Прогони мою печаль - Стефани Лондон

Он жадно прижал ее к себе, едва не столкнув локтем чашку.

— Нам надо остановиться. Иначе я не сдержусь и мы останемся без завтрака.

— Тогда поторопись. Я хотела бы принять душ.

— Полотенца в шкафу у двери в спальню. — Он поцеловал ее в лоб. — Я быстро.

Он захлопнул входную дверь, Жасмин осталась одна в тишине незнакомой квартиры. Что она делает? Их роман развивался так быстро; она уже сидит в его доме, хочется обойти каждую комнату, внимательно все рассмотреть, узнать как можно больше об этом человеке. И еще она думает о том, о чем не должна. О том, что хочет нарушить данное себе слово, мечтает, чтобы их отношения стали более серьезными.

Отставив кофе, она отправилась на поиски полотенца. Полки были забиты различными вещами, на одной из них стопкой лежали полотенца. Опустив глаза, она заметила внизу красивую коробку. Присела на корточки и внезапно увидела на крышке собственное имя, написанное корявым почерком Гранта. Никакого логотипа фирмы, хотя коробка была явно дорогой. К ручке из золотой ленты была прикреплена записка: «Жасмин, я хочу, чтобы ты пошла со мной на «Браунлоу». Грант».

Сняв крышку, она увидела тонкую упаковочную бумагу персикового цвета, в которую было что-то завернуто.

Платье. Наверное, самое прекрасное из всех, что она видела. Она подняла его так осторожно, словно оно из стекла.

Платье оказалось длинным, до самого пола, из бледно-розового шелка, такого цвета делают пуанты. Лиф представлял собой переплетение шелковых лент и тонкого кружева, украшенного жемчужинами.

Ей так сдавило грудь, что невозможно было вздохнуть. Наряд похож на переделанную дизайнером балетную пачку. Фасон простой, но необыкновенный лиф делал элегантное платье настоящим произведением искусства.

Этот наряд словно создан для нее.

Сердце бешено забилось. А ведь Грант и словом не обмолвился, что купил ей платье.

«Я хочу, чтобы ты пошла со мной на «Браунлоу». Звучит как приказ, а не приглашение. Он уверен, что она не откажет. Покраснев, Жасмин аккуратно сложила платье в коробку, расправила бумагу и вернула на место крышку.

Подняла коробку дрожащими руками и перенесла на стойку в кухне. Вот и причина, по которой они не могут быть вместе, — он никогда не примет отказа, что бы ни предложил. А ведь она всегда считала, что Грант руководствуется лучшими чувствами.

Что бы между ними ни происходило, она обязана немедленно все прекратить. Она давно дала себе слово, что никогда вновь не станет куклой для мужчины. Сыта по горло таким отношением. Внезапно нахлынули воспоминания. В тот вечер на ней тоже было великолепное платье. Кроваво-красный шелковый наряд, позже отправленный в мусорный бак, — символический жест, означавший завершение прошлой жизни.

Жасмин огляделась, решая, как поступить. Возможно, Грант искренне увлечен ею, но этого недостаточно, чтобы нарушить клятву. Если она и на этот раз скажет «да», неизвестно, чем все закончится. Так было и с Кайлом. Поддавшись на его уговоры, она не заметила, как превратилась в легкоуправляемую игрушку.

Борясь со слезами, она взяла записку Гранта и ручку. Нельзя делать вид, будто ничего не произошло, своим подарком он разбудил дремавшие в ней чувства, напомнившие о прошлом.

Необходимо положить всему конец, пока жизнь не пошла по кругу.

Грант остановился у дверей балетной студии. Расправив плечи, попытался сосредоточиться. Душу терзали противоречивые чувства. Он мечтал увидеть Жасмин, но понимал, что лучше забыть о ней навсегда.

Вернувшись тем утром домой, он впал в бешенство, найдя ее записку. Жасмин сообщала, что ей не нужно это платье и не нужен он. Чувствовать себя отвергнутым неприятно, и не только потому, что он решил, что у их отношений есть будущее. Когда-то его так же бросила бывшая невеста.

Ушла, оставив записку. Будь прокляты эти записки! Даже не потрудилась высказать ему все в лицо. Жар ударил в голову, руки сами собой сжались в кулаки.

Чеканя шаг, он вошел в студию, словно скорость перемещения помогала выплеснуть рвущуюся наружу энергию. Если не удастся помириться, в его жизни больше никогда не будет серьезных отношений с женщинами.

Жасмин была в студии одна, складывала вещи в сумку, собираясь уходить. Услышав стук двери, вздрогнула и подняла голову.

— Ты решила отменить наше занятие? — Грант кивнул на сумку.

— Я не думала, что ты придешь. — Она говорила спокойно и уверенно, но выглядела растерянной.

— Считаешь, одной записки достаточно, чтобы закончить отношения?

— Я не должна ничего объяснять.

— Не должна. Но скажи, неужели ты считаешь, что я не заслужил этого?

Она не ответила, но посмотрела так, будто ждала, что он набросится на нее с кулаками. Неужели у нее такой печальный опыт общения с мужчинами, что она боится даже разговора?

— Я поклялась, что не позволю себе вновь стать игрушкой в чужих руках. — Она гордо вскинула подбородок. — А теперь прошу оставить меня в покое.

— Только после того, как ты объяснишь причину.

— Я не желаю, чтобы меня выгуливали, как собачку. И ты еще осмелился купить мне платье, которое, кстати, стоит больше всех моих сбережений, решив, что жест щедрости развеет мои сомнения. Так вот знай: ты не сможешь меня купить.

— Я и не собирался. — Гранту стало плохо от одной мысли о том, кем она его считает. Он ведь совсем другой.

— Тогда зачем ты купил это платье?

— Я хотел, чтобы мы пошли на «Браунлоу» вместе. Это будет, наверное, самый важный день в моей жизни. Я мечтал, чтобы рядом была именно ты. — Он с трудом сохранял спокойствие. — Господи, да ведь все женщины об этом мечтают.

В следующую секунду Грант понял, что сказал совсем не то, что был должен.

— Послушай теперь меня. — Жасмин встала и уперлась руками в бока. — Я — не все женщины, Грант. Я — это я. И не желаю идти на «Браунлоу» или куда-то еще. Мое мнение не изменит даже шикарное платье. Надеюсь, ты в состоянии понять, что я хочу сказать. Ты волен идти с кем пожелаешь.

— Судя по выражению твоего лица, ты думаешь иначе.

Жасмин нахмурилась и поджала губы:

— Ошибаешься. Что бы между нами ни было, все кончено.

— Что с тобой происходит, Жасмин? Ты такая трусиха?

Его слова лишали ее сил, казалось, даже ноги подкашиваются. Невозможно поверить, что Грант приехал, чтобы потребовать объяснений, да еще и осмелился оскорблять ее. Ведь именно такое поведение заставило ее разорвать отношения. Господи, отчего ей хочется забиться в угол и рыдать?

— Трусиха? Ты не имеешь права являться сюда и оскорблять меня. Человек, у которого недостаточно мужества помириться с отцом, называет меня трусихой?