Ошибка олигарха - Чингиз Абдуллаев

– Хорошо. И скажите, что вы просто подобрали Талгата. Вы незнаете, кто он, откуда и кто стрелял.

– Мы все скажем, не беспокойтесь, Ринат Равильевич.

Он хотел спрятать телефон в карман, когда раздался звонок.Это была Тамара. Он совсем забыл о своих сотрудниках. Они все еще находились в«Асторе».

– Я все знаю, – заявила Тамара. – Ваш водитель позвонил нами все рассказал. Вы спасли Инну, это очень здорово. Жалко, что убили Талгата.

– Его не убили. Он ранен и сейчас в больнице.

– Значит, будет долго жить. Я вам нужна?

– Нет. Спасибо всем. И поблагодарите от моего имени НадеждуАнатольевну. Эта ночь была беспокойной. Пусть завтра все не выходят на работу.

– Так нельзя, – сказала Тамара. – Завтра днем, или, вернее,уже сегодня, мы с вами вылетаем в Киев. Слава богу, все обошлось и вы можетеулететь.

– Нет, – ответил Ринат, – я никуда не лечу. Позвони в Киев исообщи, что я прилечу к ним через два дня.

– Но они подготовили все документы, – напомнила Тамара, – выдолжны туда полететь.

– Я никому и ничего не должен, – ответил Шарипов. – Позвонии Киев и отмени встречу. Ничего не случится, если я полечу туда через два дня.

– Простите меня, Ринат Равильевич, – решила возразитьТамара, – но это акции. Любые слухи на бирже вызывают колебания цен. Вы должныменя понять. Если мы не полетим в Киев, если вы сегодня не подпишетенеобходимые документы, акции могут существенно упасть в цене. Инвесторы решат,что вы сознательно уклоняетесь от этой сделки.

– Даже если я разорюсь, то и тогда никуда не полечу, –устало произнес Ринат. – Ты позвонишь и скажешь, что я буду только через двадня. И меня не интересует, что они об этом подумают или скажут. И все инвесторыв мире, и все акционеры меня тоже не волнуют. Больше мне не звони. Я будуотдыхать. А ты реши все вопросы с Киевом. До свидания.

Она хотела еще что-то сказать, но Ринат отключил телефон.

«Мерседес» въехал во двор Шарипова. Ринат взглянул на часы.Алиби у него, конечно, не будет. Дежурный консьерж и охранник, работающий вдоме, подтвердят, что Шарипов приехал домой под утро. Ну и черт с ним. Никто невидел и не знает, что именно он сделал. Никто и не узнает. Он вспомнил лицоИнны и сжал кулаки. Если бы нужно было сжечь этого мерзавца еще раз, он бы неколеблясь это сделал.

– Машину отгони на стоянку и помой, – приказал он охраннику,который сидел за рулем. – Чтобы на ней не было никаких пятен или остатковземли.

– Может, я поднимусь вместе с вами? – предложил охранник.Ему было лет двадцать пять, он был самым молодым среди тех, кто работал вслужбе безопасности «Астора».

– Нет, – ответил Ринат, – не нужно. У нас в доме вездеустановлены камеры. Там мне ничто не угрожает.

Он вышел из автомобиля, сильно хлопнув дверцей. Сидевший зарулем охранник проводил его испуганным взглядом. Ринат подумал, что теперьслухи о том, что именно он сделал, все равно не удастся пресечь. Там былослишком много людей. Даже если Иосиф Борисович сумеет доказать, что Ринат всюночь был в своей квартире, то и тогда сами охранники будут шепотом рассказыватьо том, что произошло на заброшенном пустыре позади старой школы.

«Ну и пусть, – упрямо подумал Ринат, – чтобы скрыть своюсобственную гибель, мой дядя не пожалел собственной жены и ее малолетнего сына,устроив им взрыв в вертолете, в котором они летели. А я, видимо, ничем от негоне отличаюсь. Хотя нет, все-таки отличаюсь. Я не убивал невиновного человека. Ясжег мерзавца, который посмел избить мою невесту. Какой я был недальновидныйкретин. Нужно было давно сделать предложение Инне и заставить ее переехать вмою квартиру. Теперь я никуда ее не отпущу. Пусть все время живет со мной.Только так. Иначе я опять могу ее потерять».

Он выходил из кабины лифта, когда зазвонил мобильник.Звонила Надежда Анатольевна.

– Я все знаю. Хорошо, что все так закончилось, – сказалаона. – Инну вы спасли, а это самое важное.

– Верно. Я тоже так считаю.

– Но вам нельзя отменять вашу поездку. Если вы не полетите,то должны срочно оформлять доверенность на мое имя. Хотя это и не лучшийвариант.

– Не нужно меня уговаривать, – устало ответил Ринат. – Ятолько что освободил свою невесту, над которой весь вечер измывались, пытали иизбивали. Вам, очевидно, об этом не сказали. Поэтому сейчас меня не волнуют всеэти акции, договоры, деньги. Я даже не хочу об этом говорить. Обсудим всепотом. А в Киев нужно позвонить и объявить им, что я сегодня просто не прилечу.Не объясняя причины. Или скажите, что я заболел.

– Они не поймут, почему нельзя прислать вместо себя другогочеловека.

– Это их проблемы. До свидания, Надежда Анатольевна. Ужескоро утро, поезжайте домой и отдыхайте. Будем считать, что у вас всехвыходной.

Он сунул телефон в карман и подошел к своей двери. Позвонил.Долго ждал. Наконец Дима открыл ему дверь.

– Как она? – спросил Ринат, входя в квартиру.

– Спит, – сообщил Сизов. – Знаешь, что она сделала, когда яее принес домой? Она потребовала, чтобы я пустил ее в ванную комнату. Я стоялза дверью, боялся, что она потеряет сознание. Но она молодец. Приняла душ,надела халат и сумела сама добраться до постели.

– В моей спальне?

– Нет, в другой. Она прошла туда и легла спать. Я купил йодпо дороге в дежурной аптеке. И хотя она возражала, смазал ей все раны на лице.На теле, конечно, я ничего не видел, она так стеснялась. Потом я потушил свет,вышел и решил пока не вызывать врача. Она спит, пусть немного отдохнет. А утромя вызову врача. Но, по-моему, переломов у нее нет. Я видел, как она самаходила. Хотя и с трудом…

Ринат прошел в гостиную, устало сел на диван.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Дима, усаживаясь рядом.

– Не очень, – признался Ринат, закрывая глаза. – Очень неочень.

– Я могу спросить, что там было? Он сказал тебе, кто тебязаказал?

– Да, – ответил Ринат, не открывая глаз и откинув голову.

– Кто это был? – поинтересовался Дима.

Ринат молчал. Он даже не знал, что следует говорить вподобных случаях. Ему так не хотелось отвечать на этот вопрос. И поэтому он неответил.

– Я отправил Талгата в больницу, – сообщил он другу, – емусейчас делают операцию.

– Бандитов сдали в милицию?

– Нет, – ответил Ринат. – Диланова вывели из школы послетого, как ты уехал. Он опять требовал денег, даже после всего случившегося.