– Не надо сдерживать смех, Максим Олегович. Посмейся, выпусти пар, успокойся. Тебе сейчас надо успокоиться, а то мне твой взгляд не нравится. Плохой у тебя взгляд. Так и хочется поверить, что на танк ты залез, потому что умом тронулся. Я ведь и на психиатрическую экспертизу тебя могу отправить…

– Отправляй, мне все равно. И на всю Москву можешь раструбить, что я в танчики решил поиграться. И жене моей можешь про любовницу рассказать. Мне все равно. Меня ты, начальник, этим не возьмешь, понял! – с вызовом бросил Павельев.

– Про какую любовницу рассказать? Про Асю Верховцеву?

– При чем здесь Ася?.. Хотя твой опер что-то говорил мне про Асю, про клад. Но это все так на бред смахивало, что я не отнесся к этому всерьез…

– Так это все на бред смахивало, что ты, Максим Олегович, сбежал от капитана Романова.

– Я сбежал? Да нет, не убегал я, выдумывает твой Романов. Я знаю, Полина девка горячая, после нее голова кругом идет, вот его и понесло по кочкам…

– У меня с Полиной ничего нет, – покачал головой Круча. – И голова у меня кругом не идет. Но я также спрошу тебя про Асю, про клад, которым она завладела…

– Ну, спрашивай, если времени не жалко.

– Кто такой Сошников?

– Понятия не имею. – Павельев смотрел на Степана Степановича, не отводя глаз.

– Полина тебе о нем что-нибудь говорила?

– А почему вы со мной на «ты»?

Павельев одернул Кручу неспроста, этим он хотел выбить его из колеи. А заодно он пытался выиграть время, чтобы найти правильный ответ на заданный вопрос.

– Что говорила вам Полина о Сошникове? – Но Степан Степанович даже бровью не повел. И времени на раздумье не дал.

– А кто это такой?

– Последний любовник Аси.

– Ася меня уже давно не интересует.

– Да, но вас заинтересовал Сошников.

– Это вы о чем, товарищ полковник?

– Это я о ком… Я знаю, Павельев, у вас были большие проблемы из-за вашего брата. Ишим думал, что вы были в сговоре с ним. Вас искали, с вас хотели спросить за те восемь миллионов, которые увел ваш брат. Я не знаю, были ли вы с ним в сговоре. Может, и были. Может, эти деньги пришли к вам. А возможно, вы их в глаза не видели. Я знаю только то, что алмазы и деньги ушли к Сошникову. Как это было, мне пока неизвестно, да это и не суть важно. Важно, что добычей вашего брата завладел Сошников. Завладел и спрятал в Битово. Деньги он спрятал на городском кладбище, а бриллианты… Вы, например, думали, что бриллианты находились в танке…

– Я думал?! – Павельев сделал большие глаза. – Что за дичь?

Круча сделал вид, что не заметил этого выпада:

– Я даже не спрашиваю, нашли вы алмазы или нет. Не спрашиваю, потому что знаю ответ. Не было там ничего. Не там Сошников спрятал вторую часть своей добычи…

Павельев, заинтригованно глянув на Кручу, подал корпус вперед. «А где он их спрятал?» – спрашивали его глаза. Он хотел уж было задать этот вопрос, но в самый последний момент Павельев сдержался.

– Мне кажется, мы разговариваем на разных языках, – покачал он головой.

– А чего вы так переживаете, Максим Олегович? За кладоискательство статьи у нас нет. Я даже больше скажу, такого мотива нет в статье за хулиганство. – Круча открыл Уголовный кодекс, нашел двести тринадцатую статью. – Оружия у вас не было, и для вас это хорошо. Против вас может быть мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти, мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, – прочитал он. – А поиски клада в этот мотив не входят. Так что хулиганство автоматически отпадает, остается только вандализм. Но там до трех лет, и то, если в составе группы. Группа есть – сварщик Рокотов и водитель Малахов, но ведь можно представить все так, как будто они действовали сами по себе. Тогда вам вообще ничего не угрожает, ну, может быть, штраф в сорок тысяч назначат, и все…